зло сказал Витя и выстрелил.
Он забрал оружие и бумажник. Бумажник был полный. Собственная фотография в нем обрадовала Витю.
Данила сидел в заброшенном доме в районе Ист-Сайда и ждал. По плохо освещенной улице ходили черные проститутки, болтали с черными парнями. Когда появилась патрульная машина, все моментально исчезли. Две девушки забежали в дом и тихо шептались внизу. Парни помахали полицейскому. Патруль медленно отъехал. Не прошло и минуты, как все вернулось на свои места. Подъехала машина. Девушки поговорили и забрались внутрь. Данила посмотрел на светящийся фосфором циферблат. Было 22:38. Запищал телефон.
— Да, — тихо сказал Данила. — Привет… Да, в Москве. У меня тут в Бирюлево дела. Я за день-два разгружусь… Звони мне, ладно?.. В подъезде ночью, помнишь?.
— Он в Бирюлево. Кто там у нас? — кричал начальник охраны. — Всю братву туда. Все дороги перекрыть!
Подъехала еще машина. Из нее вышли Даша и черная девушка. Девушка пошла к черным парням на углу, а Даша осталась стоять, кокетливо держа сумочку.
Данила дал отбой и быстро спустился вниз, приблизился к окну с выбитой рамой и тихо позвал:
— Даша!
Она обернулась. В пустом проеме окна его видно не было.
— Даша! — еще раз позвал он, выглянул и махнул рукой.
Она посмотрела по сторонам и двинулась к дому.
— Тебе чего надо? — грубо начала она, войдя в дом. — Тебе мало по рогам дали?!
— Привет, — сказал Данила и улыбнулся.
— Ну давай быстро, чего тебе? — смягчилась она. Тут он заметил, что у нее разбита губа.
— Я за тобой. Русские на войне своих не бросают, — он улыбнулся и притронулся к ранке.
— Чего? На какой войне?! По голове стукнули?
Она оттолкнула его, повернулась, но он схватил ее за руку.
— Погоди, мне оружие надо купить… Помоги! Я, кроме тебя, здесь не знаю никого, — быстро заговорил он.
— Зачем тебе? — устало спросила она.
— Даша, мне надо.
— А деньги есть? — Она быстро взглянула на него.
— Есть. Мне нужен пистолет-пулемет с обоймой на тридцать.
— Это уж как выйдет… Двести долларов мне.
— Договорились. — Данила улыбнулся.
К темному перекрестку тихо подъехала машина. Из задней двери вышла Даша и огляделась. Данила отделился от стены, не спеша подошел. Передняя дверь открылась, и из машины вылез черный парень, освобождая место.
— Переводи, я по-английски не понимаю, — сказал Даше Данила, садясь в машину.
Внутри ждали двое здоровых черных парней: один — за рулем, другой, видимо, главный, — с сумкой сзади. Даша села с ним рядом.
— Мы хотим две тысячи. Пусть деньги покажет, — сказал главный.
— Пусть покажет пушку, — ответил Данила, когда Даша перевела.
Выслушав ответ, главный напрягся и переглянулся с водителем. Потом посмотрел на Данилу, медленно раскрыл сумку и достал два автоматических пистолета.
— Спроси, две за оба или за один? — спросил Данила.
— За один, покажи деньги, — сказала Даша.
В воздухе висело напряжение.
Данила покачал головой и расстегнул куртку.
— Темно тут, — проворчал он и, пока Даша переводила его слова, чиркнул коробком о спичку на самостреле и направил ствол в лицо сидящего сзади.
Хлопок последовал сразу за вспышкой. Главный схватился за лицо и заорал.
— Go, — коротко сказал Данила, уперев латунную трубку в шею водителя, и правой ногой надавил на акселератор.
Машина сорвалась с места, оставив ошеломленного громилу посреди дороги.
Данила сунул руку водителю за пояс, достал пистолет и дослал патрон.
Сзади орал главный.
— Fuck… — только и смогла сказать Даша.
— Я же сказал, что я за тобой, — улыбнулся Данила.
Данила сидел на полу возле открытой двери на ведущую вниз узкую лестницу и набивал магазин. Сумка с патронами стояла у него между ног.
Даша быстро собирала вещи, ругая Данилу. За окном резко затормозила машина, потом другая. Они услышали.
— Вот и все, — сказала Даша, бросила сумку и бессильно опустилась на пол рядом с Данилой.
— А знаешь такое стихотворение? — тихо спросил и начал читать, продолжая набивать магазин: — Я узнал, что у меня есть огромная родня. И тропинка, и лесок, в поле каждый колосок…
Внизу кто-то открыл ногой дверь.
— Солнце, небо голубое. Это все мое, родное. — Данила вставил магазин.
По лестнице поднимался черный сутенер с пистолетом и громко ругал Мэрилин. За ним шли двое черных парней из бара.
Даша вся сжалась, предвидя финал.
— Это Родина моя. Всех люблю на свете я, — сказал Данила, дослал патрон, быстро развернулся и начал стрелять в проем. А когда все упали, спросил: — У тебя черный ход есть?
Они спускались по открытой деревянной лестнице, выходящей на эл-трэйн, когда запищал телефон.
— Ты что делаешь?.. — спросила Ирина, раскинувшись в кресле. Играла музыка, шумно разговаривали подвыпившие гости.
— Бегу, — сказал Данила и сунул трубку в карман. По окнам стреляли.
Ира недоуменно повесила трубку и улыбнулась гостям.
Они с Дашей бежали вдоль полотна. Их обогнал поезд.
— Валентин Эдгарович, мы перевели деньги, — говорил розовощекий молодой человек. Он был пухлый и неприятно улыбался.
— Процесс идет, как говорится. — Белкин робел и тоже улыбался, но по-другому.
— За вами ваша репутация… и слово. Но у вас неприятности.
— Я уже говорил, что…
— Белкин! — грубо перебил его розовый. — Такими деньгами не рискуют…
— А что такое «Хау а ю»? — спросил Данила. Они мерзли возле второго от озера моста.
— Как поживаешь или как дела. — Даша сидела на корточках в позе уголовника и курила.
— И что, им всем интересно, как у меня дела? — Данила внимательно смотрел по сторонам.
— Нет, не интересно.
— А чего они спрашивают?
— Просто так. Здесь все просто так, кроме денег…
Помолчали.
— Есть охота, — сказал Данила. — А ты
