Дехканин со вздохом кивает мне в ответ.
— Намад, кампал…
Дехканин снова протягивает мне платок. Не нужно быть экстрасенсом, чтобы догадаться, что машина и весь товар в таком же состоянии, как и этот платок. Неожиданная мысль приходит мне в голову.
— А дошман хороб (А душманы погибли)?
— Бале, мохтарам (Да, уважаемый).
— Шеш (Шестеро)?
— Бале, шеш (Да, шестеро).
Со мною чуть было не происходит истерика. Я отчетливо представляю картину, увиденную этим дехканином. Я представляю, как при разрыве в воздухе снаряда, душманы залегли в небольшие ямки. Увеличив площадь поражения своих тел осколками. Я вспоминаю как неэффектно смотрелся разрыв этого снаряда. Какое испытал я разочарование. И каким на самом деле эффективным оказалось это оружие! Меня начинает давить истеричный хохот. Но рядом стоит человек, потерявший сегодня своих сыновей. Где-то недалеко лежат только что погибшие люди. И вместо смеха раздаются самые, что ни на есть настоящие рыдания.
Дехканин удивленно смотрит на рыдающего шурави. Понимает, что мои рыдания связаны с постигшим его горем. И что я принял их очень близко к своему сердцу. Он тронут и благодарно кивает мне в ответ. А я прощаюсь и ухожу в крепость к Хасану. Пока мои рыдания не сменились хохотом. Все это очень глупо, но я ничего не могу с собой поделать. Только уйти.
В лазарете полный порядок. Абдул, преисполненный важности, ухаживает за раненым Мирзо. Делаю ему перевязку. Рана на ноге у Мирзо заживает и он уже понемногу пробует ходить по двору крепости, опираясь на большую кривую палку. Я принес им несколько банок рыбных консервов и пачек галет.
Хасана нет, уехал в Чауни договариваться с комбатом, о разрешении вернуться в кишлак двум семьям. Два года назад они уехали из Калашахов, боялись мести Карима за какие-то старые дела. Жили в Кабуле. Сейчас, после смерти, Карима решили вернуться. Комбата эти тонкости едва ли интересуют. Скорее всего, Хасану нужен был повод встретиться с ним. А Шафи зачем-то понадобились эти люди.
Мне повод для встречи с Шафи не нужен. Вполне естественно выглядит то, что после посещения лазарета я иду к нему договариваться о какой-либо помощи с его стороны лазарету. Но на выходе из Хасановой крепости меня перехватывают. Два старика. Что-то говорят очень быстро и неразборчиво. И просительно смотрят мне в глаза. Я понимаю только несколько слов: «Кишлок, захми». В кишлаке раненый.
Под сердцем тут же ощущается противный липкий холодок. Так обычно выводят на засаду. Неужели все, отработался? В чём-то прокололся и меня решили убрать? Хасан уехал, чтобы не отвечать потом за мою гибель. Да и Шафи что-то не видно. К тому же раненого могли принести и в лазарет. Что-то здесь не так. Я незаметно поправляю подсумок с гранатами. Там очередная шифровка для Шафи. Она не должна попасть в чужие руки.
Увы, мои подозрения оправдываются меня отводят на окраину кишлака, заводят за дувал (небольшая глинобитная стена) и…
Мне показывают очередного раненого. Моим вторым пациентом оказывается, не поверите, обычный верблюд. Со сквозным пулевым ранением в шею. Рана чистая. Ранение свежее, скорее всего шальная пуля попала в него ночью. Обработать её несложно. Проблема лишь в том, как наложить повязку. Если заматывать всю шею — не хватит никаких бинтов. Приходится делать из бинтов две большие салфетки, засыпать их стрептоцидом. И веревками закреплять на шее.
Мне не до шуток. Верблюд для многих афганских семей настоящий кормилец. Потеря его — настоящее горе. О погибшем человеке, мне кажется, здесь горюют куда меньше. И к своему второму пациенту я отношусь с должным уважением. Выздоравливай, приятель! Поскорее.
Глава 10. Знакомство с Тай До
Нет, с лазаретом идея действительно была удачной. Теперь я постоянно ношу с собой большую брезентовую медицинскую сумку. В ней небольшой запас медикаментов, бинтов. И витаминов — их я отношу маленькому Абдулу, а он делится с ребятишками. Выглядит это очень забавно. Каждое утро у крепости Хасана собирается малышня, выстраивается в очередь, а Абдул выдает каждому малышу по одному драже гексавита и одну аскорбинку. Чтобы не болели. Он настоящий «помощник табиба» — помощник доктора. И делает свою работу очень добросовестно и старательно. До этого он был обычным сиротой, теперь уважаемый в кишлаке человек. Восьми лет от роду.
Наконец-то добираюсь до Шафи. Что-то изменилось в наших взаимоотношениях. Словно Шафи принял меня в свою семью. Я понимаю, в чем дело. Я сдал необходимые экзамены. Меня взяли в ученики. Вы даже не представляете, как приятно это осознавать. Чему радуюсь? Ведь учиться будет наверняка труднее, чем стать учеником. В этом я почему-то совсем не сомневаюсь.
Мы подолгу сидим у стен крепости, слушаем ветер и шелест травы. Сегодня Шафи настроен философски. Изредка он вступает в диалог с ветром и травой. Мне кажется, что меня он просто не замечает. Но это не так. Теперь я занимаю в его жизни тоже какое-то место. А значит, что-то для него значу.
— Когда-нибудь человек научится говорить с травой и ветром, с птицами и арыком. Возможно, когда-нибудь человек узнает, что существует только одна раса, одна религия и одна национальность — житель планеты Земля. Тогда закончатся все распри и войны.
Но, скорее всего до этого он уничтожит всех людей другого цвета кожи, с другим цветом глаз и волос, верящих в других богов, проживающих в другой стране или на соседней улице. Скорее всего, он и сам погибнет в этой борьбе. И тогда ветер будет разговаривать с травой, а арык с птицами.
Мне не понятно чем вызваны такие мысли Шафи, но я не спешу его прерывать. Пусть выговорится. Человеку иногда нужен не только собеседник, но и слушатель. Надо уметь слушать. Ведь человек, который много говорит, очень часто не слышит никого кроме самого себя. А это первый шаг к одиночеству.
Шафи говорит не просто так. Я понимаю, что постепенно он подводит меня к каким-то выводам. К новым идеям и мыслям. Это уже начало занятий со мной. Возможно, даже по джен-дзю-терапии.
Шафи словно читает мои мысли. Но наполняет их новым смыслом и содержанием.
— Учись слушать. Вместе со звуками ты научишься впитывать в себя тепло ветра и трав, энергию солнца и журчание арыка. То, что среди людей называется энергией Ци (в Японии — Ки). Это жизненная сила. Без неё человек мертв. Он может ходить, дышать и думать. Но быть мертвым. Энергия Ци — это душа человека. Она неразрывно связана с природой. Она может накапливаться в нем, а может и уходить. Капля за каплей, как уходит вода между пальцами. Ты должен научиться чувствовать эту энергию. Ею пронизан весь мир. Ты должен научиться накапливать в себе эту энергию. И делиться ею с окружающими.
Вы, шурави, слишком религиозны. Я не говорю о православии. Для вас даже атеизм — религия. В каждой религии есть нечто такое, ради чего люди идут на костёр и на смерть. Это достойно уважения. Но в каждой религии есть и другая сторона — это религиозный экстремизм. Он есть как в религии, так и в атеизме. Вы, атеисты, критикуя верующих за то, что они признают существование души в человеке и жизнь после смерти, впадаете в другую крайность — отрицаете вполне очевидные вещи. У вас очень хорошая медицина. Ваши хирурги творят чудеса. Но почему тогда у вас так много больных? Может быть, пора пересмотреть устоявшиеся взгляды? Ведь хирург может только вырезать пораженный орган, вылечить может только природа. Может быть, пора все-таки признать, что человек — это соединение души, разума и тела. А не только мышц, связок, сухожилий и сосудов.
Попробуем разобраться, почему к врачу обращается пациент? Чем вызваны его проблемы? Любой специалист по восточной медицине скажет, что все болезни начинаются от недостатка жизненной энергии Ци, врач же найдет другие вполне объективные причины. И, возможно, что оба будут правы.
Истина, как всегда, находится где-то посередине. Чтобы вернуть больному здоровье, необходимо укрепить тело, успокоить душу и вернуть ему цель в жизни.
Для укрепления тела мало заниматься спортом или зарядкой. Спорт — это лишь маленькая тропинка к здоровью. Любая тропинка может вывести к жилью человека, а может завести и в джунгли, где человек погибнет.
Укрепление тела — это путь. А путь — всегда соединение множества тропинок, ведущих в одном направлении. Это нужно понимать. Если хочешь дойти до своей цели, ты должен придерживаться пути. Соединяя с ним свои следы, свою тропу.
Поэтому укреплять тело, разумнее придерживаясь нескольких основных направлений. Это динамические упражнения для укрепления мышц (спорт, гимнастика, зарядка). Статические упражнения для связок и сухожилий (работа с неподвижными предметами). Декомпрессионные упражнения для растяжения позвоночника (плавание, различные висы). Упражнения для развития гибкости. Закаливание (или воздушные ванны, как минимум). Человек должен ходить пешком. Не менее двух километров ежедневно (это предохранит от застойных явлений в области таза, а значит, предотвратит и появление множества серьезных мужских и женских заболеваний). Человек должен танцевать. Не реже одного раза в неделю (ведь в танцах человек расширяет спектр своих привычных движений). И петь. Пусть даже в одиночестве (наращивая капилляры в области гортани, он поставит надежный заслон на пути различных микробов, попадающих в его организм через носоглотку). Он должен загорать (ведь без света в организме нарушаются очень многие обменные процессы). И должен разумно питаться. Есть с удовольствием. Но получать удовольствие не только от еды.
