Тот отрицательно покачал головой:
– Нет.
– Тогда следующий вопрос. Где находятся люди, обслуживающие систему?
– В Тайле. Это опытные нефтяники, которым не дали уйти в Европу. Они знают свое дело и вынуждены работать на ИГИЛ.
– А как и откуда в резервуары доставляется нефть?
– Со всей страны, автоцистернами, в основном замаскированными под тентовые фуры с обозначением различных благотворительных фондов и гуманитарных организаций.
– Ты сам все это видел? – Масатов недоверчиво посмотрел на турка.
– Да, мы жили в Тайле почти неделю.
Пестов сделал отметки на карте и заявил:
– Можно подвести итог. Как считаешь, капитан?
– Считаю, что можно. Мы имеем две основные цели. Резервуары, а это практически все плато. Плюс насосные станции, а это горы.
– Позвольте внести уточнение, – подал голос Чаглар.
Пестов усмехнулся:
– Ну, давай, уточняй обстановку, господин контрабандист.
– Все плато бомбить не имеет смысла. Могут пострадать ни в чем не повинные нефтяники. Резервуары выстроены, как я уже говорил, параллельными линиями недалеко от высоты, названной вами. Чтобы уничтожить их, достаточно одной бомбы, максимум пары. Атаковать надо с десяти до двух часов, когда все резервуары полны и вентили открыты. При этом погибнут только охранники и специалисты, нанятые боевиками.
Пестов начертил на карте два продолговатых овала и спросил:
– Эти места?
Чаглар кивнул:
– Да.
Масатов не доверял турку.
– А не слишком ли ты осведомлен по такому важному объекту для простого помощника одного из акционеров предприятия?
– Это действительно кажется подозрительным, но я все объясню, хотя уже говорил майору. Пока важные люди обсуждали, сколько кому достанется денег от продажи нефти, как увеличить объем поставляемого черного золота, у меня, как и у других помощников, которых не пускали на заседания, было много времени. Почти неделю мы ходили и смотрели на эту систему. Нам не мешали. Отсюда и информация.
– Что ж, достаточно. Если ты сказал правду, то мы уничтожим этот объект. Но если соврал, сбросил дезу, то я тебе не завидую.
– Я не соврал.
– Вот и хорошо, тогда можешь спать спокойно.
– Я буду спокоен, когда семья окажется в России.
– Окажется, если все пройдет как надо.
Пестов по телефону внутренней связи вызвал дежурного по штабу.
Тот ответил сразу же:
– Капитан Теплов!
– Витя, ты?
– Пестов?
– Он самый. А вроде в дежурке сидел старший лейтенант?!
– Мой помощник.
– Ты в курсе насчет турка, с которым мы работаем в кабинете командира?
– Да.
– Можешь присылать конвой. Он нам больше не нужен.
– Понял! Сейчас свяжусь с комендантской ротой, командир пришлет бойцов.
– А где находится полковник Грубанов?
– Был у начальника штаба.
– Ага! Какой номер у Королева?
– Ноль три.
– Благодарю, увидимся.
– Я на месте.
Пестов переключился на начальника штаба авиабазы.
– Слушаю, – ответил Королев.
– Майор Пестов, товарищ подполковник.
– Да?
– Полковник Грубанов у вас?
– У меня.
– Передайте, пожалуйста, ему трубку.
– Минуту.
– Да, Павел? – ответил командир авиабазы.
– Мы закончили с турком.
– Обстановку прояснили?
– Так точно. Осталось немного работы для штурмана, но это уже мелочь.
– Значит, координаты цели определены?
– Так точно, но надо поговорить насчет плана операции.
– Турка еще не увели?
– Теплов обещал прислать бойцов из комендантской роты.
– Я через пятнадцать минут подойду.
– Понял, ждем.
– Давай!
Конвой явился спустя пять минут, увел Чаглара.
Потом пришел командир авиабазы, устроился в своем рабочем кресле.
– Давай, Паша, что у тебя по плану операции?
Майор пододвинул к полковнику российскую карту.
– Вот, обведенные районы и есть наша цель. Большой овал – нефтехранилище. Оно состоит из десятка отдельных резервуаров, размещенных в две линии и соединенных между собой насосами и заслонками для перекрытия перетока нефти.
– Подожди, – проговорил Грубанов. – Если мне не изменяет память, мы уже работали там.
– Так точно, работали. Одна бомба угодила в пустой резервуар, который был в дальнейшем восстановлен. Вторая уничтожила часть трубы, ее тоже починили. Остальные бомбы легли на плато и склоны перевала. Вторая цель – две компрессионные станции, основная и запасная, находятся внутри холма с хорошим ориентиром и каменной грядой до перевала. Если невозможно перебросить в район селения Тайла спецназ для подстраховки системы наведения с земли, то мы тоже точно не сможем навести управляемые бомбы. Тогда придется работать на малой высоте и низкой скорости, на бреющем полете сбросить «ФАБы». В этом случае одного нашего самолета будет мало.
– Добавить к вам еще один бомбардировщик проблем не составит, а вот работа на высотах досягаемости переносных зенитно-ракетных комплексов чрезвычайно опасна.
– Будем надеяться, что у боевиков нет ПЗРК.
Полковник покачал головой:
– В том-то и дело, что есть, Паша. Американцы снабдили оппозиционеров режиму Асада ПЗРК «Стингер», чтобы те могли сбивать машины сирийских ВВС. Уверен, что у такого объекта, как нефтехранилище, откуда боевики получают огромные деньги, «Стингеры» есть.
– Внезапность налета?
– Вам придется маневрировать вблизи объекта, боевики это услышат и успеют подготовиться. К тому же неизвестно, где могут находиться расчеты ПЗРК. Нет, парни, атака на бреющем полете отпадает.
Пестов пожал плечами и заявил:
– Тогда нужна подсветка с земли. Это группа спецназа, которая должна находиться на объекте. Либо надо установить хотя бы у одного резервуара и на холме дистанционники, активируемые с борта. Тогда мы наведем на объекты «КАБы».
В разговор вступил Масатов:
– А еще лучше пустить по этому нефтехранилищу со станциями пару крылатых ракет с «Ту-160» или с «Ту-95». Они там разнесут все!
– Нельзя, Костя, – со вздохом сказал Грубанов.
– Почему?
– Потому что применение крылатых ракет неизбежно приведет к гибели ни в чем не повинных нефтяников из Тайла.
– Так ракеты бьют точно.
– Да, но навести их на цель гораздо сложнее, чем ваш «Су-24». Ладно, обстановка мне ясна. Будем связываться со штабом сирийской армии. Может быть, они смогут помочь.
– Тем самым мы раскроем наш план уничтожения важного объекта ИГИЛ. Лично у меня нет никаких сомнений в том, что в штабе сирийцев полно тех самых персонажей, которые сливают информацию игиловцам. Бандиты платят бешеные деньги, а офицеры правительственных войск получают копейки, да и те с задержкой.
– Считаешь, информация уйдет в Эр-Ракку?
– Почему именно в Эр-Ракку? Она может уйти и в Анкару, и в Доху, что, в принципе, одно и то же. Смотря откуда предатели получают деньги.
– Да, патовая ситуация. Бомбить с малых высот мы не можем, подсветить объект с земли для атаки с высоты недосягаемости переносных зенитно-ракетных комплексов некому, применять стратегическую авиацию слишком рискованно. Нас и так обвиняют в гибели мирных жителей, а тут наверняка будут жертвы.
– Почему патовая, Виктор Алексеевич? – проговорил Пестов.
– Что ты имеешь в виду, майор?
– У нас же в море стоит флотилия.
– Стоит, ну и что? Предлагаешь послать в тыл врага морских пехотинцев?
– Нет, они не дойдут. На крейсере есть пусковые установки управляемых реактивных снарядов «Радиан».
– И что?
– А то, что если боеголовки заменить на заряды установки ориентиров, то «Радианы» ночью спокойно и точно забросят целеуказатели к резервуарам, на холм, и на высоту сто тридцать четыре и восемь. Координаты мы им дадим, дальности работы «Радианов» вполне хватит. Так что, товарищ полковник, если с кем и связываться, то с командующим флотилией.
Грубанов улыбнулся:
– Я всегда говорил, что ты у меня лучший!
– Только он? – воскликнул Масатов. – Между прочим, я подумал то же самое, но из скромности промолчал.
– Ладно, уломал. Ты тоже лучший. – Грубанов по внутреннему телефону вызвал помощника: – Саша, связь мне с крейсером «Москва», с контр-адмиралом Садаровым.
– Есть, товарищ полковник! Сейчас обеспечу. – Через несколько секунд помощник доложил: – Связь установлена, переведена на ваш телефон.
Полковник поднял трубку.
– Алло?! Александр Сергеевич? Это Грубанов. Здравия желаю!.. Спасибо, почти все по плану. Ну и хорошо. Так точно, видел, впечатлен. Есть просьба, Александр Сергеевич. Вы могли бы бросить в квадрат… – Полковник назвал цифры, – по улитке три и четыре лазерные целеуказатели, активируемые с борта? Я имею в виду установки «Радиан». Отлично… повторяю координаты… отклонения не более трех-пяти метров, если возможно. Прекрасно. Когда, спрашиваете? – Грубанов посмотрел на пилотов.
– Целеуказатели лучше забросить завтра ночью и проверить их, – сказал Пестов.
