– Глянь-ка, Клавка, – приставив ладонь ко лбу, говорила плотная женщина лет сорока, – у Машки никак помощник объявился. И ловко как работает!..
– Вечером заявится Кузьма, он ему наработает, – усмехнулась половшая картофельную полосу женщина.
– А у вас действительно здорово получается, – удивленно проговорила Мария.
– Маша, – посмотрел на нее Вихрев, – можно мы у вас останемся на пару дней? Красота у вас тут, и речка рядом, и воздух чистый. Мы вам заплатим.
– Оставайтесь. А насчет платы, так вы уже отработали. – Она улыбнулась.
– Машка! – раздался игривый женский голос. – Не много ли тебе двоих-то? Может, уступишь одного?
Виктор увидел на соседнем огороде молодую привлекательную женщину в спортивном костюме.
– Нет, – засмеялась Маша, – это мои гости. Приехали из Москвы отдохнуть…
– Мы из Питера, – тихо поправил ее Вихрев.
– Точнее, они сейчас в Санкт-Петербурге живут. Родственники мои.
– А Кузьме что будешь говорить? – насмешливо поинтересовалась соседка. – Он ведь не поверит в родственные отношения и прибьет твоих гостей. Если успеешь убежать, милок, ко мне заскакивай, – обратилась она к Виктору. – Кузьма, если разозлится, и убить может.
– Кто такой Кузьма? – спросил Виктор.
– Фермер местный, – сердито ответила Маша. – Считает себя хозяином этих мест. Ко мне все пристает, – вздохнула она. – Как Верка с Жоркой, с моим женихом, сошлась, так Кузьма и начал приставать. – Она вздохнула.
– Эй! – услышал кидавший вилами на тележку навоз Борис. – Где хозяйка? – Повернувшись, он увидел здоровяка в широкополой шляпе. Тот, стоя в проеме калитки, насмешливо смотрел на него.
– На огороде, – ответил Вулич.
– А ты на опохмелку зарабатываешь? – усмехнулся тот. – Что-то я тебя раньше не видел. Проходящий, значит. За сколько нанялся?
– Просто помогаю.
– Слушай меня, просто помощник, свали отсюда наскоряк. Вот, – он вытащил из нагрудного кармана рубашки тысячу и, скомкав, бросил к ногам Бориса, – взял и сдернул наскоряк, пока я добрый.
– Слушай, ты, – прищурив глаза, тихо заговорил Вулич, – смени тон.
– Чего? – Здоровяк шагнул вперед. Вулич воткнул вилы в навоз. – Блатной, что ли? – подойдя к нему вплотную, ухмыльнулся здоровяк. – Последний раз говорю – свалил наскоряк. – Расширив глаза и широко раскрыв рот, он осел. Борис резко ударил его по ушам. Здоровяк плюхнулся на задницу и повалился на бок. Борис, присев, покачал головой.
– Понятно?
– Да, – прохрипел здоровяк.
– Во! – усмехнулся вошедший во двор Виктор. – Это и есть Кузьма? – Он посмотрел на Машу. Та молча кивнула.
– Извини, – поднявшись, виновато посмотрел на нее Борис.
– Сколько раз тебе говорить? – Маша подошла ближе к здоровяку. – Не приходи, не нужен ты мне! Спасибо, – кивнула она Борису, – а то его все боятся.
– Да этого Кузьму я и сам возьму, – засмеялся Вихрев. Присев рядом с начавшим приходить в себя здоровяком, он улыбнулся. – Если ты еще раз тронешь нашу сестру, мы из тебя кишки вытащим и на шею намотаем или сделаем евнухом. Знаешь, кто такой евнух?
– Я больше не приду, – прохрипел Кузьма.
– Надеюсь, ты говоришь искренне, – усмехнулся Виктор.
Москва
– Нет их в столице, – доложил Бескровному майор милиции. – По крайней мере никто их не видел. Мы подключили свою агентуру из бомжей, продавцов, таксистов, и все впустую.
– Знакомых в Москве у них больше нет, – пробормотал Бескровный. – Может, у Вихрева? Но Вулич туда не пойдет. Первая скрипка в дуэте он. Я этих, из Сергиева Посада, уволю к чертовой бабушке. Двое суток они им подарили. Когда все наконец поймут, что на любой сигнал надо реагировать? Двое суток они были в Москве. И наверняка у Остоцкого. Черт бы побрал все эти чувства благодарности. Водители вологодские по этой же причине покрывают беглецов. Конечно, можно их понять, люди спасли им жизнь. Но сколько жизней они могут забрать? А я думаю, что Вихрев бежал не просто так. Если он знает, что дело открыто и он подозреваемый, то наверняка попробует убрать свидетеля. Хотя как бы не убрали его самого. Как я понял, в колонии на его жизнь покушались по крайней мере один раз. Правда, тот, кто покушался, по непонятной причине через сутки повесился в камере. Оперативной части он ничего не говорил. Повесился, хотя срок у него всего пять лет. Непонятная история. Но ясно, что Вихрева пытались убрать. И это подтверждает убийство фотографа Кривицына в Сонкове. Каким-то образом заказчик, на которого работал Вихрев, узнал о том, что Вихрев и Вулич были у Кривицына, и явился к нему, чтобы выяснить их новые имена. Как выясняли, думаю, всем понятно. Кто-то из РОВД сообщил. Надеюсь, кто именно, выяснится в ближайшее время. А пока я каждую минуту жду, что эти двое объявятся. Я бы очень этого не хотел, но что-то они все равно натворят.
– Наблюдение за Остоцким ничего не дало, – вздохнул Солнцев.
– Тоже неясная ситуация. Я уверен, что они там были и задымление устроено для того, чтобы беглецы могли исчезнуть, воспользовавшись суматохой. Остоцкая действительно спасала подвернувшего ногу мальчика и наглоталась дыма. Черт его знает, может, их действительно там не было? А если были, куда они ушли? Москву не знает ни тот ни другой. Помощников у них здесь быть не может. И тогда снова появляется вопрос: почему они доехали до Москвы, хотя несколько раз могли сойти по дороге?
– А если Вихреву пообещали помощь заказчики? – предположил следователь прокуратуры.
– Тогда кому и зачем понадобилось убивать фотографа в Сонкове? – посмотрел на него Семен Петрович. – Заказчик ищет беглецов. Надеюсь, он не найдет их раньше нас.
* * *
– Они нигде не замечены, – услышал по телефону Директор.
Выматерившись, он отключил мобильник и вытащил сигареты.
– Где же они могут быть? – зло спросил он.
– Олег Дмитриевич, – заглянул в раздевалку бассейна смуглый амбал, – в Тульской области у приятеля Вулича были менты. Мы пока не рискнули там появиться.
– Тише ты, мать твою, – прошипел Директор. – Сколько раз тебе говорить – на людях ко мне не суйся. Тульского пока не трогать, но держи парней наготове. Если Вихрь с Вуличем там появятся, я вам цынкану. Надо убрать их в любом случае, даже если их уже возьмут менты. Ясно?
– Судя по всему, Вулича будет брать спецназ, – сказал смуглый. – Поэтому мы…
– Значит, не дожидайтесь, пока их возьмут. Все, свободен! – Директор набрал номер.
– Слушаю, – ответила Олеся.
– Есть что-нибудь новенькое?
– Ничего. Бескровный рвет и мечет. Этот новенький, его помощник, поехал в Тверь. Точнее, в Сонково, где убит фотограф, который…
– Пусть Реваз оттуда уезжает, – перебил ее Директор. – Если что-то вдруг выяснится, я должен сразу узнать.
– Но не все зависит от меня. Если мне сообщат…
– Я буду через час. – Директор отключил сотовый.
Воронеж
– Как сквозь землю провалились, – вздохнул седой полковник милиции. – Да другого я и не ожидал. Вулич ведь не баклан с улицы. Надеюсь, у него хватит ума не приезжать в наш город, – вздохнул он. – Я отца его хорошо знал. Если такое возможно, он уже трижды в гробу перевернулся. Никак я не ожидал, что придется ловить его сына. Кроме того, в случае попытки оказать вооруженное сопротивление стрелять на поражение. Черт возьми, уж больно не хочется, чтобы Вулич появился в городе. А что насчет сына адвоката, сбившего Лурова?
– Говорит, что пьян был очень, – ответил капитан милиции. – Но тут другое интересно: за день до гибели Лурова слышали, как он грубо говорил с сожительницей Вулича и грозил пойти в паспортный стол.
– Да я проверил, – кивнул Федин, – там все законно. Вулич написал дарственную, и теперь Воробьева является владелицей квартиры. Все законно, – повторил он. – Просто Луров, старый хрен, видимо, недоволен этим был, вот и решил на Ирку…
– Но многие думают, – вмешался Горюнов, – что Лурова убили. И наезд был неслучаен. Отец мальчишки, адвокат Савин, несколько раз был у Ирины. Кстати, товарищи Лурова упоминали, что он неоднократно утверждал, что…
– Да ладно, – перебил его Федин, – для чего в этом копаться? Там все законно, хотя я понимаю твое желание…
– Хватит, майор, – остановил его полковник, – не перегибай палку, сломаться может. И вообще все знают, что Вулич совершил побег из мест лишения свободы. Дерзкий побег с насилием над часовым. А между тем его дело хотели пересматривать. Но теперь он в любом случае будет сидеть. Конечно, было бы неплохо как-то сообщить Вуличу, что дело вернули на доследование, то есть приговор отменен.
– А как? – усмехнулся Федин. – Может, дать объявление в газету? И что это изменит? Вулич все равно будет сидеть. Он совершил побег и помог уйти киллеру. Кроме того, бросил самодельную бомбу в часового. И неизвестно, что еще они натворили.
– Давайте не будем предполагать, – недовольно проговорил полковник. – Да, Вулич совершил два преступления. Побег с насилием над часовым и нанесение ему тяжких телесных повреждений. Солдат сломал ногу, два ребра и повредил шейный позвонок. За это Вуличу придется отвечать. Что будет с первым обвинением, неизвестно. И если он объявится у нас, придется его брать. Но не рисковать. Если Вулич будет вооружен и попробует оказать сопротивление, открывать огонь на поражение.
