Легко, по-спортивному, сбежав по ступенькам на мол, Андрей такой же трусцой двинулся навстречу охранникам. Те замедлили шаг и недоуменно переглянулись. Однако человек, который бежал к ним, вел себя очень непринужденно. Детина, конечно, здоровенный, но бандиты и грабители себя так не ведут. Может, старший смены закончил с проституткой и пустил его? Может, это один из владельцев какого-нибудь катера или яхты решил ночью выйти в море. Вообще-то это не возбраняется…
Незнакомец с широкой улыбкой во все лицо вдруг выкинул фортель, которого охранники от него совсем не ожидали. Короткий удар в челюсть снизу одному, ногой в среднюю часть груди второму, и тут же второй удар в основание черепа. Забрав у охранников фонари, Андрей побежал туда, где виднелись среднего размера быстроходные прогулочные катера. Вон тот нежно-голубого цвета с белой стилизованной чайкой на борту вполне подойдет.
Прыжок на высокий борт, пара взмахов ножом, и ткань чехла расползлась. Андрей сорвал остатки и посветил на приборную панель. Так, ничего сложного… Проблема будет в другом – как мне ног не замочить. Ладно, хоть и холодно, а работа такая! Андрей выбил ногой дверь единственной маленькой каюты и сунул голову внутрь. Так… отлично! Есть полотенце! А то как-то не очень комфортно. Правда, если бы сейчас рядом был Ломашевский, то он выговорил бы подчиненному насчет тягот и лишений, что спецназовец должен быть готов… Но он же не видит, и некому будет попрекнуть лихачеством. А это не лихачество, а просто стремление к комфортным условиям работы. Чего плохого? Пока Андрей размышлял об этом, он полностью разделся на пирсе и сверху аккуратно положил свои трусы и полотенце. Абсолютно все должно быть сухим, раз уж решил так действовать. Снова прыжок с ножом на борт катера. Минута, и нужные провода вытащены и зачищены. Теперь трос! Толстый, зараза, но ничего, «катран» на такие штучки и рассчитан. Два мощных удара ножом, и трос перебит на краю борта. Теперь мотор.
Мотор гулко взревел и утробно заурчал внизу. Белые буруны пошли от кормы, и Андрей поспешно повернул руль, чтобы катер не уткнулся носом в соседнее судно. Рычаг вперед! Где я тут приготовил бечевку? Вот она! Андрей закрепил руль, чтобы катер шел прямо, потом снова взял нож. Отбросив в сторону накладные прорезиненные коврики, он постучал рукояткой по полу. Наверное, вот здесь. Удар, и нож по самую рукоятку ушел сквозь дюралевый сплав. Сразу же фонтанчиком пошла вода. Андрей прикинул скорость наполнения и ударил еще раз рядом. Второй фонтанчик его удовлетворил.
Убедившись, что катер пошел в открытый океан, Андрей оттолкнулся и ласточкой ушел в воду. Бр-р, четырнадцатиградусная вода приняла его разгоряченное тело. Ничего! Классическим кролем, как на пляже под восхищенными взглядами девушек, Андрей поплыл к пирсу, стараясь не выпустить из руки нож. Вот и пирс. Теперь наве-е-ерх… как пробирает ветерок… Где тут мое полотенце?
Через пять минут с мокрым полотенцем за пазухой Андрей уже бежал к противоположному концу охраняемой территории. Асфальтированный участок, какие-то лодки или ялики. Гребной клуб, что ли… Весло сразу подсказало решение. Андрей подхватил легкую конструкцию, примерился и разбежался. Толчок рукояткой, тело послушно приняло горизонтальное положение и мягкое приземление на другой стороне. Весло назад!
Еще несколько минут бега, и вот она, железная дорога. Андрей не стал мудрить и побежал прямо по полотну. Не совсем удобно, зато не промахнешься мимо своих. Вон и изгиб полотна впереди.
– Андрей, – донеслось сбоку, – сюда. Что ты там так долго возился?
Опять! Опять замечания, недовольство. Ответить Андрей не успел, потому что со стороны города появился свет фары электровоза. Состав был темным, никаких освещенных окон пассажирских вагонов.
– Я сажаю «пассажира», – быстро заговорил Ломашевский, – ты берешь сумки. Вперед! Вперед!
Андрей молча подхватил все три баула и стал навешивать их на себя поперек груди. Главное, не зацепиться во время посадки. Но это ничего, командиру хуже. Ему перепуганного пацана надо как-то закинуть в поезд на ходу.
Парагвай. Город Кампо-Сильва, департамент Альто-Парагвай
Иван Никитин в своей заметной кожаной куртке быстро взбежал по ступеням здания администрации. Его куртка, как и снисходительная улыбочка с прищуром серых глаз, упрямый наклон головы с мощным лбом и короткими волосами «ежиком». Редкий чиновник в департаменте Альто-Парагвай, редкий геолог в окрестностях Чако не слышал и не видел «русского Ивана». И мало кто радушно улыбался, встретив его. Большинство старались сделать вид, что смотрят в другую сторону. Слишком шумен был русский, слишком бесцеремонен, навязчив и развязен. Чиновникам приходилось терпеть его поведение потому, что они имели приказ из столицы содействовать русскому «Газпрому». Местные геологи рисковали вылететь с работы, если русские специалисты пожалуются на них. Карлос Орибо, до последнего времени представлявший в департаменте геологическое Управление, исчез. Причем поползли слухи, что геолог слег чуть ли не с какой-то инфекционной болезнью. Правда, промелькнул слушок и о том, что Орибо видели садящимся с женой на круизный пароход.
Как ни странно, но именно с американскими геологами Никитин не пересекался. Или они были «в поле», или он отлучался из административного центра по своим делам. Единственный человек, которому приходилось улыбаться при встрече с русским, был Солано Флорес, которому по рангу предписывалось курировать работу русских специалистов при разработке газовых месторождений.
Сейчас, после окончания совещания со смежными службами, Флорес умудрился ускользнуть в свой кабинет, но русский его мгновенно настиг.
– Сеньор Флорес. – По-хозяйски распахивая дверь в кабинет чиновника, в проеме возник Никитин. – Меня беспокоят два вопроса. Первое, это абсолютная неготовность транспортного хозяйства. А судно должно прибыть уже со дня на день. И второе, полицейское ведомство до сих пор не предоставило план своих действий в день прибытия судна и план охраны груза во время его транспортировки. Я абсолютно не имею представления о тех силах, которые они намерены задействовать…
– Сеньор Никитин, уверяю вас… – Флорес горячо прижал к груди руки и посмотрел на русского с мольбой: – Я уверяю вас, что к моменту прибытия вашего судна все необходимое будет готово. И техника, и люди!
Никитин хотел закрыть дверь, с тем чтобы перейти к другому вопросу, который его на самом деле волновал, – к сведениям о деятельности представителей иностранных геологических компаний и мере содействия им со стороны парагвайских властей. Но сделать он этого не успел. Очень приятный, даже какой-то мурлыкающий женский голосок заставил его умолкнуть и обернуться.
– Вы позволите, сэр? – Потертые и застиранные шорты никоим образом не портили впечатления от стройных загорелых ножек этой девицы-американки.
– Сударыня! – рыкнул по-русски Никитин и боднул головой воздух, как гвардейский офицер на балу.
Мисс Уитнер вошла, одарив русского приятной белозубой улыбкой, и обратилась к чиновнику:
– Сеньор Флорес, у нас некоторые затруднения, которые вы можете устранить. Нас опять задержала полиция на границе национального парка, хотя мы никаких работ там не проводили, а лишь изучали формы рельефа и собирали образцы. Мы даже не проводили шурфовку. У меня создается впечатление, что выданный вами документ не имеет должного веса у местной полиции. Либо имеет место пренебрежение к распоряжениям властей департамента.
Несмотря на то что все было произнесено с милой улыбкой, Флорес застонал и схватился за голову. Это было уже невыносимо. Куда и как далеко зайдут все эти игры? Уж американские геологи, те точно находились под патронажем Николаса Вудвина. Он же сам неоднократно напоминал о них и их важной задаче. Какого черта происходит, их-то кто тронул? Лучше бы какой-нибудь полицейский начальник разгорячился и упрятал бы за решетку этого Никитина. Хотя бы дней на десять. Хоть неделю покоя!
– Ну что вы, Солано! – жалостливо произнесла американка. – Ну не надо так реагировать. Я просто хотела поставить вас в известность об инциденте, и не более того. А с полицейскими начальниками мы разберемся сами.
– Не правда ли, мистер Никитин? – вдруг спросила девушка по-английски, повернувшись к русскому.
– Мы порвем их, как Тузик грелку! – ответил Никитин по-русски и хищно оскалился.
– Простите? – наморщила американка лоб и захлопала невинными глазами.
– No pasarán! – добавил Никитин и поднял сжатый кулак к плечу в антифашистском приветствии.
– Hemos pasado [14], – ответила вдруг мисс Уитнер и, похлопав Никитина по плечу, вышла в коридор.
Иван Никитин несколько опешил, потому что похлопывание именно по правому плечу считается в испаноязычных странах чисто женским жестом. А тут еще и такое знание испанской истории ХХ века. Начитанная девочка! Правда, профессия обязывает. Ежу понятно, что она такой же геолог, как Никитин – архиерей.
