– Как сам, Ильюха?
– Ништяк, – ответил я. – Как вы там насчёт шашлыков?
– Созрели, я три кило замариновал. Во сколько завтра едем?
– Да мне без разницы, во сколько надо, во столько и поедем.
– Давай тогда в десять созвонимся и решим, чё как.
– Давай.
На этом наш краткий, но содержательный мужской разговор закончился. Положив трубку, я подумал, что упущу свой шанс превратиться в семейного человека, если не позвоню Маринке. Её домашний номер я не забыл.
Я слушал гудки, для порядка припоминая: бывшую тёщу зовут Валерия Львовна, бывшего тестюшку – Анатолий Георгиевич. Именно в таком порядке. Руководство в маринкиной семье было женским.
– Алло? – к телефону подошла Марина.
«Ну, здравствуй, это я!»
– Разжигаем костёр с первой спички, она же последняя!
Я потряс возле уха пустым коробком и продемонстрировал дамам зажатую в руке спичку. Надо же как-то развлечь коллектив. Если бы спичка не загорелась, я воспользовался бы зажигалкой.
Нас было четверо. Я, Маринка, Слава и корефанова подруга Ксения – невысокая, фигуристая женщина с мелкими, хитрыми чертами лица. Маринку я уболтал составить нам компанию, хотя это было непросто. Поначалу она отнекивалась, ссылалась на работу, но потом согласилась позвонить шефу и взять отгул. Не знаю, что уж она ему наобещала, да и неважно. Этому старому козлу я намеревался вправить мозги в ближайшие дни.
– Р-раз!
Прижав указательным пальцем сернистую головку, я чиркнул и поднёс трепещущий огонёк к краешку газеты. От бумаги занялась береста, мох, веточки. Все заворожено смотрели на растущее пламя.
– И ещё половина спички осталась! Можно сохранить и поковыряться в зубах, – я продемонстрировал огарок и кинул его в костёр.
– Браво! – Ксения пару раз хлопнула в ладоши. – Ты настоящий Чингачгук.
– Как насчёт аперитива? – Слава достал штопор и пустил его в ход.
– Можно немного сухенького, но потом буду пить сок, я за рулём, – твёрдо ответил я.
– Аперитив, а потом купаться, – сказала Ксения и с треском вскрыла картонку со стеклянными бокалами, купленными по дороге на пикник.
После аперитива все немного расслабились и перестали настороженно приглядываться друг к другу.
– Пойдём, освежимся, Я в этом году первый раз купаюсь, – позвала Ксения Маринку.
– Надо купальник достать.
Женщины пошли к машине.
– Вы давайте там, освежайтесь, а мы пока тут посидим, – крикнул им вслед Слава.
– А я вообще купаться не пойду, лучше за огнём послежу, – лезть в воду, несмотря на жаркий полдень, почему-то не хотелось. Казалось, в озере водятся рыбины размером с трактор и пастью, как экскаваторный ковш. Чёрт знает, что там лежало на дне или таилось в глубинах. Озеро было тихое, далеко от асфальтовой дороги, с трёх сторон заросшее лесом. С четвёртой стороны проходила грунтовка, пустая и неразъезженная. Никто не знал, куда она вела, в автомобильном атласе её не было. Хорошее место для отдыха. Здесь можно было купаться нагишом. Песчаный пляж, чистая вода. У берега на мелководье было видно лесной мусор на дне и мальков, бесцельно шныряющих стайками, словно праздные тинэйджеры. Я был рад, что с первого раза угодил в яблочко.
– Эй, не подглядывать! – крикнула Ксения и пошла с Маринкой в кусты.
– Да не пионеры уже, – хмыкнул Слава и вытянул из сумки литровик водки. Я крякнул. – Будешь?
– Нет! Сегодня не буду, – чётко ответил я. – Соку лучше налей.
Слава налил.
– Хорошо так жить, – тихо сказал он, глядя сквозь водку на костёр.
– Как?
– Когда всё ладится.
Тут я с ним был готов поспорить. Ладилось в основном у Славы. Я же, потеряв драгоценную находку, компаньона, друга и ввязавшись в опасные разборки с мутными личностями, не мог сказать, что всё идёт по плану. Больше всего меня напрягали испанцы. Оставленная в пользование машина была залогом того, что от нас обязательно потребуют ещё сделать что-нибудь наподобие выжигания змеиного гнезда в Юкках. Однако корефана это не тревожило.
– Ну, за то, чтобы всё у нас всегда ладилось!
Я поднял свой бокал с соком, чокнулся со Славой и опрокинул содержимое в рот.
– Фух! – крепкая, ядрёная смесь, встала колом в горле, но я нашёл силы и проглотил. – Ну, ты, Слава, и… ловкач! Когда успел с водкой замешать?
– Пока ты кукурузу охранял, – осклабился корефан.
– Блин… Всё, больше так не делай. Мне, в натуре, за руль. Если бы одни катались, а то ведь женщины с нами…
– Да ладно, выветрится до вечера.
Посидели у огня. Мне захорошело. Подкинули дров и стали ждать, пока они прогорят. Углей надо было много, Слава на мясо не поскупился, заготовил столько, что и вчетвером не сожрать.
– Давай пока шампуров нарежем, – предложил он.
Тут выяснилось, что ножей у нас нет. Вернее, был туповатый столовый ножичек, захваченный Ксенией, который взял я, да Слава извлёк свою мокрушную пику – кортик с наборной рукоятью. Терзая беспомощный ивняк, я подумал, что надо в ближайшее время обзавестись нормальным ножом. Похоже, общение с хашишинами приносило специфические плоды. «С кем поведёшься, от того и наберёшься.»
С горем пополам обскубав десяток кривых веточек, мы вернулись к костру и принялись их ошкуривать. Кастрюля с маринованным мясом ждала в тени.
– Ого, а это что за чудо? – Слава вскинул голову и посмотрел на выкатывающий из леса кортеж кабриолетов.
– Это… – я прислушался и уловил отзвук «Stood Up» Рикки Нельсона. – Это старый добрый рок-н-ролл. Похоже, к нам пожаловали рокабилли.
Машин было три: «Чайка», «Волга» ГАЗ-21 и 407-й «Москвич». Автомобили подверглись изрядному тюнингу. С них были спилены крыши, наляпаны блестящие спойлеры, молдинги и всякая дребедень в стиле американских «золотых пятидесятых». Получилось очень похоже на штатовские аналоги «Шевроле» и «Дженерал моторс». Тем более, что дизайнерское решение отечественных моделей было давным-давно содрано нашими конструкторами с заокеанских иномарок. Машины остановились в сотне метров от нас на обширной проплешине, самой природой созданной для массового отдыха.
Я покосился на озеро. Подруги отплыли далеко от берега и держались вместе. Похоже, вели не предназначенный для мужских ушей разговор. Наших новых соседей вроде бы не замечали. А мне рокабилли показались слишком экзотическими, чтобы чувствовать себя спокойно рядом с ними. Слава тоже насторожился. Сощурился, глядя в сторону гостей, и негромко сказал:
– Я думал, такие черти только в Москве бывают.
– Это наши, питерские, судя по тому, куда погулять забрались.
– А чё они так вырядились по-клоунски?
– Это «fifties life style». То, что тебе кажется странным, было нормально для Америки полвека назад.
Вылезающие из машин рокабилли выглядели подстать своим тачкам. Самые крупные и вальяжные приехали на «Чайке», парни победнее довольствовались «Волгой», мелкие и вертлявые выскочили из «Москвича» и умелись собирать хворост. Должно быть, в среде рокабилли также водились полные нищеброды, гоняющие на «Победе» со спиленной крышей, которые на пикник приехать не смогли, потому что у них кончился бензин.
Я усмехнулся и сказал:
– Представляешь, Слава, и мы бы такими были, если бы в детстве много слушали Элвиса Пресли и Джимми Хендрикса.
– Да нет, ерунда, – отмахнулся Слава. – Я бы таким никогда не стал, да и ты, Ильюха, тоже, порода у нас не та.
Мы ещё немного поглумились над рокабилли, которые разожгли костёр и целеустремлённо занялись шашлыками. Достали из багажника «Волги» эмалированное ведро, пучок стальных шампуров и принялись насаживать мясо, не дожидаясь, пока прогорят дрова. Всего их было человек десять. Три самки в платьях колокольчиками и семеро самцов. Трое приехали на «Москвиче», двое на «Волге» и двое на «Чайке». Даже издалека можно было различить экипажи по одежде и поведению. У самых блатных рокабилли были самые большие коки, самые крупные бакенбарды, самая обильная вышивка на рубашке и самый широкий клёш. Вдобавок, они ничего не делали, а только прикладывались к плоским прозрачным бутылкам.
Мы тоже выпили. Слава – водки, а я пригубил сухого винца. Наши дамы, наговорившись, плыли назад. Я иногда поглядывал на возлюбленную, как бы не случилось чего, например, силы вдруг оставят, ногу сведёт или случайно глотнёт воды и начнёт захлёбываться.
Я прожил в браке с Маринкой два года, но не знал, хорошо ли она плавает.
– У Ксении разряд по плаванию, – поймал мою мысль Слава.
«С этой парочкой не пропадёшь», – я с признательностью посмотрел на друга, но ничего не сказал.
Дамы выбрались из воды и уселись на брёвнышке напротив нас.
– Что это за цирк приехал? – отфыркиваясь спросила Ксения, и я понял, что мы с ней подружимся.
– Это не цирк, – сказал я. – Цирк, наоборот, уехал, а клоуны остались. Вот они.
– Как интере-есно, – протянула Маринка, разглядывая клоунов. – Это кто? Почему они так странно одеты и почему у них такие странные машины?
