Вскоре вышли к проселку. Шедший в головном дозоре Дрон доложил, что обнаружил многочисленные отпечатки колесной и гусеничной техники. Проезжали два раза.
Антон вновь достал карту. Чуть левее, ближе к шоссе, была еще одна дорога. До нее не больше километра. Он подозвал Москита, поднес к его лицу карту и ткнул карандашом в пунктирную линию, потом показал направление:
– Бери Лавра, проверьте, проезжал по ней кто или нет.
– Командир, – раздался за спиной голос Дрона.
Антон обернулся.
Василий подошел и сел на корточки:
– Тебе не кажется, что на позиции поставили новую технику?
– Почему так решил? – удивился Антон, неожиданно вспомнив про отпечатки гусениц.
– Окопы готовы, место достаточно удобное, – стал перечислять Дрон. – Прикрывает сразу несколько транспортных артерий. На той стороне Куры еще одно шоссе. Плюс железная дорога.
– Для «Буков» это уже много, – попытался возразить Антон.
– К тому же кто подумает, что мы вернемся к позициям второй раз?
– Слушай, – Антон встал, – а ты прав!
– Это Москит, – вдруг ожил эфир. – На дороге свежие следы БТР.
«Вот еще одно подтверждение», – обрадованно подумал Антон, ощутив себя взявшей след гончей.
– Давай назад.
Вскоре группа вновь продвигалась к позициям уничтоженной батареи. Причем на этот раз двигались с удвоенной осторожностью. Если выводы Дрона верны и выведенную из строя технику заменили новой, то и охранение усилили. По крайней мере, первое время всех находящихся здесь будут преследовать кошмары, вызванные размышлением над судьбой предшественников. Хотя возможно и обратное. Смена может рассуждать по принципу, что снаряд дважды в одну воронку не попадает.
– Это Дрон, вышел в район позиций, – доложил назначенный в головной дозор Василий. – Людей, охранения не наблюдаю. Новой техники нет.
– Осмотреться! – приказал Антон, вынул бинокль, переполз чуть вперед и стал изучать местность.
Некоторое время спецназовцы вслушивались в странную, не присущую для леса тишину. В воздухе пахло гарью.
– Машины тушили, – пробубнил Дрон, – а трупы не убрали.
– Скорее для прессы оставили, – сделал вывод Москит.
– Зачем им афишировать, что здесь хохлов мочили? – возразил Банкет.
Антон нахмурился. Что-то было здесь не так. Трупы лежали не в том порядке, в каком они оставили их. Возможно, здесь поработали грузинские идеологи и подтащили убитых ближе друг к другу, чтобы легче было работать представителям СМИ. Он направил бинокль на скорчившегося у бруствера окопа зенитчика. Странно, он не помнил этого парня. Черные, слегка вьющиеся волосы. Широкое, почти круглое лицо. А тело какое-то странно раздутое. «Может, от жары? – мелькнула мысль, но Антон тут же отогнал ее прочь. – Прошло немного времени». Второй зенитчик лежал на спине, широко раскинув руки. Вместо живота – кровавое месиво. Расстояние не позволяло разглядеть детали, но следующая картина окончательно поставила все на свои места. За первым тягачом на дереве был распят солдат. И все, кого Антон увидел, были брюнетами с явно неславянской внешностью.
– Дрон, прикрой! – Антон приподнялся и перебежал к впереди стоящему дереву. Опустился на одно колено, осмотрелся. Ничего подозрительного. Следом устремились Москит и Лавр. Они залегли почти у самой кромки поляны.
– Чисто, – бросил Москит.
Антон добежал до бруствера и опустился рядом с трупом. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, какую цель преследовали недавно побывавшие здесь люди. Первым делом они спрятали или увезли трупы украинских расчетов. Оставленные здесь грузинские солдаты были убиты с особой жестокостью. Животы вспороты, и в них – камни, глаза выколоты…
Справа и слева уже работали остальные. Трупы пока трогать не решались. Мало ли что. Вдруг с сюрпризом? Перевернешь такого, а под ним граната, чека которой прижата спиной убитого.
– С минуты на минуту здесь будут представители прессы или гуманитарной организации, – сказал Антон, зная, что его все слышат. – Банкет, Стропа!
Дождавшись, когда оба офицера ответят, приказал:
– Возвращаетесь к пересечению полевых дорог. В случае появления любых транспортных средств задержать их продвижение в район зенитной батареи. Повалите дерево, устройте вблизи стрельбу, но до моей команды держите дорогу. Туман, занять позицию западнее, пятьдесят метров. Обо всех мелких группах противника немедленно предупреждать по радио установленным сигналом.
– Остальные – похоронная команда, – с тоской в голосе проговорил Дрон. – Я правильно догадался?
Антон действительно принял решение спрятать трупы. Вначале он считал, что будет достаточно оттащить их подальше от этого места и укрыть в какой-нибудь яме. Но, поразмыслив, отказался от этой затеи. Он просто поставил себя на место человека, который организовал это шоу. Наверняка он перед приездом журналистов явится сюда еще раз. Обнаружив, что «декорации» исчезли, организует в окрестностях поиски. Хорошо, если «режиссер» окажется недалеким и подумает, что здесь после него побывали те, в чьи обязанности входит эвакуация погибших. А если нет? С другой стороны, судя по всему, занимающийся этим человек достаточно компетентен в вопросах дезинформации. Значит, развит всесторонне. Он догадается, что сюда возвращалась группа спецназа. Поскольку забрать с собой трупы русские не смогут, они их спрячут. Однозначно провокатор бросит всех своих людей на поиски. Но теми силами, которыми располагает Антон, перенести трупы далеко невозможно. Реки или водоема вблизи нет. До Куры семь километров. Значит, надо прятать там, где искать не станут. Антон знал – самое надежное место на виду. Взгляд упал на окоп, из которого утром выехал «Тор». Антон взобрался на бруствер. Дно окопа песчаное. Решение созрело мгновенно, и вот уже Дрон на пару с Туманом углубляют его по центру, остальные стаскивают трупы ближе, стараясь не оставлять следов волочения. Работали быстро. Обезображенных грузин уже спустя полчаса уложили в правильной формы прямоугольную яму и засыпали сверху песком. Утрамбовали. Дрон веткой разровнял следы. Туман снял с одной машины трак и обозначил им следы от гусениц. Если не приглядываться, то ничего, что могло бы выдать захоронение, не осталось.
Еще раз осмотрели позицию. Убрали все-таки неизбежные следы волочения, собрали окровавленные листья, присыпали бурые пятна. Не прошло и часа, а уже ничто не напоминало о том, что здесь совсем недавно разыгралась кровавая драма.
Антон дал «отбой» Банкету. За это время он, как выяснилось, умудрился подпилить средней величины граб, росший рядом с дорогой, и приготовил толстую палку, которой собирался в случае чего свалить дерево. Не пригодилось.
Антон некоторое время размышлял, как поступить дальше. С одной стороны, устраивать засаду в непосредственной близости опасно. Обнаружив пропажу трупов, грузины разбредутся по лесу. Ликвидировать организаторов спектакля наверняка не составит труда. Как правило, подобные операции проводятся малыми подразделениями. Наверняка оно к тому же разбито на две части. Одна скоро прибудет сюда для встречи представителей прессы, другая, имитирующая подразделение русских, устроит засаду по пути к шоссе. В случае, если все получится, появится еще один повод обвинить русских в вероломности. Сама собой напрашивается мысль, что спецназ использовал уничтоженный объект как приманку для представителей прессы или гуманитарных организаций. Поэтому перестреляют лишь часть журналистов. Остальные «случайно» уцелеют. Если организатор с богатой фантазией, то выглядеть будет все так, будто обреченным людям в самый последний момент придут на выручку. Интересно, кто и в каком количестве будет играть роль спасителей?
– Дрон! – принял, наконец, решение Антон. – Ко мне.
– Останешься здесь, – Антон огляделся. – Спрячем тебя на склоне, – он показал взглядом на небольшую возвышенность. – Будешь держать в курсе дел.
– А не лучше ли укрыться в аппаратном отсеке? – неожиданно предложил Дрон.
Вместо ответа Антон лишь строго посмотрел на него. Дрон смутился.
Заработал спутниковый телефон. Антон торопливо достал трубку. Вопреки ожиданию это был не Родимов, а Банкет.
– Установил машины с представителями прессы, – едва Антон отозвался, торопливо заговорил Банкет. – Всего две. Джип «Тойота», белого цвета. На дверцах и капоте – буквы «ТВ». Следующая – микроавтобус «Форд». Голубой. Без надписей. Двигаются в сопровождении вездехода.
– Клюнули? – спросил Антон, подразумевая «авиационную приманку».
– Так точно, – по-военному ответил Кот. – Снимают на видео. Берут интервью у случайных людей.
– Как отъедут, дай знать.
* * *
Васо плеснул из фляги воды в ладонь, наклонился и смочил затылок. Голова раскалывалась. Солнце желтым кругом повисло в зените. Они уже убили всех пленников и отъехали на несколько километров от уничтоженных русским спецназом зенитных систем, а в ушах стояли крики обреченных грузин. Ему повсюду мерещился запах крови. Воротило даже от вида галет, которые, как ни в чем не бывало, грыз Расюк. Васо заметил, что теперь ему страшно смотреть на Руста, отличившегося особой жестокостью. Как-то по-особому зловеще блестели стекла его очков. В голову лезли самые разные мысли. Васо вдруг подумал, что в конечном итоге за все содеянное ему непременно придется ответить. На фоне бегущих от русских танков грузинских частей власть вдруг показалась непрочной и зыбкой. Казалось, что не сегодня-завтра, при таком положении дел президент сбежит, бросив своих вассалов на произвол судьбы. На какое-то время отвлек очередной налет. Два российских самолета вновь бомбили дорогу. После того как они улетели, из-за леса поднялись густые клубы дыма. Васо ходил взад-вперед вдоль проселка, на котором стоял порыжевший от пыли БТР, и грыз ногти.
