огурцах. Соседи, конечно же, его заприметят. Но это ничего. Не болтливые. Да и чего, собственно, бояться? Андрей вдруг рассердился на себя. Подумал о том, что смог бы уйти и из внутренней тюрьмы областного УВД, и из СИЗО ушёл бы, если бы пришлось. Он чувствовал жуткую силу внутри себя. Никогда ещё не проявлял её в полной мере — просто не было повода. Джинн, до поры, сидел в бутылке. Но если джинна выпустить на волю, последствия будут страшными. Всё-таки существует невидимый мир, и существует целый легион духов — духов, которые иные люди умеют подчинить себе. Существует и пресловутая психическая энергия — в этом Андрей также был убеждён. Иначе как бы он мог разбивать голой рукой кирпичи и даже камни? С одной стороны — податливая человеческая плоть, хрупкие кости, а с другой — каменная твердь, от которой отскакивает молоток из легированной стали. Если это не духовная энергия — то что же тогда?
Андрей вдруг очнулся, резко нажал на педаль тормоза. Машина пошла юзом и остановилась у обочины. Андрей потряс головой. Надо же было уснуть за рулём! Он выбрался из машины. Был уже девятый час — на востоке словно бы через силу занимался мутный рассвет. Чернота ночи понемногу рассеивалась, горизонт стал розоветь, зато ещё мороз усилился. Самый лютый холод бывает на рассвете — это всем известно. Андрей прислушался — звуки в стылом воздухе были особо отчетливы — сбоку слышался приглушённый шум, это машины катились по Култукскому тракту, до которого было несколько километров. Тяжёлые грузовики, фургоны, микроавтобусы, легковушки — пронизывали ледяные пространства Сибири. Никакой мороз не может воспрепятствовать человеку делать то, что он хочет. Человек идет вперёд до тех пор, пока сам не остановится, — и это единственная причина всех на свете неудач.
Дальше Андрей ехал без приключений. Дорога была чистая, без наледей — за этим здесь следили. В Шаманку два раза в день ходил рейсовый автобус. Дорога была плотная, ровная, мощные «икарусы» утрамбовали наст не хуже асфальта.
Андрей мчался вдоль Иркута — реки древней и своенравной. Противоположный берег был высокий, скалистый — чем-то напоминал Южный берег Крыма, где однажды Андрей был на спартакиаде. Русло широкое — метров пятьсот. Но выше по течению русло сужалось, соответственно ход воды был стремительнее. Нередко в Иркуте тонули люди. Соседи его знакомого потеряли обоих своих сыновей на реке. Им было уже за двадцать, и оба утонули с интервалом в один год. Мистика какая-то! Возле Шаманки и глубины-то особой не было, а вот поди ж ты!
Машина выехала на берег и остановилась. Село с таким красивым названием привольно раскинулось на противоположном берегу. Уже рассвело, кое-где из труб валил густой белый дым (топили дровами), и таким уютом повеяло от этих домиков, от огородов с покосившимися заплотами, от тайги, что начиналась прямо за заборами, что не мешкая Андрей съехал на лед и по колее, оставленной лесовозами, поехал на другой берег.
Кузьмич уже проснулся и ходил по двору в широченном тулупе военного покроя. Это был бодрый, неунывающий старик, разговорчивый и смешливый. В доме у него всегда был порядок, и гостей он встречал радушно. Андрей в своё время помог ему отремонтировать летнюю кухню, вкопал полтора десятка столбиков под новый заплот и очень много выслушал поучительных речей, чем заслужил полное уважение доброго старика.
Подъезд к дому завалило снегом, и Андрей, оставив машину на дороге, зашёл во двор.
— Кого это там бог принес? Никак Андрюша? Каким ветром тебя занесло в нашу глухомань? — старик всплеснул руками и бросился обнимать нежданного гостя. Одиночество всё больше тяготило его, и он рад был любой живой душе.
— Вот, приехал к вам, Алексей Кузьмич, — проговорил Андрей. — Я ведь вам обещал приехать, помните? У меня там машина на дороге стоит, загнать бы её во двор. Я помню, у вас было славное пихло. Я бы сейчас размялся!
— Какое там, украли пихло, — старик огорчённо махнул рукой. — Я тебе лучше лопату дам. Отличная лопата, никакого сносу ей нет. Сейчас! — и он отправился в кладовку.
Андрей тем временем вынул из ворот длинную оглоблю и не без труда растащил колышущиеся створки, беспрестанно увязавшие в снегу — ровно настолько, чтобы могла протиснуться его малолитражка. Лопатой кидать снег было несподручно, но Андрей за десять минут расчистил изрядную площадь и на глазах изумленного старика уверенно заехал во двор. Не мешкая затворил ворота и всунул обратно в пазы заиндевевшую оглоблю.
— Вот даёт! — с восхищением молвил старик. — Мне бы твою силушку-то, а?
Андрей улыбнулся.
— Пойдём в дом. Замёрз я, чайку бы сейчас!
— Чаю-то, это я запросто! — воскликнул Кузьмич. — Будет тебе чай, будет и варенье. Где ты пропадал столько лет?
Чайник на плитке уже кипел. Старик щедро насыпал в фарфоровый чайник заварки и залил крутым кипятком. Сразу вкусно запало свежим чаем, так что у Андрея закружилась голова. К чаю добавилось солёное сало, печёная картошка, печенье появилось на столе, шоколадные конфеты (хозяин очень любил сладкое), и явилась вдруг бутылка водки. Старик налил в два гранёных стакана грамм по семьдесят и подмигнул гостю.
— Давай-давай, бери. Тебе в самый раз. А вечером баньку истопим. Красотишша! — Поднёс стакан к губам и стал пить мелкими глотками.
Андрей шумно выдохнул и единым духом опрокинул в себя содержимое стакана. В голове его сразу вспыхнул свет, горячая волна прошла по всему телу, потом озноб продрал, его всего передёрнуло, и, наконец, сделалось тепло и хорошо.
— Это из тебя мороз выходит, — важно заметил старик, жуя сало. — Зря ты в такой холод поехал. А если бы машина заглохла посередь дороги, что тогда? Сорок пять градусов у нас сегодня, шутка ли? И не упомню такого мороза. Прямо беда.
Андрей взял кусочек сала с тарелки. Давно он такого не ел — настоящего, деревенского, нежно-розового и очень вкусного.
— Это меня сосед снабжает, — словно угадав его мысли, пояснил старик.
— Как они там?
— Ничего, живут потихоньку. Внуков нянчат.
— Крепкие люди, — заметил Андрей. — Не дай бог никому такого.
Речь шла о соседях Кузьмича, тех самых, у которых оба сына утонули.
— Они всё про тебя спрашивают, — вдруг произнёс Кузьмич изменившимся голосом. — Невестка ихняя никак замуж не может выйти. А славная девчушка. Ей-богу, был бы я помоложе, сам бы женился. Как думаешь?
Андрей улыбнулся.
— Да вы и теперь хоть куда.
— В самом деле? — обрадовался старик. — А я живу и годов своих совсем не ощущаю. То есть понимаю, что лет уже много, а в
