Андрей затоптал окурок, подхватил складную Ингину лопатку и выбрался из загородки. Все было спокойно, и он поспешно направился к могиле Крокодила. Ему сегодня тоже предстояла эксгумация, хотя не такая пышная и без санкции прокурора.
Выдернув и отложив в сторону простой деревянный крест Крокодила, Андрей разложил лопатку наподобие саперной и воткнул ее в просевший холмик земли.
Поначалу дело пошло бойко. Он сам не заметил, как углубился на полметра. Лопатка была импортной, из самозатачивающейся стали, так что земля на нее почти не налипала.
Следующие тридцать сантиметров дались ему намного труднее, так что он даже углубился в математические расчеты. При стандартном размере два на полтора на два ему предстояло перелопатить шесть кубов грунта.
После выкуренной сигареты работа пошла немного веселее, зато на руке лопнул волдырь. Андрей стянул перчатку, посмотрел на ладонь в свете Ингиного фонаря и понял, что так дело не пойдет.
Плюнув на волдырь, он снял куртку и взялся за дело уже по-настоящему. Чуть позже его осенило, и он вообще начал копать уступом, поскольку ноги Крокодила ему были вроде как ни к чему. Работал он как заводной и за час позволил себе выкурить только одну сигарету.
Дело явно подходило к концу, но тут возникла еще одна проблема. Сквозь слой земли наверх из гроба проникал такой специфический запашок, что временами Андрей ощущал позывы к рвоте.
Однако даже в этом оказался свой положительный момент. Он начал копать с утроенной энергией, и вскоре штык лопаты глухо стукнул о крышку.
Андрей вытер рукавом лоб и по-быстрому освободил от земли небольшую часть гроба – ту, где находились голова и грудь Крокодила. К этому времени вонь стала почти нестерпимой.
Не мешкая ни секунды, Андрей нащупал штыком лопаты щель между досками, прорвал материю и нажал на ручку, как на рычаг. К счастью, доска крышки оказалась гнилой и тут же лопнула. Андрей быстро расчистил землю дальше и сразу принялся за вторую доску. В образовавшуюся дыру он старался не смотреть. Ему хватало и запаха.
Две следующие доски не хотели ломаться ни в какую. В конце концов Андрею пришлось выбираться наверх и прыгать на них. Выломав наконец три доски, он оступился и провалился ногой в гроб между стенкой и боком Крокодила. Фонарик соскользнул с уступа, Андрей плюхнулся вперед, едва успел выставить руки и тут же увидел в каких-то двадцати сантиметрах перед собой подсвеченное сбоку лицо Крокодила.
Выражение его было печальным и очень осуждающим. Кроме того, в темных, скрытых тенью глазницах что-то вроде бы шевелилось. А еще у Крокодила с субботы отросла борода.
Не в силах отвести взгляда в сторону, Андрей медленно приподнялся на руках и освободил ногу.
Пристроив фонарик так, чтобы луч освещал грудь Крокодила, он вздохнул и быстро ощупал нагрудные и боковые карманы пиджака.
Ни футляра с пленкой, ни блокнота в них не оказалось. В карманах не было вообще ничего.
Какое-то время Андрей тупо смотрел на раскуроченный гроб.
Крокодил мог и вправду забрать блокнот с пленкой домой. Кроме того, карманы запросто могли обшарить служители морга, перед тем как надеть костюм на покойника. В конце концов Крокодил мог и потерять этот чертов блокнот, с него бы сталось.
Андрей вздохнул и, уже ни на что не надеясь, начал переворачивать Крокодила на бок. Блокнот был не очень большим. А парадный костюм Крокодила, как и все остальное, был одна видимость. Подкладка давно протерлась и покрылась затяжками – как женские колготки. Вполне могло быть, что блокнот просто провалился в дырявый карман.
Нащупал Андрей его практически сразу. Лежал блокнот аккурат под левой ягодицей Крокодила. На всякий случай Андрей еще прошелся пальцами по обеим полам, но больше ничего не нашел, кроме закатившейся мелочи. Пленки в пиджаке не было.
Убедившись в этом окончательно, Андрей завернул левую полу, отодрал подкладку и извлек блокнот Крокодила. Это был он – обычный с виду блокнот с уголками, из-за которого уже убили целую кучу народа и неизвестно сколько еще должны были убить.
Андрей не удержался и тут же быстро его пролистал. Дико было это осознавать, но в этом чертовом блокноте не было ни единой записи. Зато сзади, за обложкой, лежала компьютерная распечатка, а в ней – квитанция на пленку.
Андрей быстро развернул распечатку, осветил фонариком и вдруг засмеялся – странным хриплым смехом.
Наверное, это было нервное. Он стоял в могиле убитого Крокодила и хрипло смеялся – не над ним, а над полоумным Вагоном, втравившим всех в эту безумную авантюру!
Нервический смех Андрея оборвался так же внезапно, как и начался. Он бережно уложил Крокодила обратно, прикрыл гроб досками и выбрался наверх.
Вокруг царила все та же кладбищенская тишина. Андрей надел куртку и принялся закапывать могилу. Комья земли глухо постукивали о гроб, а он думал, какая гнусная штука жизнь.
Распечатка со ставкой Известного и квитанция на пленку Крокодила были у него в кармане. Но черный юмор заключался в том, что эта квитанция была абсолютно бесполезной. Она была не нужна никому, в том числе и Вагону.
Известный был опытным игроком – не чета Эдику. Поставив один раз на «Аякс» и выиграв, он трезво рассудил, что снаряд два раза в одну воронку не падает, и на лужниковский матч сделал ставку на выигрыш «Спартака».
Крокодил наверняка сфотографировал Марка. Но, по иронии судьбы, публикация этих фотографий в «Экспрессе» была бы только на руку и Известному, и «Дилижансу», и Новодемидову.
Это означало, что они не имели к убийствам абсолютно никакого отношения. Все убийства от начала до конца были спланированы совсем другим человеком.
Получалось, что и Крокодила, и менеджершу, и соседа Андрея убили из-за трех строк, которые Эльвира впопыхах распечатала из компьютера вместе со ставкой Известного.
В этих строчках не было абсолютно ничего необычного, если, конечно, не считать сумм ставок. Кто-то сделал через местную контору ставки в Лондонском букмекерском клубе на то, что пражская «Спарта» выйдет в четвертьфинал Лиги чемпионов. В первом случае он поставил на это двести восемьдесят тысяч рублей, во втором – пятьсот шестьдесят тысяч и в третьем – снова двести восемьдесят тысяч.
В футболе Андрей особо не разбирался, но, как и все, знал, что «Спарта» играет в той же «группе смерти», что и «Спартак» с «Аяксом». При этом ее шансы на выход в четвертьфинал лиги практически равнялись нулю.
Выходило, что все убийства были совершены из-за какого-то сумасшедшего миллионера, решившего пустить часть своих миллионов по ветру!
На Институтскую Андрей добрался в половине одиннадцатого вечера.
На трассе у кладбища ему здорово повезло. Из ближайшего райцентра как раз возвращался рейсовый автобус. Андрей махнул рукой, водитель остановился, зевающая кондукторша отмотала Андрею полметра билетов, и дребезжащий «ЛиАЗ» погромыхал дальше, останавливаясь у каждого столба. Едва автобус добрался до города, Андрей вышел и поймал такси.
Расплатившись с таксистом на соседней улице, он по дороге к дому Вебера на всякий случай присмотрел пути отхода. По другую сторону Институтской невдалеке располагался парк, так что проблем с этим не предвиделось.
Нырнув во двор, Андрей тут же поднял глаза на окна Вебера и негромко выматерился. Свет в квартире не горел. Оставался еще небольшой шанс, что Вебер просто спит перед завтрашней дальней дорогой, и Андрей прошелся перед домом. «БМВ» во дворе не было – ни на обычном месте у подъезда, ни где-либо еще.
Андрей снова выматерился и повернул назад.
Едва миновав первый подъезд, он сорвался на бег, соображая на ходу, что делать. И в этот миг на Институтской показался «БМВ» Вебера.
«БМВ» резко притормозил и, мигая указателями, начал поворачивать во двор. На размышления у Андрея была пара секунд.
Андрей просто развернулся и, пошатываясь из стороны в сторону, двинулся обратно во двор. Въезд был неширокий, окаймленный бордюрами, так что объехать его у Вебера не было никакой возможности.
Для начала он мигнул фарами. Андрей на это никак не отреагировал. Тогда Вебер нервно посигналил. Машина была уже совсем рядом, и Андрей изобразил, что его вдруг повело назад.
Негромко пискнули тормоза, Андрей тут же с разгона налетел задницей на подпрыгнувший передок «БМВ». Теперь можно было и развернуться, поскольку рассмотреть его лица Вебер уже не мог.
Чтобы не затягивать комедию, Андрей тут же потянулся левой рукой к ширинке. Даже самый подозрительный владелец не сможет усидеть в машине, когда на его железного коня кто-то вдруг решит помочиться. Вебер не был исключением, и водительская дверца тут же рывком распахнулась.
В это время Андрей качнулся вправо и изобразил, что его понесло на дверцу. Для пущего правдоподобия он что-то мычал и прихрюкивал.
