Андрей понимал, что надо провести основную акцию до того, как из пилотской кабины на выстрел появится один из летчиков. Стрелять в него он не мог, да это было бы и небезопасно. Следовало поторопиться. Отбросив ногой автоматы и пистолеты к дверке, Москвитин приставил глушитель «ВАЛа» ко лбу Николаева.
— Где гранаты?
Вячеслав спокойно ответил:
— Да где и должны быть.
— Достань одну.
Но лейтенант проговорил:
— Тебе, майор, надо, ты и доставай.
И глазами Николаев указал Андрею на нижние накладные карманы полевой куртки. Лейтенант, как и Захаров, был посвящен в план побега Москвитина и всего лишь играл отведенную ему роль. Не опуская автомат, прекрасно зная, что офицер не окажет никакого сопротивления, майор без проблем извлек из куртки Николаева наступательную гранату «РПГ-5». И вовремя. Дверка кабины пилотов открылась, и в ней появился один из летчиков с табельным пистолетом в руке. Андрей зубами выдернул кольцо. Теперь гранату от взрыва удерживала лишь предохранительная чека, зажатая в руке майора. Отпусти Москвитин ее — и через секунды взрыв! Пилот мгновенно оценил ситуацию, бросив пистолет на пол. Особист и этот «ПМ» отбросил ногой к майору. Летчик спросил:
— Что ты хочешь, майор?
Андрей улыбнулся:
— Самую малость. Чтобы ты передал командиру приказ на посадку вертолета!
— После чего ты подорвешь нас?
— Не говори глупости. Мне ваши жизни не нужны. Кто заслужил смерть, тот ее уже получил.
— Но мы не сможем сесть в горах.
— Cовсем скоро, судя по времени полета, внизу должно обозначиться плоскогорье и лес. Вот рядом с «зеленкой» экипаж должен опуститься до такой высоты, чтобы я мог покинуть ваш гостеприимный борт. Тебе все ясно, капитан?
— Ясно.
Капитан-летчик вернулся в кабину. Москвитин между тем собрал оружие, сложил его в сумку, заставив конвойных передать ему и запасные магазины, что было немедленно выполнено. В конце возникла небольшая проблема. Одной рукой Андрей никак не мог застегнуть сумку, вторая же по-прежнему сжимала гранату. Москвитин приказал помочь Николаеву. Лейтенант выполнил требование майора. Вертолет начал снижение. Москвитин перевел глушитель «ВАЛа» на бледного, испуганного Лопырева, приказав:
— Лопырь, к двери борта. Открой ее.
Человек Оболенского метнулся к десантному люку. Открыл его. Салон тут же наполнился грохотом двигателя и заметавшимся по салону ветром. Андрей выкрикнул Лопыреву:
— Сколько до земли?
Тот, посмотрев с опаской вниз, так же громко ответил:
— Метров пятьдесят.
— Лес рядом?
— Да. Поле и лес.
— Хорошо.
Старший лейтенант хотел было отойти от двери, но Москвитин остановил его:
— Куда? Оставаться на месте!
Лопырев глазами жертвенного барана посмотрел на майора. Видимо, поняв, что с посадкой его участие в побеге проклятого профессионала Москита не закончится. Правильно понимал.
Как только вертолет завис над неровной площадкой, не позволяющей винтокрылой машине приземлиться, со своего места поднялся Гурко:
— Вы совершаете большую ошибку, Москвитин!
Андрей взглянул на особиста, ответил:
— Я ее совершил давно, согласившись служить под началом подонка. Я покидаю борт, не советую пытаться уничтожить меня на земле. Улетайте или разнесу «вертушку»! Большой привет генералу Оболенскому!
Майор повернулся к Лопыреву:
— Пошел вниз, Лопырь!
— Но…
Договорить старший лейтенант не успел. Отбросив «ВАЛ» за спину, Москвитин схватил за шиворот Лопырева и буквально выбросил из вертолета. Следом сбросил сумку. Подмигнув особисту и следователю, спрыгнул сам. Вертолет тут же начал подъем, а Андрей приказал телохранителю генерала:
— Схватил сумку и в лес! Бегом марш!
Когда Андрей и Лопырев ворвались в кусты, Москвитин остановил старлея:
— Стоять! Теперь налево и бегом вдоль «зеленки» к перевалу!
Рокот двигателя вертолета затих в окрестных горах.
Лопырев проговорил:
— Сейчас с «вертушки» свяжутся с ближайшей войсковой частью, и сюда выбросят десант, который оцепит район. На что вы надеетесь, майор?
Москвитин, высматривая яму, куда можно было бы бросить гранату, ответил:
— На твои ноги! И чем быстрее ты будешь передвигаться, тем больше шансов у тебя остаться в живых, при определенных условиях, естественно. Бегом марш!
Он увидел трещину. Метнул в нее «эргэдэшку»! Раздался взрыв, не принесший никому вреда.
Старшему лейтенанту пришлось подчиниться. Не отягощенный никаким грузом, кроме автомата, и прекрасно физически подготовленный, майор все время подгонял его. Так что перевала достигли быстро. Как раз за несколько минут до того, как над плоскогорьем появились три вертолета «Ми-8». Один из них поднялся на приличную высоту. Оттуда велась разведка всего района. Две другие машины барражировали над открытой местностью.
Москвитин, зажав Лопырева в расщелину скалы, следил за движениями пилотов. Два вертолета опустились к самым камням, из них, как ранее сам майор, начали спрыгивать солдаты. Всего высадилось около сорока человек. Негусто для того, чтобы попытаться накрыть район возможного пребывания беглого преступника с заложником. Ведь наверняка так на данный момент трактовалась ситуация с Андреем в штабе ОГВ. Третья «вертушка» начала снижение и вскоре выбросила из своего чрева еще человек двадцать пять. Стало ясно: к поискам и нейтрализации Москвитина федеральное командование привлекло роту. Маловато будет. Но, скорей всего, в штабе, особенно в отделе контрразведки, понимали, что майору спецназа даже с заложником, также являвшимся офицером спецслужбы, а следовательно, имеющим приличную физическую форму, в любом случае удастся уйти с плоскогорья. И направление отхода просчитать невозможно. Привлекательней выглядел лес, но пойдет ли туда спецназовец? Поэтому и выслали роту. Ведь как-то среагировать в штабе на побег Москвитина соответствующие чины должны были? Вот и среагировали, отправив роту на зачистку местности, чтобы было о чем доложить своему начальству. Да и ротный, если не дурак, особого рвения проявлять не будет. Ему растягивать подразделение в назначенном квадрате не в кайф. Глядишь, вместо беглого майора и на банду моджахедов нарвешься. Попробуй тогда отбиться, когда рота будет разбросана мелкими группами по обширному плоскогорью. А уж пилотам вертолетов вообще нет смысла кружить на малой высоте. Слишком велика вероятность получить под винт ракету ПЗРК типа «Игла». В этом глухом районе все возможно. Майор оказался прав. «Вертушки», высадив десант, поднялись за облака, рота, повзводно разошлась метров на сто от места высадки и остановилась. Командир подразделения предпочел осмотреть местность через бинокль. И никуда он не торопился! Опытный офицер! Война научила беречь себя и людей при выполнении распоряжений вышестоящего командования. Поиски, если таковыми можно назвать статичное пребывание на плоскогорье мотострелковой роты, командир которой больше думал о том, как бы не напороться здесь на боевиков, продолжались чуть более двух часов. Затем вертолеты, вынырнув из-за облаков, подобрали подразделение и скрылись за макушками деревьев лесного массива.
Андрей, достав пачку сигарет, закурил.
Повернулся к сидящему в глубине расщелины Лопыреву:
— Ну, а теперь, Степа, поговорим! У меня много вопросов, на которые я надеюсь получить правдивые ответы, ибо… ибо от этого, старший лейтенант, напрямую зависит твоя жизнь.
Лопырев пробурчал:
— Вы в любом случае уберете меня!
— Да, я должен бы тебя пристрелить, получив нужную информацию. Но я не сделаю этого, если ты будешь полностью откровенным со мной! И знаешь почему?
— Почему?
— Потому, что с этого дня жизнь для тебя станет хуже смерти. Оболенский, узнав, что я прихватил с собой и тебя, тут же вынесет приговор старшему лейтенанту Лопыреву. И твое возвращение будет равнозначно восхождению на плаху!
— Тогда какой смысл мне цепляться за жизнь?
Андрей, внимательно посмотрев на Лопырева, ответил:
— Смысл есть, и заключается он во мне. Только я, несмотря ни на что, я один могу гарантировать тебе жизнь. Странно звучит, да? Беглый майор, превращенный в преступника и уже объявленный вне закона, который, казалось бы, должен сам скрываться от всех и всего, гарантирует своему заложнику жизнь, на которой даже высокие начальники поставили жирный крест. Но я повторю. Твое спасение во мне. Как, впрочем, и вся судьба.
Москвитин затушил сигарету:
— А между тем — все очень просто. Твоей жизни существуют две угрозы. Одна исходит от меня, другая — от Оболенского. Чтобы сохранить жизнь, надо эти угрозы ликвидировать. Первую — полной информацией о делах Оболенского. Вторую — нейтрализацией самого генерала в результате мероприятий, которые можно провести, обладая этой полной информацией. Другими словами, ты помогаешь мне вывести генерала на чистую воду. В этом случае я обещаю тебе жизнь, даже если ты напрямую замешан в убийстве семьи Ковалевых.
