– Боец, ты куда? – крикнул ему в спину Максимов.
Курбаев отмахнулся – уж явно не дезертировать.
– Один в поле по нужде! – заявил Мишка, вызывая новый шквал веселья.
– А что, обязательно в поле? – спросил Ракитин.
– У них там степи кругом, – объяснил Мишка. – Две палки при этом надо обязательно. Одну в землю втыкаешь и халат на нее вешаешь, другой от волков отбиваешься.
Веселье угомонилось. Машина стояла вблизи опушки под защитой мощных деревьев.
Примчался мокрый, как суслик, Курбаев, забрался в кузов, забился в свой угол. Шутить при нем бойцы остереглись. Парень резкий, может и в глаз дать, особо не разбираясь.
Бесилась гроза, злобно выл ветер. Ехать дальше в такую погоду действительно было бы самоубийством.
Вспыхнули огоньки сигарет, начинались разговоры о войне, о прекрасных созданиях, о сложных аспектах текущего международного положения.
– Да тут и к бабке не ходи, мужики, – поучал товарищей эрудированный Кольчугин. – В перевернутом мире мы живем. Все на голову поставлено. Это не Россия злобно навалилась на Украину, чтобы сохранить ее в зоне своего влияния, а Америка напала на Россию, поддержав киевскую хунту. Пиндосы сами устроили в ней дебош, а теперь орут, что Россия – государство-агрессор. Весь смысл заварушки в том, чтобы уничтожить Россию. Не важно, каким именно образом – финансовым, военным или через экономическую катастрофу. Но Америка уже не та, скажу я вам, мужики. Они тупят на каждом шагу. Проворонили Крым, причем очень тупо, иначе не скажешь. Россия всех обула. Насаждают демократию в арабском мире. Вы вдумайтесь!.. Такую глупость могли придумать только американцы. Вцепились в бедную Украину, уже не отпустят. Понимают, что добивают страну, но, видимо, им того и надо, чтобы потом свалить на Россию. Посадили конченых мерзавцев во власть, заставляют продолжать войну, гонят людей на бойню. Спят и видят, чтобы начать поставки современного оружия. А это полный трындец – в крови утопят полстраны. Их марионетки и рады стараться, твердят об интеграции с Европой, а сами слушаются Америку. Европа-то прозревает, начинает задумываться, зачем ей все это несчастье.
– Они не просто тупые, а в кубе, – проворчал Раймер. – Официальное лицо Госдепа – тупая милашка Псаки. Это же надо до такого додуматься. Умнее не могли найти?
– Да ты не понимаешь. – Кольчугин усмехнулся. – Псаки в Госдепе самая умная.
– Ты простился с женщиной, Олег? – тихо спросил Славик Вербин, сидящий рядом.
Он всю дорогу молчал и меланхолично разглядывал собственные колени.
– В смысле?.. – Олег сглотнул слюну.
– Ты меня понял, командир. Мы же не вернемся, верно? – Славик посмотрел на капитана.
В полумраке было видно, как тоскливо поблескивают его глаза. Сердце Нестеренко сжалось, дышать стало трудно. Возможно, кто-то из присутствующих еще не понимал, во что они ввязались, другие делали вид, что не происходит ничего особенного.
– Так ты простился с ней?
– Славик, кончай! – прошипел Олег. – Мы что, впервые идем на задание? Да, будет трудно, понесем потери, но мы не одни в этой свалке. Артиллерия поможет по первому зову. А как только наши пойдут в наступление, первым делом к нам пробьются танки Фомина, и тогда уже сам черт не страшен. Прекращай это нытье, Славик.
– Ладно, Олег, ты только не подумай, что я трушу, не будет такого. – Вербин обреченно вздохнул. – А я вот не смог проститься. Пытался дозвониться жене в Белгород, а она недоступна, прямо как назло. То сама трезвонит, когда не надо, приветы передает от мамы, тещи, троюродной воды на киселе. А когда край как нужна, не достучишься. И с местной девчонкой не попрощался, не смог.
Буря закончилась через полчаса. «ГАЗ-66» продолжил месить жидкую грязь. Проселочные дороги петляли, как горные серпантины. В прифронтовом районе автомобильного движения практически не было. В селах, мимо которых проезжали спецназовцы, не горел свет. Даже если он и был, люди боялись его включать.
В сельской местности орудовали банды мародеров. Зачастую они приходили с территорий, подконтрольных ВСУ, сжигали дома, нередко вместе с жителями. Негодяи цепляли на себя символику мятежных республик и снимали свои деяния на видео. Потом СБУ и прочие украинские ведомства демонстрировали на весь мир «убедительные доказательства бесчинств террористов на оккупированных территориях».
Было бы забавно, если бы одна из этих банд попробовала напасть на одинокую машину. Но все проходило спокойно, без всяких чрезвычайных происшествий.
К девяти часам вечера машина проехала мимо Ветрово. Нестеренко приказал водителю на всякий случай обогнуть село с юга, чтобы не светиться на КПП.
Через десять минут «ГАЗ-66» медленно ехал по какому-то страшноватому поселку, словно бы возникшему из невеселой сказки. Он казался заброшенным, хаты покосились, крыши вдавились, осели. Но кто-то здесь жил. Зоркие глаза спецназовцев подмечали, как подрагивали занавески в крохотных оконцах, какие-то зыбкие тени сновали за оградами.
В лесу за северной околицей уже стояли два бронетранспортера. Огневой взвод прапорщика Говоруна прибыл на место раньше всех. Ничего удивительного – буря БТРам не помеха. Люди курили в рукава, негромко переговаривались, выгружали гранатометы и боеприпасы.
Заметно похолодало. Похоже, ночная температура собиралась опуститься ниже нулевой отметки. Спецназовцы притоптывали, растирали руки.
– Вы уверены, товарищ капитан, что дальше наша техника не пойдет? – спросил прапорщик.
– Уверен, Леонид. Техника останется в лесу, другую добудем. Жалко, что нет возможности ее замаскировать, но, думаю, никто не покусится.
– Не вычислят нас по этому автопарку? – засомневался Максимов. – Беспилотники шныряют, публика сомнительная по лесам лазит.
– Не успеют, – сказал Олег, включил навигатор и заявил: – До первого объекта восемь километров. До основного – еще один. На марш-бросок у нас не больше часа.
Через пять минут подошел второй грузовик. Люди в молчании спрыгнули на землю.
– Две минуты – оправиться, проверить оружие, подтянуть амуницию! – глухо скомандовал Федорчук.
Инструктаж был недолгим. Каждое подразделение знало свою задачу, место в общей колонне. Бойцы выучили карту, запомнили расположение всех объектов, заслуживающих интереса.
– Обращаю ваше внимание на скрытность передвижения, товарищи бойцы, – напутствовал подчиненных Олег. – Идти бесшумно. Не растягиваться, не отставать. Но и поперек батьки в пекло не лезть. Никаких «порвем два баяна», уяснили? – Он покосился на примолкшего Мишку Фендика. – Команды передаем по цепочке. От места выхода на объект передвигаемся ползком. Всем проверить средства связи. Оружие на предохранитель. Раньше команды шум не поднимать. С Богом, мужики!
От урагана не осталось даже слабого ветерка, но эту местность он тоже зацепил своим крылом. Многие деревья были повалены, кустарники – вырваны с корнем.
Рота передвигалась вдоль лесной дороги. Тени бесшумно скользили по стылому ночному воздуху, обтекали деревья, кочки, канавы.
Вперед ушел дозор, он постоянно держал связь с Олегом.
– Жиган, это Лесник, дорога уходит на полвторого, – глухо докладывал быстроногий Черненко, работавший после армии лесником в заповеднике на Харьковщине. – Все спокойно, противника не видим.
Через минуту:
– Жиган, лес обрывается, сбавьте ход. Здесь пролысина метров семьдесят. Подождите, пока мы все осмотрим.
Поляну спецназовцы обошли, чтобы не светиться на открытом месте. Под ногами шуршала прошлогодняя листва, поскрипывали лишайники. Снова лесная дорога, плотно окруженная криворукими деревьями.
«Почему мы прячемся? – временами проносилась недоуменная мысль в голове Нестеренко. – Вроде на своей территории».
Он приказал Славику Вербину возглавить колонну, сам остановился, начал пропускать бойцов. Они мерно дышали, выдерживали нужный темп, не создавали толкотни. Прошли солдаты первого взвода – двадцать выносливых мужчин, возглавляемые длинноногим Максимовым. Пробежал второй взвод – тоже двадцать, не считая Федорчука. У кого-то оторвалась застежка на кобуре, которая тихонько похлопывала в такт бегу.
Все сорок человек полностью экипированы – автоматы, гранаты, ножи, пистолеты Макарова. Но главное – мотивация. У любого бойца имеется свой счет к украинской власти, каждый готов умереть за правое дело. Ведь никто не вышел из строя, когда Нестеренко предложил это сделать!
Прошли бойцы из взвода управления и обеспечения. «Громкое название для кучки бездельников», – беззлобно пошучивали над ними спецназовцы. Сержант Говорун, два сапера – Ребров и Бравый, санинструктор Бекетов с двумя рюкзаками медицинских препаратов и перевязочного материала, связист Ромка Дулин с увесистой «дедовской» радиостанцией в мешке на горбу.
