Юшкевич положил перед собой сжатые кулаки.
– Мужики, – подчеркнуто неофициально сказал он, – я не виноват, сделал для вас все, что мог.
– Слабо в это верится, – вздохнул Ленский.
– Если бы ваши люди не упустили диск в Швейцарии, я бы еще сумел свести последствия к минимуму.
– Я-то думал, мы ведем дела совместно, – Данилов бросил на Юшкевича презрительный взгляд. – Деньги из воздуха не берутся, но очень быстро в него превращаются. Нам придется сократить вашу долю.
Юшкевич развел руками:
– Виноват, значит, поплачусь, но только наравне с вами.
– Кого вы нам подсунули? – холодно произнес Ленский.
– Вы имеете в виду Кривошеева?
– А кого же еще?
– Кандидатуру выбирал не я.
– Но на документе стоит ваша подпись.
– Это формальность, я не могу нарушать распоряжения руководства. К тому же, мне казалось, его можно купить.
Ленский коротко и сухо засмеялся.
– Неподкупных людей не бывает, дело лишь в цене. Мне кажется, вы предлагали немаленькие деньги.
– Но сработал страх, одно дело просто доить богатых, другое, если за этим стоит администрация.
Ленский подался вперед:
– Только что ко мне подходил Кривошеее и сам попросил дать ему взятку.
– Не может быть! – воскликнул Юшкевич.
– Мизерную, если принять во внимание то, какие деньги он обещает оставить за границами сделки с государством.
– Те самые пятьсот миллионов, о которых не знают в администрации?
– Те самые, он пронюхал про них и просит всего лишь шестьдесят тысяч.
– Мне это не нравится, – чиновник нервно потер ладонь о ладонь.
У большинства людей, когда они нервничают, ладони потеют. У Юшкевича же происходило наоборот – ладони тут же пересыхали. Ему казалось, будто они испачканы мелом, как в далекие школьные годы, когда приходилось выходить к доске и писать на ней мелом.
– Вы уверены, что его никто не уполномочил сделать подставу?
Юшкевич решительно замотал головой.
– Мы всем явственно дали понять: администрацию интересуют лишь деньги, а не то, каким путем они добыты. Закроем государственный долг Австрии, ликвидируем скандал, и снова все пойдет как по накатанной дороге. Дайте ему, сколько он просит.
– Он грозился рассказать вам о скрытых деньгах, – хохотнул Ленский.
– Это хорошо, если он не догадывается, что мы играем в одну руку.
– Вам не приходило в голову его убрать?
– Честно признаться, мне хотелось сделать это немедленно.
– К этому вопросу мы еще вернемся, а сейчас он сядет с нами за один стол.
Ленский умел рассчитывать время, даже не глядя на часы. Вошел охранник и тихо доложил:
– Он пришел, пропустить?
– Давай.
Кривошеев хоть и занимал видный пост, но все же не привык к обществу столь влиятельных людей. Он робко переступил порог и замер.
– Проходите, садитесь, – развязно предложил Юшкевич, – обстановка неофициальная, и мы обговорим некоторые детали без лишних условностей.
– Я готов, – отозвался Кривошеев, усаживаясь в свободное кресло.
Места распределялись так, что Кривошеев сидел напротив трех человек.
– Вы, как мне доложили, – продолжил Юшкевич, – уже разобрались, каким образом можно провести по счетам деньги.
– Да, схема отработана, – кивнул Кривошеев и бросил короткий взгляд в сторону Ленского.
Тот согласно кивнул головой, – мол, шестьдесят тысяч, считайте, уже ваши.
– Послезавтра все будет передано в ваши руки. Уже зафиксированы счета по состоянию на вчерашний день. От них и будем отталкиваться.
– Вам не нужны срочные проплаты? – спросил Юшкевич Ленского.
– Обойдемся, если вы сумеете все провернуть в течение трех дней. Мне лишние подозрения ни к чему.
– Вас никто ни в чем не подозревает. Вы всего лишь поможете государству избавиться от лишних проблем.
– Вас устроит, если вашу охрану будут осуществлять люди Ленского? – спросил Юшкевич. Кривошеев пожал плечами:
– За мной стоит государство, и мне опасаться нечего, разве что вам кто-то угрожает, – и он бросил красноречивый взгляд на олигархов.
Юшкевич захихикал:
– Они люди могущественные и состоятельные. Для них самая большая угроза – потерять доверие руководства страны.
– Что вы, – возмутился Ленский, – мы всегда рады помочь. Если бы администрация обратилась раньше, мы начали бы сотрудничество и закрыли вопрос прежде, чем о нем стали судачить журналисты.
– С этого дня можете считать себя свободным от других обязанностей. Можете требовать любую помощь как от меня, так и от структур холдинга. Я надеюсь на вас и думаю, что, несмотря на короткий разговор, день вами потрачен не зря. Теперь можете немного отдохнуть, – Юшкевич поднялся и протянул Кривошееву руку.
Тот тоже встал, и все мужчины обменялись рукопожатиями.
– Видите, – блаженствовал Юшкевич, – теперь нет ни противников, ни врагов, мы все играем в одной команде. Всегда бы так на благо России. Пригласите, Спартак Иванович, кого-нибудь разлить спиртное по бокалам, – Момент торжественный, – благостно улыбаясь, отозвался Ленский, – и поскольку я хозяин праздника, то сделаю это сам.
– Большая честь, – усмехнулся Юшкевич. – Вам раньше приходилось пить в такой компании? – обратился он к полковнику налоговой полиции.
– На службе я вообще не пью.
– Служба кончилась минуту тому назад. Теперь мы, можно сказать, партнеры.
Ленский, как бы невзначай, продемонстрировал этикетку дорогого французского коньяка, разлил его в широкие бокалы.
– Мне, если можно, водочки. В политике я реформатор, но в гастрономии консервативен, к сожалению, до крайности.
– Сейчас исправимся.
Ленский собственноручно на маленьком подносике доставил бокалы к овальному столу. Глеб Сиверов услышал мелодичный звон стекла. Три бокала звучали в унисон, и лишь четвертый прозвучал на полтона ниже.
– Мы, русские, умеем договариваться, – вздохнул Юшкевич, переведя дыхание после рюмки водки, – но почему-то только в минуты опасности.
– Спасибо за приглашение и извините за опоздание, машина подвела. Я пойду? – спросил Кривошеев.
– Если вы уже познакомились с красивой женщиной, задерживать не стану, – улыбнулся Ленский.
– Тут все женщины красивые, – заметил полковник налоговой полиции.
– Вот и отдыхайте; понадобится каюта – обратитесь к охране. Они предупреждены. Вы действительно уже присмотрели себе спутницу или мне распорядиться?
– Не беспокойтесь, – Кривошеев вышел из каюты.
– Он ведет себя достаточно нагло, – тихо проговорил Юшкевич.
– Я бы на его месте вел себя точно так же, – отозвался Ленский.
– Держите с ним дистанцию. – Юшкевич отставил пустой бокал и закурил, глубоко затянулся, задержал дыхание, наслаждаясь ароматом. Тонкая струйка дыма потянулась в открытую дверь. – Если полковник вам не нравится, я мог бы постараться его заменить, хотя не знаю, удастся ли это.
– Не беспокойтесь, я сам с ним справлюсь, – Ленский рассеянно провел взглядом по каюте, – вот уроды, вентиляцию забыли включить.
Он, не спеша, поднялся и, открыв щиток на белоснежной панели стены, щелкнул тумблером.
– Нет, вроде работает.
Он прислушался к мерному гудению вентилятора. Глеб Сиверов опустил зажигалку в карман и перебрался к краю навеса. Улучив момент, когда охранник отойдет, он спрыгнул в узкий проход возле надстройки.
Сиверов узнал не много нового для себя. Во-первых, как оказалось, полковник не так уж неподкупен, хотя в голове плохо укладывалось то, что он способен сам просить взятку. Во-вторых, Юшкевич действует заодно с олигархами, хотя продажность некоторых чиновников из администрации новостью для Глеба не являлась. “Вероятно, сильно чиновников прижало, если они у своих деньги доить начали, причем не в свой карман, а в государственный”.
– Вам повезло или нет? – спросила Лия, когда Сиверов встал возле нее.
– С вами – повезло, – улыбнулся мужчина. Он сосредоточенно смотрел перед собой.
– Получили информацию для размышления?
– Кажется, да.
Глеб старался не терять из поля зрения Кривошеева. Он чувствовал, что над полковником сгущаются тучи и, возможно, его уберут вскоре после того, как деньги перейдут со счета на счет. Лишних свидетелей не любили во все времена, и, как только представлялась возможность, тут же делалось все, чтобы они исчезли.
"На сто процентов убежден, что чешутся у них руки убрать Кривошеева пораньше, – подумал Глеб, – нужно за ним присмотреть”. Он уже видел, что трое охранников крутятся поблизости от полковника налоговой полиции.
– Вы все свои дела окончили, мистер Икс? – напомнила о своем присутствии Лия.
– Я бы не прочь был еще немного потанцевать.
Женщина была достаточно проницательной, чтобы заметить перемену в настроении партнера. Он находился рядом, уделял ей внимание, но не забывал смотреть по сторонам.
