Фонарей в переулке не было, но луна озаряла округу холодным сиянием. Он чувствовал, что на крыльце его ждут, исходят таким же волнением, беззвучно скользнул по дорожке, еле видимой в темноте, взлетел на крыльцо, застыл в растерянности.
От перил отделилась женщина, закутанная в длинный платок, испустила мучительный вздох. Она утонула в его объятиях, дрожала, подставляла губы для поцелуев. Ее душа истосковалась по нормальному мужчине. Он обнимал ее, стараясь не сделать больно, жадно впивался в горячие губы. Кружилась голова, в желудке образовался какой-то космический вакуум. Все, что было до этой женщины, ураганом выдуло из головы, осталась только она — податливая, льнущая к нему, как будто собравшаяся раствориться в нем. Он не мог уже сдерживаться, руки поползли к упругим бедрам.
Диана едва не задохнулась и прошептала:
— Подожди, Сереженька, не здесь же. Да что такое со мной? — Она насилу оторвалась от него, отступила к двери. — Пойдем в дом, Сережа, но не шуми, на цыпочках, отец только заснул. Из сеней направо, потом налево. Осторожно, здесь приступочка, а дальше тазик висит, не зацепи. Боже правый, Сережа!..
Клятый тазик свалился с гвоздика, но до пола не долетел. Гайдук ахнул, схватил его на излете, застыл с колотящимся сердцем. Потом оба, задыхаясь от смеха, шарили по стене, отыскивали тот самый гвоздик, стояли в напряженных позах, слушали. Отец не проснулся!
На улице вдруг заскрипели тормоза, хлопнула дверца! Сердце Сергея рухнуло, его затрясло от возмущения.
— Диана, детка, я снова здесь! — взревел пьяный голос. — Ты дома? Иди же скорее к своему котику!
Да чтоб тебя! Он тоже чуть не заревел от гнева. Уйди, кретин!
— Нет, только не это! — Диана застонала, отстраняясь от Сергея. — Опять Быковский. Когда же он угомонится?
— Я сейчас с ним разберусь. — Гайдук сжал кулаки и шагнул к дверному проему.
— Милый, не вздумай! Он сживет меня со света. Они и тебя убьют. — Диана перепугалась не на шутку, запахнула платок. — Прошу тебя, не выходи, я сама отошью его, не пущу в дом. Обещай, что не выйдешь, Сережа…
— Детка, кисонька моя, я уже иду! — От сокрушительного пинка распахнулась калитка.
Гайдука трясло от злости. Разве так ведут себя нормальные мужики? Диана выскользнула в сени, оттуда — на крыльцо. Он поколебался, тоже шмыгнул за ней, затаился за косяком.
Капитан Быковский был тот еще бык. Он, шатаясь, перемещался по дорожке, что-то хрюкал, ровно идти не мог, наступал на грядки, ломал хрупкий бордюр. Диана бросилась ему навстречу, остановила, стала ожесточенно что-то выговаривать. Быковский засмеялся, схватил ее за плечи. Она отпрыгнула.
Он разозлился и прорычал:
— Да мне плевать, что твой пращур уже спит! Ты, падла, сковородкой вчера меня огрела, теперь расплачивайся! А ну, иди сюда! — Этот негодяй вдруг резко метнулся вперед, умудрился при этом не упасть и схватил Диану за руки.
Она вырывалась, но он держал ее, впился жадным ртом ей в шею. Диана сопротивлялась, и это еще сильнее распаляло упыря.
Оставаться сторонним наблюдателем было стыдно. Зверея от бешенства, Сергей слетел с крыльца. Мимоходом он отметил, что пробегающее мимо облако закрыло луну. Тьма опустилась на город, но не заметить постороннего Быковский не мог.
Он негодующе захрапел, оттолкнул Диану и пробурчал:
— А это что за хрен? Ты кто? — Поганец всматривался в темноту, но вряд ли видел лицо человека, приближающегося к нему. — Ты же не пращур, нет? Падла, ты кого в дом привела?!
Капитан даже в пьяном виде оказался резок. Он махнул кулаком вкруговую, Сергей отшатнулся и почувствовал, как вспыхнуло ухо. Он думает, что сдачи не будет? Гайдук шагнул вперед и влепил снизу вверх — в челюсть. Быковский мотнул головой, брызнула слюна с кровью. Но он не упал, оперся на отставленную ногу.
А Гайдук уже пер напролом — левой в челюсть, правой между глаз, чтобы звезда выросла! У него даже возникло опасение, что голова ублюдка оторвется от шеи. Но нет, она осталась на месте. Быковский отлетел к открытой калитке. Сергей наступал и энергично выбивал из него дух вместе с пылью.
«Нельзя его отпускать» — мелькнула мысль, и тут он запнулся о трубу для полива. Избитый Быковский что-то прошамкал, вдруг рванулся, вылетел из калитки и грузно побежал, держась за живот. Когда Гайдук вырвался на оперативный простор, тот уже вваливался в машину, двигатель которой оставался включенным.
Сергей чертыхнулся — не успел! А и успел бы — что бы сделал? Отправил бы паршивца в вечный сон? До рассвета выбивал бы из него память?
Машина, виляя, удалялась по переулку, свернула на улицу.
— Чтоб ты не доехал, — от всей души пожелал ему Сергей и побрел обратно.
Диана стояла посреди дорожки, обнимала себя за плечи и со страхом смотрела на него. В ее глазах поблескивал зеленый огонек. Сергей обнял ее, прижал. Женщина приглушенно всхлипывала.
— Прости, — прошептал он. — Другого выхода не было. Он бы тебя прямо в саду…
— Знаю. Господи, как я ненавижу его!.. Ты не волнуйся за меня. Когда трезвый, он не осмелится руку поднять. Будет на коленях ползать, прощения вымаливать. Я за тебя тревожусь. Как ты теперь?
— Да все в порядке. — Гайдук улыбнулся. — Он не видел моего лица.
Сергей очнулся утром в своей постели с полной кашей в голове. События путались, но понемногу выстраивались. Да, он отвел Диану обратно в дом, усадил на диван. В своей комнате ворочался Ярослав Григорьевич, но так и не проснулся. Они сидели битый час, но так и не дождались возвращения Быковского с подкреплением. Возможно, он уснул где-нибудь в машине или загремел в больницу. Оставалось надеяться, что утром память у него не заработает.
Сергей обнимал всхлипывающую женщину, гладил по волосам. Приступ страсти прошел, визит мерзавца сбил весь настрой. Рядом с диваном было открыто окно, чтобы катапультироваться в случае опасности. Через час Диана облегченно вздохнула, вытянула ноги и задремала. Он лежал рядом, в лунном свете смотрел на спящую женщину. В три часа Гайдук осторожно поднялся, выбрался на заднее крыльцо и перешел на свою территорию. Сейчас он лежал, таращился на солнечные зайчики и строил непослушные мысли.
Из горницы доносились приглушенные женские голоса. К маме кто-то пришел. Немудрено, половина одиннадцатого утра.
«Эх, спецназовец ты хренов!..» — Отставной капитан вздохнул и начал подниматься.
К маме пришла какая-то женщина, они сидели за столом, пили чай.
— Здравствуйте, — буркнул Сергей, особо не всматриваясь, вышел на крыльцо, сполоснул физиономию в баке.
На соседнем участке все было тихо. В саду возился Ярослав Григорьевич. Он выстраивал загородку вокруг разросшегося куста смородины. Сергей облегченно вздохнул. Все нормально, утро не принесло новой беды. Диана не выходила, возможно, убежала в свой агрохолдинг. Хотя нет, Сергей тут же вспомнил, что она работала вчера.
Он выкурил первую утреннюю сигарету, уже собрался вернуться в дом, как услышал шум мотора. Его сердце снова понеслось вскачь. Из подъехавшего седана выбрался мрачный как туча Быковский в штатском и потащился к дому Дианы. Практически вся его физиономия представляла собой фиолетовую маску. Распухла челюсть, глаза заплыли.
«Моя работа!» — не без гордости подумал Сергей.
Вероятно, Диана шестым чувством ощутила приближение этой нечисти. Быковский поднимался по ступеням, а она уже вышла ему навстречу, немного бледная, кутаясь в платок. Их беседы Гайдук не слышал. Капитан не орал, злобно говорил что-то. Диана удрученно качала головой, энергично отнекивалась и, кажется, убедила капитана в том, что он здесь ночью не появлялся. Быковский хмуро посмотрел ей в глаза, потом сплюнул, потащился обратно, сел в машину и укатил.
Сергей облегченно вздохнул. Значит, этот тип не помнит, где он был вчера. Смутные подозрения, не более. Но это ведь не вечно, он обязательно выяснит.
Диана улыбнулась ему. Он подмигнул ей в ответ. По движению ее губ Сергей понял, что она будет ждать его вечером, и энергично закивал. Гайдук немного успокоился и вернулся в горницу, где чаевничали женщины.
— Смотри-ка, Клавдия Павловна, — шутливо заметила гостья примерно тех же лет, что и мама, с лицом, усыпанным морщинками. — Зазнался, не узнает.
— Анна Владимировна!.. — всмотревшись, проговорил Сергей. — Да, не узнал, простите, сонный был. А сами почему помалкивали?
Он обнял печально улыбающуюся Анну Владимировну Ткаченко, свою бывшую классную руководительницу. Она жила в соседнем Абразивном переулке, иногда общалась с Клавдией Павловной, хотя и не считалась ее подругой.
— Посмотрите на него, настоящий мужчина! — похвалила Анна Владимировна, освободившись из застенчивых объятий. — Герой хоть куда, а еще не женат. Кандидатура есть на примете?
— Все по порядку, Анна Владимировна. — Сергей улыбался, наливая женщинам чай. — Дайте отдышаться, осмотреться, пожить немного. Не тащите меня под венец, ладно?
