Люди ерзали на полу, тихо мычали и надрывно чихали — надышались уже, одна девчонка, по-моему, совсем задохнулась, глаза у нее были навыкате, жутко белели в темноте.
У распахнутого окна, выходящего на тыльную сторону двора, стоял одинокий бородатый красавец. А может, не красавец и вовсе даже рябой — темно, черты лица смазаны, но выглядел очень даже солидно, одет в камуфляж... Стрелять он не собирался: автомат за спиной, кобура пистолета на поясе застегнута. Поэтому Вася, памятуя о моих раскладах, сразу взял его на мушку, но валить не стал. А зря...
В руке бородатый держал какой-то небольшой предмет. Видимо, надо было сразу валить, как заскочили, и хрен на те расклады... А спустя секунду уже было поздно.
Бородач высек огонь — теперь стало понятно, что это зиповская зажигалка, и с какой-то нездоровой веселостью посмотрел на нас с Васей.
— Не понял... — озабоченно пробормотал Вася. — А почему — один?
Теперь валить нельзя. Упадет бородач, зажигалку уронит... И действительно — почему один?!
В ту же секунду я ощутил прикосновение холодного ствола, который уперся мне под левое ухо.
— Стой спокойно. Ствол опустил, быстро!
Я тихонько скосил взгляд влево и увидел, что Вася в таком же положении, только ствол — справа. Как же так, Вася?! Ты же не собака, чтобы твое феноменальное чутье напрочь забилось от бензиновой вони!
— Мирза длинный тон дал, — зачем-то объяснил нам веселый бородач. — Сигнал — чужие... Вы его убили?
— Жив, — не смея пошевелить головой и медленно опуская ствол, доложил я. — В отключке.
— Молодцы, — похвалил бородач. — А я вас знаю. Вы те самые «следки». У нас запись есть. Вы чего тут делаете?
Я осторожно пожал плечами и не нашелся, что ответить. Слева послышался протяжный Васин вздох, полный затаенной ненависти. Как ответить? Минуту назад думали, что вас пасем. А сейчас стоим под стволами, смотрим на ровный огонек зиповской зажигалки и готовы застрелиться от досады. Вот это попали так попали...
— Ну ничего, разберемся, — владелец смертоносной зажигалки не стал настаивать на ответе, только мотнул бородой в нашу сторону и буркнул: — Давай, даггара[7]...
В ту же секунду на мой многострадальный череп обрушился страшный удар. И без того темная комната напоследок плеснула в лицо кромешной чернотой, и мир вокруг перестал существовать...
Глава седьмая
ДОК
Паблисити Джихада
Не надо думать, что я маньяк и конченый душегуб. Это просто была суровая необходимость. И вообще, я только заикнулся: мол, неплохо было бы...
Казбек тут же одобрил и с энтузиазмом заявил, что запросто это сделает. Он вообще любит карательные акции, а сам способ был для него новым, хотелось побыстрее опробовать, получить свежие впечатления. Я же сказал — кровожадный тип...
Шамиль некоторое время колебался. Сказал: вообще-то это варварство, так вот — с соплеменниками... Но потом согласился: раз дело требует того, придется идти на жертвы. Только крепко предупредил Казбека: если вдруг «спалишься» — отвечать будешь сам, единолично. Я к этому не желаю иметь никакого отношения.
Казбек скромно потупил взгляд и заверил верховного амира, что отвечать не будет. Потому что исполнить это дело ему может помешать только смерть. Мертвый тайны выдать не может, а его люди не спрашивают, кто приказал — Казбек для них самый главный командир.
Если отбросить в сторону моральный аспект этого дела, по логике все получалось очень складно. По нашей логике. То есть для соплеменников тут и объяснять ничего не придется. Для европейцев, естественно, это будет чудовищно и дико. И хорошо — это нам на руку.
Девять месяцев назад, в конце декабря прошлого года, двоюродный дядя Мовсара, Аюб Дадашев, сделал одну очень нехорошую вещь. Сжег заживо целую семью из «правительственной половины» нашего тейпа.
Принцип «око за око» у нас все очень уважают. Это один из незыблемых постулатов наших адатов. По идее, родственникам сожженных следовало бы точно так же поступить и с семьей Аюба.
Но так как прецедентов в истории не было (такой дикий случай произошел впервые за последние сто лет, а может, и больше), кровники Аюба маленько растерялись. Проще говоря, рука не поднялась спалить семью Аюба, и поэтому искали его самого. Но чуть-чуть не успели. В марте этого года федералы взорвали поджигателя на территории Чернокозовского сизо. Зачем полез, спрашивается? Там целый батальон сидит, оборона организована на высшем уровне. Ладно бы, только сам — так он ведь кучу отличных моджахедов угробил. Я же говорю — сумасшедший.
Мовсар, разумеется, не имел никакого отношения к похождениям своего двинутого дядечки. Но сейчас сложилась такая интересная ситуация, что для нас их родство было очень кстати.
Судите сами, как это будет выглядеть со стороны, если смотреть на ситуацию глазами европейцев и нашего впечатлительного народа, который уже вовсю муссирует пущенные мною слухи.
Наши национал-предатели выдали героя — «амира акванавтов» федералам. Сами, собаки трусливые, побоялись связываться, решили все сделать чужими руками. Федералы «амира» взяли, но он всех обманул и удрал. Герой! Такой молодой, а такой способный.
Тогда наши предатели (напомню — сожженная Аюбом семья принадлежит к «правительственной» половине нашего тейпа) решили жестоко отомстить семье Мовсара — ни в чем не повинным мирным людям. И с некоторым опозданием претворить в жизнь тот самый почитаемый у нас принцип «око за око».
Почему не сразу, а с таким опозданием? Тут все просто объясняется. Раньше Дадашевых не трогали, потому что Сулеймана взяли, а остальных мужчин рода убили. Вроде бы месть свершилась, не совсем «око за око», но все были довольны.
А теперь, наконец, объявился народный мститель — дееспособный мужчина из рода Дадашевых. Когда его взяли, кровники уже довольно потирали руки и готовили костер — оставалось только забрать мальчишку у федералов... Но на то он и герой — взял и ушел, не попрощавшись.
Предатели от этого впали в ярость и решили выместить злобу на его семье. И заодно ему показать: зря ушел, лучше бы остался! А теперь живи, думай каждую секунду, что ты виноват во всем, и носи в себе свою боль...
В этом месте возникала небольшая загвоздка. Повторяю — до Аюба никто такое не делал. Надо горло резать, стрелять, самых презираемых — вешать. Но сжечь заживо — это совсем другое. Ни у одного правоверного, если он пребывает в здравом уме, на такое просто рука не подымется!
Мы решили не отказывать кровникам Аюба (а теперь и Мовсара — по праву наследования родовой ответственности) в присутствии здравого смысла. Потому что, если несколько мужчин одной из «правительственных» семей одновременно сойдут с ума — это будет очень неправдоподобно. Случаев группового сумасшествия в Чечне еще не было. У нас вообще очень мало сумасшедших и всех их держат дома на цепи. Аюб? Да это просто недоразумение. Видимо, в хозяйстве Сулеймана цепей не нашлось, вот он и гулял себе, чудеса творил.
А поскольку кровники из «правительственного» тейпа все же хотят соблюсти принцип «око за око» и, как натуральные отступники, не особо чтут другие пункты адатов, неудобные для них... Что им мешает сделать все это чужими руками?
По нашей логике все выходило правильно. Ведь они «сдали» Мовсара федералам, сами «побоялись» брать. Ну и что им мешает в данном случае также прибегнуть к услугам садистов-оккупантов? Правильно, ничто не мешает. А этим продажным гадам только деньги дай — они за деньги готовы родные города спалить, не то что какую-то там маленькую семейку чужого народа!
Над этим пунктом нашей истории мне пришлось потрудиться. Если все остальные детали были в наличии, то факт участия федералов в этом злодеянии просто отсутствовал. Поэтому я подготовил слухи и разработал стройную систему их распространения. Скажу без ложной скромности: это было непросто, учитывая, что в данном случае требовалась предельная правдоподобность.
Казбек и его люди надели камуфляж и экипировались наподобие федералов. Поехали в сумерках, чтобы соседи не смогли их как следует рассмотреть. Заходили молча, чтобы по разговору никто не понял, кто это такие. Я вам скажу по секрету: подавляющее большинство чеченцев говорят не так, как русские. Даже если в России живет, очень умный и акцента нет, все равно у него в речи явно прослеживаются характерные особенности. Как будто кашу горячую в рот взял и на русский язык обиделся. Таких, как я, у нас единицы. Поэтому ты хоть как оденься и лицо спрячь, но если произносишь не отдельные слова, а фразу хотя бы из трех слов, другой чеченец сразу тебя выкупит. Сразу догадается, что ты нохчо! Тогда, сами понимаете, весь спектакль насмарку...
Однако у них там неожиданно такое случилось, что нам не пришлось пускать в ход мастерски разработанную мною систему слухов. В самый неподходящий (или наоборот, очень даже подходящий, это уж с какой стороны смотреть) момент в руки Казбека невесть откуда свалились наши старые знакомые — эти двое «следаков»... Нам их просто Аллах послал, не иначе!
