полковник.
– Сомневаюсь, что вы способны слушать, а тем более – делать выводы, – хмыкнул генерал. – Но, может быть, я ошибаюсь. Итак, вопрос первый. Каким образом диверсанты оказались на базе?
– Сейчас мы это выясняем, – сказал полковник. – По предварительным данным, они проникли на базу через центральный вход.
– Что, вот так просто взяли и проникли? – неестественно веселым голосом уточнил генерал.
– Да, – грустно подтвердил полковник.
– Надо же! – удивился генерал. – Что же, порученная вашему попечению база никак не охраняется?
– Охраняется! – горячо заверил генерала полковник.
– Тогда как же они проникли, да еще через центральный вход?
На этот вопрос полковник не нашелся, что ответить. В самом деле – как на него ответить? Да, проникли. Через центральный вход. Практически не таясь.
– Прерву ваше красноречивое молчание, чтобы задать следующий вопрос, – сказал генерал. – Сколько их было?
– Диверсантов? – уточнил полковник.
– Нет, девиц из местного борделя! – визгливым от злости голосом прокричал генерал. – Не надо прикидываться бо́льшим дураком, чем вы есть на самом деле! Я спрашиваю о диверсантах, а не о девицах, черт бы вас побрал!
– Нам удалось обнаружить двоих, – сказал полковник.
– А скольких вам обнаружить не удалось? – вкрадчивым голосом поинтересовался генерал.
На это полковник Дэвис не нашелся, что ответить.
– Но тех двоих вы, надеюсь, задержали? И допросили? И они сообщили вам интересные сведения? И что же это за сведения? Кто они, эти задержанные? Кто их послал? С какой целью они совершили сразу две диверсии на вверенной вам базе? – спросил генерал.
– Мы никого не задержали, – упавшим голосом произнес полковник.
– И почему же? – с предельной степенью ехидности поинтересовался генерал.
– Им удалось скрыться, – ответил полковник.
– Я так полагаю, опять через центральный вход? – В голосе генерала послышалась безнадежная уверенность.
– Точно так, – неохотно подтвердил полковник. – Но мы их ищем! И, уверен, найдем! Далеко уйти они не могли. Тем более один из них раненый.
– Ну, тогда я спокоен! – Безнадежность в голосе генерала сменилась сарказмом. – Уж раненого-то вы догоните… Куда он от вас денется, раненый?
– Они скрылись на джипе, – вынужден был признаться полковник.
– Который, разумеется, они угнали с вашей же базы! – с несокрушимой уверенностью предположил генерал. – Ну, что же вы молчите, бравый полковник? Ведь это же на вашем джипе они сейчас разъезжают?
– На нашем…
– Превосходно! Теперь я почти спокоен! Теперь мне все ясно! И картина того, что произошло ночью, и ваши организаторские способности. Заодно я уяснил, отчего наша база под вашим командованием больше похожа на захудалое овечье ранчо в штате Техас, а не на боевое подразделение. Да-да, теперь мне все ясно! Осталось лишь выяснить ваши аналитические таланты, и тогда я успокоюсь совершенно. Итак. Как по-вашему, кто они были, эти неуловимые диверсанты?
– Я думаю, что это – русские, – не сразу ответил полковник.
– Вот как? Русские? А почему, допустим, не зулусы или пигмеи? – весело поинтересовался генерал. – Почему сразу русские?
– Я думаю, что ночные диверсии связаны с ситуацией вокруг Берлинской стены, – ответил полковник. – Русские очень не хотят, чтобы мы ее разрушили.
– Неужели? – поразился генерал. – Вот прямо-таки не хотят, и все тут? Они что же, об этом вами сами сказали? Или вы догадались самостоятельно, с учетом ваших потрясающих аналитических способностей? Почему же они не хотят, чтобы мы разрушили стену?
– Они выступают против демократии, – сказал полковник.
Генерал на том конце провода издал такой звук, будто подавился пуговицей. Затем то ли закашлялся, то ли расхохотался. А может быть, и закашлялся, и расхохотался одновременно.
– Полковник, дорогой мой! – произнес, наконец, генерал. – Мы с вами – военные! Вы знаете, что вы – военный?
– Разумеется, – осторожно согласился полковник, не понимая, куда клонит генерал.
– Превосходно! Ну, так давайте рассуждать по-военному! А болтовню о демократии и прочих подобных вещах оставим политикам. Итак. Мы хотим разрушить Берлинскую стену. Нам дан соответствующий приказ. Вы следите за моей мыслью?
– Очень внимательно, – с готовностью ответил полковник.
– Хотелось бы верить… – раздраженно проворчал генерал. – Ну, так следите дальше. Итак, приказ. А уж во имя каких политических хитросплетений он нам отдан, это нас интересовать не должно. Наше дело – выполнить этот приказ. Вы со мной согласны?
– Согласен! – отчеканил полковник.
– Просто замечательно! Итак, мы выдвигаем к этой проклятой стене нашу спецтехнику в сопровождении наших же танков и солдат. Русские с другой стороны стены выдвинули свои собственные танки. Как вы думаете, для чего они это сделали?
– Чтобы не позволить нам разрушить стену, – ответил полковник.
– Превосходно! – Генерал, похоже, решил изъясняться с полковником исключительно в ироничном тоне. – У вас просто выдающиеся аналитические способности! Вам с вашими способностями давно пора сидеть в персональном кабинете в Пентагоне, а не командовать базой в Западной Германии. Значит, чтобы не позволить нам разрушить стену. Итак, между нами и Советами образовалось нечто вроде танкового противостояния. Так сказать, паритет. А что, если они пожелают нарушить этот паритет? То есть призовут на помощь подкрепление? И их станет в два, в три, в десять раз больше, чем нас? И что случится тогда?
– Тогда они нас отгонят от стены, – сказал полковник.
– А если мы не захотим уходить? – спросил генерал.
– Они нас уничтожат, – сказал полковник. – Потому что их больше.
– Ну, а что нам нужно сделать, чтобы уравнять силы? – вкрадчивым тоном поинтересовался генерал.
– Привести в готовность наши силы, – ответил полковник.
– А где их взять? – просто уже запредельно вкрадчивым голосом поинтересовался генерал. – Можете не отвечать, я отвечу сам. На базе, которой вы командуете! Только там, и больше нигде! Потому что других наших баз поблизости нет! Такая досада! Вот нет, и все тут! Только ваши «Голубые цветы»! Ну а теперь скажите, сможете вы выдвинуться, если понадобится, к Берлинской стене? Не в принципе, а в самое кратчайшее время? Вот буквально через три минуты? Я жду ответа на свой вопрос.
– С учетом сложившейся обстановки… – осторожно начал полковник.
– Оставьте ваше словоблудие! – раздраженно прервал его генерал. – Я задал конкретный вопрос и требую такого же конкретного
