– Облом тебе, дядя! - хмыкнул майор.
Вскоре машина въехала в промзону. Ловко срезая углы, Тараскин кратчайшим путем добрался до небольшого аккуратного цеха, стоящего на отшибе у бомбоубежища.
– Значит, так, - сказал Логинов. - Особо не светимся и ксивами не размахиваем. Нам лишние слухи ни к чему. Ясно?
– А то… - кивнул Тараскин. - Айн момент.
Вытащив телефон, он узнал в справочной комбината номер и минуту спустя уже говорил с начальником инструментального цеха. Точнее, давал тому инструкции.
Следуя им, пару минут спустя начальник самолично вышел на крыльцо. Лет ему было где-то за пятьдесят, ничего приметного в его внешности не было - кроме лысины. Он был явно напуган и к «девятке» приблизился со всеми возможными мерами конспирации - как партизан к явке.
– Ну ты и здоров людей стращать, - вздохнул Логинов, опуская стекло. - Федор Тимофеич! Быстрее, мы вас уже заждались!
– Здравствуйте! - пробормотал начальник цеха, плюхнувшись на заднее сиденье.
После обмена приветствиями и демонстрации удостоверения Виктор вытащил из кармана зуб и кратко изложил суть проблемы.
– Короче, Федор Тимофеич! Нам нужно как можно скорее узнать, кто, когда и для кого прожег лазером отверстие в этом зубе. При этом любая утечка информации нежелательна. О нашем интересе, я имею в виду. Поэтому мы и обратились к вам напрямую, а не через руководство. Ясно?
– Так точно, - отер взмокший лоб начальник цеха. - Это, конечно, нарушение, я имею в виду, что они используют станки, но…
– Стоп! - сказал Виктор. - Нарушение это или нет, нас не интересует. Мы этого не знаем и знать не хотим. Нас интересует только одно - кто и для кого! Ясно?
– Да…
– Как скоро вы сможете это узнать?
– Я постараюсь как можно скорее. На этом станке работают всего два человека…
– Хорошо. Тогда мы ждем прямо здесь. Майор, дай на всякий случай товарищу номер своего мобильника…
Начальник инструментального цеха не заставил себя долго ждать. Уже через десять минут у Тараскина запиликал мобильник.
– Алло! Да, Федор Тимофеич, слушаю… Так, так… Выходите вместе с ним. Только прямо к машине…
– Нашелся рукоделец? - спросил Логинов.
– Нет. Какая-то непонятка, ни один, ни другой оператор с зубом дела вроде не имели. Сейчас начальник цеха приведет того, что на смене…
– Весело.
Пару минут спустя в «девятку» втиснулся окончательно взмокший от волнения Федор Тимофеич и спокойный, как двери, красномордый мужик в рабочем халате.
– Так что за проблема? - без обиняков спросил он.
– А проблема вот она, - показал зуб Логинов. - Мы уверены, что отверстие проделали в нем на вашем станке…
– А ну-ка, а ну-ка… - посмотрел зуб на просвет мужик. - Да, нет базара. На нашем…
– А если на вашем, - сказал с нажимом Тараскин, - так колись, чья работа: твоя или напарника?
– Что не Васькина, точно, - покачал головой мужик. - Он на такое не способен. У него только девки в голове…
– Значит, твоя, родимый?
– И не моя. Черткова это работа, Петровича, его почерк сразу видать. Вот так, товарищи дорогие…
– Не понял, - повернул голову Тараскин. - А кто такой Петрович?
– Это наш бывший работник, - быстро сказал начальник цеха. - Работал на этом станке с самого начала… Золотые руки, но любитель этого дела, - сделал выразительный жест Федор Тимофеич. - Пришлось расстаться. На пенсии он сейчас. Дома сидит…
– Не дома, а на даче, - уточнил мужик. - Баба у него сварливая, пить не дает. Вот он от нее на даче и шхерится…
– Где дача, знаешь? - быстро спросил Тараскин.
– А то!
– Федор Тимофеич…
– Я все понял! - поднял руку начальник цеха. - Езжай, Минкин, с товарищами, покажешь… Только смотри, не напейся с Петровичем!
– За этим мы проследим! - заверил начальника цеха Тараскин. - Ну, командир, куда ехать?..
– Так прямо пока. А где поворачивать, я скажу…
Дача Петровича выглядела в точности так, как описал в музее Тараскин. Небольшой домик был перекрыт отработанной транспортерной лентой. От калитки к нему вела дорожка из той же ленты.
Сам хозяин отыскался в гамаке за домиком. Там же стояла бутыль пива. Разбуженный Петрович продрал глаза и радостно посмотрел на Минкина:
– Здорово! По пивку, Миня?
– Да нет, Петрович, - досадливо крякнул тот, покосившись на бутыль. - На работе я. Федор Тимофеич прислал вот с товарищами…
– Пронблема, что ли, с деталью какой? - перевел взгляд на фээсбэшников Петрович.
– Можно и так сказать, - шагнул к гамаку Логинов. - Узнаете деталь?
– Щас, - сказал Петрович, нацепляя очки. - Откуда это у вас?
– Это другой вопрос. Так узнаете или нет?
– Ты это, Петрович, не темни, - посмотрел в сторону красномордый Минкин. - Товарищи сурьезные, из органов. Так что лучше не балуй…
– Дак а я че, разве отказываюсь? Моя работа. Только давно энто было. Еще когда домик вот энтот строил. Для Родьки из вулканизации делал. А он мне вот энту ленту за работу подогнал… А старуха-то, не знаючи, три литра самогона мне выдала. Три дня гулял…
Логинов с Тараскиным быстро переглянулись, майор повернулся к Минкину и сказал:
– Слышь, сходи пока погуляй, только далеко не забегай и не вздумай пить. Нам тебя еще начальнику сдавать…
Красномордый Минкин обиженно фыркнул, сунул руки в карманы халата и скрылся за домиком. Чертков проводил его взглядом и спросил, уже настороженно:
– Так в чем пронблема-то, я чей-то не пойму?
– Проблема, Петрович, в том, что владелец этого зуба попал в очень нехорошую историю…
– Убили, что ли, Родьку по пьяни?.. - горестно вздохнул Чертков и покосился на бутыль.
– Да нет, Петрович, тут не бытовуха, - покачал головой Тараскин. - Тут дело намного серьезнее. Поэтому глотни для храбрости пивка и выкладывай нам все как на духу: где, когда, при каких обстоятельствах и так далее…
Рассказ Петровича занял всего три минуты. Еще три ушло на уточняющие вопросы. Потом Тараскин позвонил в управление, а Логинов предупредил Черткова:
– Смотри, отец, не болтай об этом. Никому ни слова. А не уверен, так давай мы тебя заберем с собой. Проспишься пока в камере, для тебя же безопаснее…
– Да не, я лучше тута заночую, от греха подальше. Не сомневайтесь, товарищи, могила.
– Ну смотри, я предупредил… Спасибо, отдыхай.
По дороге они завезли красномордого Минкина на работу.
– Федор Тимофеич, - сказал в мобильник Тараскин, - принимайте клиента. Доставили в целости и сохранности. Спасибо, о нашем визите никому… До свидания! - Отключив телефон, Тараскин повернулся к Логинову: - К заводоуправлению?
– Да…
Визит в отдел кадров несколько затянулся, но в конце концов в архиве отыскалась небольшая картонка со стандартными записями: «Принят…» - «Уволен в связи с призывом на воинскую службу…» Просмотрев карточку и сделав выписки, Логинов с Тараскиным поехали прямиком в управление ФСБ.
Местные опера сработали оперативно, так что к моменту приезда данные из военкомата и милиции были уже получены. Логинов быстро хлебнул чаю и провел краткое совещание.
Кроме него, Тараскина и Горова с Аникеевым, в комнате присутствовали все оперативники местного ФСБ.
– Так, - проговорил Виктор. - Ситуация следующая. Амулет, судя по полученным данным, принадлежал жителю Егорьевска Родиону Костицину, семьдесят пятого года рождения. Во всяком случае, именно по его просьбе опрошенный нами свидетель проделал в зубе отверстие в девяносто четвертом году. В том же году Костицина призвали в армию после отсрочки, связанной с учебой в техникуме. Попал он в десантно-штурмовую бригаду ВДВ. Если я правильно расшифровал его военно-учетную специальность, то даже в разведроту. Бригада была в Чечне в самое пекло - в девяносто пятом. Это я к тому, что товарищ он серьезный… - Все присутствующие слушали Логинова с озабоченными лицами, только Горов хмыкнул:
– И не таких видали…
– Речь не о тебе! - резко осадил его Логинов. - Речь идет о том, что при задержании он особо опасен! И ни в коем случае нельзя допустить, чтобы пострадал кто-то еще! Трупов и так с избытком…
– Значит, я его сам буду брать, - пожал плечами Горов.
– Будешь, если найдем… По данным милиции, Костицин сейчас проживает по адресу Цветочная, дом 45, с матерью, временно не работает…
– А вот и она, Цветочная… - кивнул Тараскин, притормозив.
– Так, - подался вперед Логинов.
Улица Цветочная располагалась практически в центре Егорьевска. Историческом. Поодаль виднелись корпуса многоэтажек, а здесь, в хитросплетениях нешироких улочек, жизнь текла так же, как и сто лет назад. Одноэтажные дома с садиками, покосившиеся заборы, старомодная колонка водопровода… И куры, клюющие что-то на раздолбанной дороге.
– Проедь по улице, - сказал Логинов.
«Девятка» повернула и неспешно покатила вдоль деревянных заборов с выцветшими цифрами. Поскольку проезжая часть изобиловала колдобинами, медленная езда навряд ли могла вызвать у кого-либо подозрение…
