В США исследования по программированию психики начались только в середине девяностых и проводились ни шатко ни валко, их финансирование осуществлялось по остаточному принципу. Все изменилось после 9/11.
После терактов перед спецслужбами встал вопрос о проникновении в Аль-Каиду и другие исламские террористические организации. Организовать обычное агентурное проникновение не представлялось возможным, в эти организации принимали только людей, которых знали с детства, знали их родителей, дедов и прадедов. Мусульманский мир, особенно мир шиитов, очень замкнут, чужака как бы хорошо он ни был подготовлен, разоблачили бы сразу. А без собственной агентуры, предотвращать террористические акты было невозможно — профессионалы это понимали.
И тогда взоры устремились на лагерь «Икс-Рей» на клочке кубинской земли под названием Гуантанамо. Там, с 2001 года, с начала антитеррористической операции содержалось в заключении несколько тысяч боевиков Аль-Каиды, захваченных в Ираке и Афганистане. Любые опыты над ними можно было проводить бесконтрольно. Кроме того, каждый год антитеррористической операции приносил новых пленных. Самое главное — эти пленные были арабами и известными в Аль-Каиде экстремистами. Если бы хоть один — двое из них согласились на сотрудничество с американской разведкой — идеальные агенты для внедрения были бы готовы. Но беда была в том, что сотрудничать с американцами они не соглашались. Ни один.
После очередного мозгового штурма в Лэнгли возникла идея — а что если сделать этих пленных террористов нашими осведомителями … без их ведома. Тогда то и вспомнили про замороженные и почти не движущиеся исследования по программе МК-Ультра. В мгновение ока программа была расконсервирована и на исследователей, раньше работавших почти на голом энтузиазме, пролился золотой дождь.
Поскольку тема исследований была очень обширна, а цели зачастую противоречили друг другу, саму программу разделили на три части, по каждой из которых работала отдельная группа ученых.
Проект Альфа предусматривал создание препаратов и методик, применение которых превращает человека в послушного воле хозяина зомби. В обычной жизни наличие второй личности в подсознании никак не должно было проявлять себя — но по команде эта личность всплывала и полностью порабощала реальную личность человека. Целью проекта было создание агента, который бы в нормальном, неактивированном состоянии даже не подозревал о том, что является агентом американской разведки.
Проект Бета предусматривал создание препаратов, представляющих собой новое слово в биологическом оружии. При использовании этих препаратов человек впадал в психоз и становился полностью небоеспособным. Таким оружием можно было вывести из строя целую армию.
Проект Гамма как раз и был тем самым проектом, который возглавили доктор Феликс Каплан и доктор Питер Маршал. Создаваемые ими препараты должны были воздействовать на собственных солдат. В идеале нужно было создать препарат, который не оказывал бы никакого побочного воздействия, но при приеме которого солдат полностью терял бы чувство страха, а его выносливость и сила значительно увеличивалась бы. Короче говоря, проект Гамма был нацелен на создание химическим или биологическим путем идеального солдата. И на данный момент этот проект продвинулся дальше всего…
Зайдя в раздевалку для ученых, которая располагалось за первой же дверью после внутреннего КПП справа по коридору, Питер быстро переоделся в стерильный хирургический комбинезон зеленого цвета. Снял грязную обувь, убрал в личный шкафчик, закрыл шкафчик на ключ. Ни в какой другой одежде перемещаться на закрытой территории института не разрешалось. Открыл тяжелую дверь, и босиком прошел на второй уровень биологической безопасности. Помещения этого уровня были полностью герметичны, и находились под отрицательным давлением, чтобы не допустить проникновения опасных биологических агентов на уровни три и четыре. Каждая дверь этого и последующего уровней была снабжена специальными герметичными шлюзами.
Надев носки и специальные одноразовые тапочки, хранившиеся во втором личном шкафчике, Питер прошел на уровень три. Взял из обеззараженного пластикового контейнера, стоящего у самой двери латексные хирургические перчатки, обсыпал руки тальком в специальном приспособлении, потом надел перчатки и приклеил их раструбами к рукавам комбинезона. Повторил ту же процедуру с одноразовыми носками, которые надевали поверх обуви, а их края приклеивались к штанинам. Затем настала очередь специального защитного, полностью герметичного скафандра из пластика, напоминавшего наряд космонавта. Опустил на лицо прозрачный и гибкий шлем, застегнул скафандр на длинную «молнию». Тщательно проверил все застежки скафандра, с помощью встроенного в скафандр прибора протестировал его герметичность, дождался, пока светодиод мигнет зеленым, подтверждая исправность и герметичность.
Готово. С потолка свисала гроздь гибких и длинных, вьющихся кольцами резиновых шлангов желтого цвета, с которыми можно было перемещаться по лаборатории, снабжение ученых отфильтрованным и стерильным воздухом осуществлялось централизованно. Питер взял один из шлангов и прицепил к разъему на скафандре. Шланг встал на место с тихим щелчком, после этого Питер выдавил из одноразового тюбика порцию клеящего герметизирующего геля, который на воздухе мгновенно застыл и загерметизировал место соединения. С тихим шипением воздух начал поступать в массивный костюм ученого. Закончив, он нажал на кнопку (системы допуска тут не было), набрал на клавиатуре двери восьмизначный код и прошел через тяжелую стальную дверь в воздушный шлюз при четвертом уровне, снабженный распылителями для воды и химикатов. Здесь ученые принимали последний обеззараживающий ядовитый душ перед тем, как вступить в царство Аида. Уровень четыре — уровень смертельной биологической опасности. После ядовитого душа, убивающего все микроорганизмы, дверь шлюза с легким шипением открылась.
Теперь торопиться было нельзя. На четвертом уровне вообще никто и никогда не торопился, движения ученых напоминали замедленную киносъемку. После открытия последней двери доктор Питер Маршал неспешно зашагал по пустому коридору, покрытому со всех сторон белым вспененным пластиком, направляясь в свою лабораторию.
Дверь в их лабораторию была третьей по коридору. Как и на всех остальных, на этой двери не было ни табличек, ни номеров, ни ручки, ни замочной скважины. Питер просто приложил обтянутую пластиком перчатки руку к определенному месту на стене — и дверь с тихим шипением открылась.
У стола в первом из помещений лаборатории сидел человек в таком же как и у Питера скафандре и что-то писал в специальный журнал, где отмечался ход всех проводимых группой экспериментов. Услышав шипение отходящей двери, человек обернулся.
— С возвращением на борт!
— Привет Феликс — Питер прошел в угол за шторку, нажал кнопку — и жесткое ультрафиолетовое излучение уничтожило все живые организмы, какие он мог подхватить во время путешествия по коридорам. Конечно, с учетом принимаемых в здании мер предосторожности вероятность что-либо подхватить была один к миллиону — но ученые, дабы не уничтожить результаты своей, часто многомесячной работы принимали меры чтобы исключить даже эту, одну миллионную вероятность.
— Что новенького происходит в нашей богадельне — спросил Питер выйдя из за шторки — я что-то пропустил?
— Да есть… — Каплан дописал последнюю строчку в журнале, захлопнул его и встал — ты помнишь тот путь, который разрабатывал ты и счел за тупиковый. Номер тридцать три?
— Помню и…
— Так вот, когда ты уехал, я все же попросил Дженну провести еще несколько опытов. И результаты получились удивительными, правда, совсем не теми, каких мы ожидали.
Продолжая разговаривать через систему внутренней связи, ученые прошли за шторку, отделяющие подобие небольшого офиса от собственно помещений лаборатории.
— Взгляни-ка — доктор Феликс Каплан указал на электронный микроскоп, подключенный к ноутбуку — там как раз образец этого вируса.
Доктор Питер Маршал наклонился к монитору, и то что он там увидел удивило его несказанно. Положив руку, обтянутую перчаткой на специальный трэкболл, он несколькими движениями приблизил картинку и начал рассматривать компьютерное изображение находящегося в электронном микроскопе вируса и его структуры ДНК, полученной в результате проведенной реакции цепи полимеразы, со всех сторон.
— Интересно… — пробормотал он — ты когда-нибудь сталкивался с чем-то подобным?
— В том то и дело что нет — ответил доктор Каплан.
Сам вирус выглядел так же, как и большинство вирусов — маленький волосатый шарик. Но вот структура его ДНК не была похожа ни на один другой вирус.
