Они сидели в кабинете Безручко, чуть позднее к ним присоединился начальник отдела Защиты конституционного строя Лозовой.
— Мы получили шифртелеграмму и сделаем всё возможное — продолжил Безручко — уже продублировали ее во все гор и райаппараты. Но говорю еще раз: людей у нас мало. Спроси хоть Олега Вячеславовича — он показал на Лозового — идет контртеррористическая операция. Половина наших в Чечне, Дагестане и Ингушетии. Как я понимаю, надо перекрывать дорогу от пограничного пункта возле Таганрога и вдоль всей трассы до Ростова. Там несколько стационарных постов ГИБДД, но в Таганрогском горотделе тоже сейчас народу не хватает…
— Если понадобиться я могу добавить людей. Завтра-послезавтра сюда подъедет еще три человека — говоря о группе Цыганкова, Забелин намеренно схитрил, чтобы не раскрывать присутствие в Ростове сотрудников ФСБ из Центра.
— Помощь нам не помешает — произнес Лозовой, который говорил мягким южным говором. Над верхней губой у него забавно шевелились стрелочки тонких черных усов — только хотелось бы, побольше оперов. Придется работать в две смены и сотрудников надо менять после суток.
— Не вам одним сложно — ответил Забелин — будем работать с тем, что имеется. Надо сегодня скинуть ориентировку пограничникам, а завтра, выехать на посты.
Они принялись обсуждать детали, где, сколько и на каких точках выставить наряды из оперативников. Уже около пяти вечера в кабинете Безручко раздался звонок. Устало протерев ладонью лицо, полковник поднял трубку.
— Что? Откуда? Понял.
Он положил трубку и сказал присутствующим:
— Звонили из Таганрогского горотдела. На посту ГИБДД задержали подозрительного человека. Надо срочно выезжать.
— Сколько по времени добираться? — спросил Забелин.
— До Таганрога около семидесяти километров — ответил Лозовой, — смотря с какой скоростью ехать. А на каком посту задержали? С деньгами? — поинтересовался он у Безручко.
— Недалеко от города, возле Самбекских высот. Подробности мне неизвестны.
— Тогда надо сейчас выезжать — предложил Забелин — чем быстрее допросим задержанного, тем лучше.
— Сейчас организуем дежурную машину. Кто поедет? — Безручко изучающе посмотрел на своих коллег.
— Я сам поеду, дело важное — сказал Лозовой — и, наверное, вы, Сергей Павлович?
— Да, надо ехать — согласился Забелин.
Он хотел позвонить в номер, предупредить Цыганкова или кого-нибудь из ребят, но потом вспомнил, что не говорил никому об их присутствии в Ростове. «Ничего, — подумал он, — авось Саня меня не потеряет. К ночи вернемся — расстояние здесь небольшое, хватит полутора-двух часов».
Когда они вместе с Лозовым вышли на улицу и подошли к черной служебной «Волге», уже стемнело. Улицы освещались теплым желтым светом, льющимся с фонарных столбов.
— Давай-ка к Таганрогу, — приказал Лозовой дежурному водителю, — пост ГАИ возле Самбекских высот знаешь?
— Проезжали мимо — глухо ответил водитель-прапорщик — я сам из Таганрога, все места там знакомы.
— Тем лучше! А вы, Сергей Павлович не бывали в наших краях? — Лозовой сел на переднее сиденье, но повернулся вполоборота, чтобы было удобнее разговаривать.
— Нет, не доводилось.
— Сейчас у нас не очень, грязь, слякоть. Вот через месяц-другой будет красиво — все зацветет. Знаете, как хорошо у нас весной?
Лозовой принялся расписывать красоты Донского края. Забелин встречал такой тип людей. Они не могли ехать в машине молча, думать о чем-нибудь своем. Им надо было непременно поддерживать разговор. Может, они считали, что это одна из форм вежливости — не молчать в дороге, развлекать гостя разными байками и историями.
Вежливо кивая своему собеседнику и поддерживая несколькими репликами общую беседу, Забелин, между тем, смотрел в окно. Они выехали на шоссе, ведущее от Ростова к Таганрогу. Навстречу, с глухим урчанием, проносились, слепя их фарами, разногабаритные машины. Вдоль шоссе, на фоне темного неба, мелькали высокие тонкие деревья.
«Что здесь растет, на юге? — спросил сам себя Забелин — кипарисы? Нет, они, пожалуй, южнее. Может, вязы? Вроде похожи, хотя у меня смутные представления о флоре. Надо было в школе лучше учить ботанику».
Они мчались быстро, на большой скорости. Дорога была сухая. Встречные машины не обдавали их грязью, которая обычно словно плетью била по лобовому стеклу и могла сильно осложнить видимость, создать опасную ситуацию.
— Хорошо дорога не скользкая! — заметил водитель.
— Ты рули, не расслабляйся! — строго сказал ему Лозовой — у нас тут часто аварии происходят — пояснил он Забелину, — не здесь именно, на этой дороге, а вообще, в области. Местность пересеченная, сплошные балки, спуски-подъемы. Вот народ и бьется.
С неба снова начал сыпать мелкий дождик. Водитель включил дворники. Впереди показалось небольшое селение, то ли отдельный городок, то ли пригород Ростова. Здесь на юге, с этим было сложно разобраться — станицы, поселки, городки находились на небольших расстояниях друг от друга и иногда, было сложно определить административные границы между ними.
Другое дело в Сибири. Забелину припомнились огромные, необозримые просторы. Часто на много километров ни одной живой души. Природа суровая, выживать тяжело, наверное, оттого, люди и предпочитают селиться ближе к югу, к теплу.
Периодически поглядывая на свои часы с подсветкой, Забелин контролировал время в пути. Ему хотелось быстрее уже доехать до места, приступить к работе. Он погрузился в свои мысли, а Лозовой не умолкая, весело рассказывал истории по рыбалку, которой был привержен всей душой. Благо здесь, в Приазовье, рыбы водилось много.
За рассказами Лозового незаметно летело время, и в этом был большой плюс. Машина Управления в это время без устали глотала километры и вскоре, когда они проехали раскопки древнегреческого города Танаис, вдали показались высокие гранитные фигуры монумента. Это были Самбекские высоты, на которых полегло много бойцов Красной Армии.
Прямо напротив мемориального комплекса светились окна небольшого двухэтажного строения — поста ГИБДД. Пост был оборудован, как ему и полагалось: шлагбаумы, разделительные полосы. Рядом, словно минимонумент, замерла фигура милиционера с жезлом.
— Вот и прибыли! — заметил Лозовой, посмотрев на часы — ехали всего — ничего сорок минут.
Водитель дежурки, проскочив немного вперед, лихо развернулся и подкатил к посту. Из здания уже выходил человек в милицейской форме, звания которого в потемках было не видно.
— Капитан Вовк — представился он, подойдя к Лозовому и Забелину, едва те появились из машины.
— Мы из ФСБ. Я подполковник Лозовой, а это подполковник Забелин — представился коллега Сергея.
— Я вас видел, товарищ подполковник — сказал Вовк Лозовому, — вы выступали у нас на совещании по борьбе с терроризмом.
— Да, было дело. Так кого вы задержали?
— Пойдемте, покажу.
Вовк повел их за собой на первый этаж поста. Помещение представляло собой образец аскетизма — ничего лишнего. У большого, почти во всю стену окна стоял стол, пару стульев. На стенах были прикреплены два планшета: на одном находилась служебная документация, на втором карта Таганрога. Оба планшета, судя по желтым и грязным листкам на них, почерканной синей шариковой ручкой карте, висели достаточно давно. Видимо нога начальства не ступала сюда с момента открытия поста. У стены на скамейке сидел некий гражданин, смуглый, черный, типичный уроженец юга.
— Вел себя подозрительно — пояснил Вовк, — не хотел машину предоставлять для досмотра, пререкался…
— Как не хотел? — не понял Забелин, — у вас же есть право досматривать машины. И он это знает.
— Вот и мы не поняли. Тем более, машина с украинскими номерами. Пришлось его задержать. Начали досмотр и вот что надыбали — он показал пистолет Макарова — номер спилен, патронов нет.
— А деньги при нем были? — спросил снова Забелин, которого интересовал именно этот вопрос.
— По-мелочи. Вон на столе.
Перед сержантом милиции на столе сиротливой кучкой лежали несколько российских сотенных бумажек и железных монет, украинские гривны. Сержант был занят заполнением протокола и занесением денег в опись. Задержанный, казалось, не слушал о чем говорили, мочал, исподлобья поглядывал по сторонам.
— Дай-ка его документы! — попросил Лозовой капитана. Тот взял со стола паспорт — синий, с золоченым трезубцем на передней обложке, и передал контрразведчику.
— Иван Тарасович Нечитайло — назвал вслух его фамилию Лозовой — родился в Кривом Роге, проживает в Сумах. Понятно.
Он взял стул, и, пододвинув его поближе к задержанному, сел так, чтобы видеть лицо новоявленного иностранца.
— Куда едем, гражданин Нечитайло? — спросил Лозовой и повернулся к капитану — у вас тут курят?
