– Они поедут первыми, – сказал Али, – будут прикрывать в случае возникновения неприятностей. Машина слабая, но автоматчики могут вести огонь изнутри, а еще у них есть крупнокалиберный пулемет. Связываться будем по рации. Ты не переживай, майор, Джафар – нормальный мужик, своих в беде не бросает, он сделает все возможное.
Маленькая колонна катила на юго-восток в пустынные земли. Пыль стояла столбом. Невзирая на гусеничный ход, творение иранских оружейников развивало приличную скорость – порядка 50 километров, пересеченная местность больше и не позволит. За окном мелькали пыльные постройки Шорта, снулые прохожие – явно не из высшего света. Над крышами проплыл минарет небольшой мечети – на весь городок имелась лишь одна молельня. Люди равнодушно провожали взглядами военных. Разбежалась детвора, гоняющая в узком проезде пустую консервную банку. Али висел на хвосте у бэтээра, держась на критической дистанции. Из люка в башне торчала широкая спина капитана Аджани, невозмутимо покачивалась.
Процессия выехала из городка, какое-то время шла по петляющей грунтовой дороге. Промелькнул усиленный пост – аналогичный БТР, маленький грузовик. Потом колонна ушла с дороги, запрыгала по кочкам. Местность не отличалась разнообразием. Надоевшие верблюжьи колючки, метлы полыни, глинистая земля, испещренная трещинами. В безоблачном небе плавными кругами барражировали ястребы. Временами пустыню разнообразили скалы – от них водитель бронемашины предпочитал держаться подальше.
– Как считаешь, доедем без приключений? – спросил Олег, перекладывая поближе автомат. Становилось жарко – в окно палило, но пока спасал кондиционер, установленный в машине.
– Об этом знает только Аллах, – засмеялся Али. – И все же в последние месяцы сирийская армия нарастила силы, теперь с ней вынуждены считаться даже американцы. У парней высокий боевой дух – в этом, кстати, немалая заслуга вашей страны.
«Может, пора эту армию присоединить к России?» – подумал Кравцов.
Шарахаться от холмов становилось труднее. Условия усложнялись, пустыня переходила в скалистую местность. Голые камни перерастали в монолиты сложной конфигурации. В парящей дымке возникла целая гряда. Водитель бэтээра повернул машину к югу, надеясь ее объехать. Справа возникла каменная возвышенность, венчаемая щербатым гребнем. «И у холмов есть глаза», – вспомнилось что-то из кинематографии ужасов. Весьма своевременно вспомнилось! Округа наполнилась грохотом, пальбой! По гребню перебегали какие-то фигуры. Мельтешили вспышки автоматных очередей. Вознеслась фигура экстремиста на склоне, он стоял, широко расставив ноги, на плече лежала тяжелая «жердь» противотанкового гранатомета «РПГ-7». Оторвалась реактивная граната от корпуса, отправилась в полет. Взрыв прогремел в нескольких десятках метров от бэтээра. Посыпалась глина, взметнулось облако пыли. БТР не пострадал, водитель проворно увел его вбок.
– Без паники! – гаркнул Али. – Поздно паниковать, майор, раньше надо было!
Гранатометчик проворно перезарядил орудие, и тут же прогремел второй взрыв. Снова недолет. От грохота закладывало уши. Али начал лихорадочно уходить влево, обогнул остановившийся БТР. Он слегка пережал педаль акселератора, машину подбросило на кочке. Удар был такой силы, что Олег чуть не пробил головой потолок. Грохотала ходовая часть. Любая машина от подобной встряски развалилась бы на куски, но японское «ведро» могло выдержать и не такие нагрузки. «Секвойя» оставалась на ходу, прыгала дальше. За спиной разгоралась суматошная стрельба. Али остановил машину, оба выпали из салона, покатились в канаву, откуда и стали свидетелями незабываемого зрелища. «Секвойя» уже не волновала экстремистов, приходилось справляться с другой проблемой. БТР на полной скорости катил к возвышенности. Надрывался крупнокалиберный пулемет в башне. Спецназовцы вели огонь из амбразур в верхней части кузова. Пули крупного калибра неплохо «правили» рельеф склона. Катились камни, сыпалась крошка. Поднялась каменная пыль в том месте, где засел гранатометчик. Шансов спастись у него не было – по крутым камням покатились оба, громоздкий гранатомет и его обладатель. Гранатометчик свалился с высоты с переломанными конечностями. На него сыпались камни, превращая человека в раздавленную квашню. Это были исламские экстремисты – на голове у боевика чернела круглая шапочка с белой лентой на лбу. Вслед за незадачливым бойцом с горы покатились еще двое – и от них под обвалом немногие уцелели. Мелькали фигурки – уцелевшие боевики прятались за камнями. Но пулеметчик увлеченно изводил боеприпасы – машина подъехала почти к подножию, огонь велся в упор. Шансов у джихадистов не было, только двоим удалось перевалить за косогор, остальные падали, прошитые пулями, катились вниз, превращались в лепешки…
Камни сыпались с вершины, словно землетрясение тряхнуло холм. Водителю пришлось отвести машину, чтобы не попасть под обвал. Представление завершилось – ответный огонь был полностью подавлен. Машина разворачивалась, устремлялась прочь от холма. Али с сияющей физиономией выбирался из ямы, махал своим сослуживцам. БТР подкатил, шумно лязгая и чадя выхлопом. Из распахнутого люка высунулась оскаленная физиономия капитана. Он что-то гаркнул, засмеялся. Смерть грязным собакам! Олег почувствовал возбуждение, хотелось смеяться. Он вытянул руку с отставленным большим пальцем – отработал спецназ действительно на отлично. Аджани картинно глянул на небо – мол, мы маленькие люди, все в ЕГО руках, снова засмеялся и исчез в люке.
– Пулеметная установка в башне – это уже наши доработали конструкцию, – объяснил Али. – Изначально эта штука была ни на что не годна. В ней можно лишь возить личный состав и отстреливаться из амбразур. Теперь это грозное вооружение. А если еще и пушку поставить, то получится мобильная крепость. Садись, майор, поехали. Ты уже привыкаешь к специфике нашей беспокойной сирийской жизни?
Кортеж мчался дальше, забирая на юг. Скалистая гряда приближалась, она обрывалась в степь, и объехать ее было несложно. На этот раз броневик вырвался вперед. Али прекратил лихачить – даже выносливая машина могла подвести в самый неподходящий момент. Он аккуратно проходил выпуклости, отыскивал ровные участки. До скал оставалось метров двести. И снова не слава богу! Послышался надрывный пронзительный рев. С северо-востока приближался летательный аппарат. Али беспокойно завертел головой. Звук принадлежал явно самолету – вертолеты грохочут иначе. «Может, наш?» – мелькнула мысль. Не успели опомниться, как из-за гряды слева по борту возник одноместный двухдвигательный штурмовик серо-стального цвета. Самолет был небольшой, но маневренный. Он шел на малой высоте, издавая пронзительный рев. Али машинально ударил по тормозам. Оба вывалились из машины, задрали головы. Он пронесся стремительно – на бреющем, на высоте не больше трехсот метров, ушел на юг и начал набирать высоту. Не наши, с досадой подумал Олег. На раздвоенном хвостовике за турбинами отчетливо выделялся знак принадлежности воздушного судна: белая звезда в черном круге и две горизонтальные «лычки» – ВВС Соединенных Штатов Америки. Но аппарат был красив и элегантен, не отнять. И пилот – рисковый американский парень. Самолет таял в дымке, превращался в размытую точку.
– Американцы, мать их! – сплюнул Али. – Типа, мы господствуем в воздухе, мы тут хозяева, бойтесь нас. А как начинает работать российская авиация – так сразу прячутся.
– Штурмовик «А-10», «Тандерболт», – задумчиво пробормотал Олег. – Где их только не использовали – и в Югославии, и в Ираке, и в Ливии. Не знал, что их и в Сирию перебросили. «Бородавочник», короче, по нашей квалификации. Сейчас их модернизируют, навешивают разные «примочки». Но наш «СУ-25» все равно лучше…
– Ладно, поехали, черт с ними, пусть летают, – махнул рукой Али.
Они торопливо расселись и тронулись с места, пытаясь догнать БТР, который не останавливался и ушел далеко вперед. Проехали не больше ста метров, как снова раздался раздражающий рев. Али забеспокоился. Олег опустил боковое стекло, высунул голову. Штурмовик развернулся и возвращался! Он практически падал с высоты, превращался из размытой точки в конкретный самолет – пока еще «игрушечный». Как-то одновременно сообразили, что сейчас произойдет. Али судорожно утопил педаль тормоза, и оба снова выпрыгнули наружу, распластались за кочками. Штурмовик, словно стрела, летел под острым углом к земле. До него оставалось километра полтора, когда загрохотала штатная авиапушка GAU-8 «Эвенджер», установленная по центру фюзеляжа! Ее создавали специально для штурмовика «А-10», одна из мощнейших артиллерийских систем, когда-либо устанавливавшихся на американских самолетах. Броневик шел без остановки, отдалился от джипа метров на триста. Поздно приказывать людям разбегаться! Олег с растущим ужасом наблюдал за происходящим. Из люка высовывался капитан Аджани, что-то кричал, срывая голос, грозил кулаком: кретины, опомнитесь! Но пятачок земли вокруг бэтээра уже превращался в ад. Пушка работала безостановочно – у семиствольного «Эвенджера» запас патронов почти неограничен. Взрывалась земля, летели комья глины, пятачок земли за несколько мгновений покрылся частоколом разрывов. Уже на подлете целая очередь прошила броневик. Штурмовик круто ушел вверх, скрылся с ревом за грядой. В этот момент и прогремел мощный взрыв. Сдетонировал боезапас, выплеснулось факелом пылающее горючее. БТР превратился в горящую груду металла, из которой повалил черный дым. Ударная волна обожгла лицо – настолько мощным был взрыв…
