– Ну и?..
– Только на следующий же день на хату к Макару «маски-шоу» пожаловали. Положили половину братков, причем безо всяких обвинений! Уже потом, как водится, «нашли» и наркоту и оружие! С понятыми и видеосъемкой. Макара там тоже положили… Но самое интересное не в этом…
– А в чем?
– Когда «маски» налетели, там как раз толковище шло. Макар подтянул всех путевых пацанов из нашего городка. Короче, менты уж больно вовремя поспели! В этот день мы с корешом в Питер гоняли – так, перетереть кое-что. Приезжаем – оба-на!! Тут такое кино! И по радио кричат, суки, мол, крупную банду, накрыли благодаря умелым действиям местного ОБОПа!.. Козлы!..
Николай надолго замолчал и отвернулся к окну. Видно, воспоминания давались ему нелегко. Сергей тоже молчал, уважая чувства молодого человека.
– Короче, – решил все же Колян закончить свое повествование, – после этого в городе никто против Джафара не шел.
– Ну а ты как дальше?
– Только не думай, что я к «черным» в бригаду полез, – прикончив остатки пива, отозвался Николай. – Я сам по себе. Есть у меня кореша надежные, – вновь понизив голос и быстро зыркнув по сторонам, проговорил он и спросил: – Ну а ты-то что молчишь? Ты зачем к нам в Веселогорск катишь?
– Тетка там у меня живет, вроде как дом мне свой оставить после смерти хочет. Родни ни у нее, ни у меня нет больше. Вот и решил сгонять посмотреть…
– А кто? Может, знаю? Как адрес?
– Да я на память не помню, она сама должна встретить меня на вокзале.
– Ну а чем планируешь заняться? – Николай не отставал от лысого мужчины.
– Там видно будет, – уклонился от ответа Сергей.
Сколько Николай ни пытался, он так и не смог вытянуть из собеседника, чем же, собственно, тот собирается заниматься в ближайшем будущем. Тот умело увел разговор в сторону, и получилось так, что они уже минут двадцать болтали ни о чем конкретно. Так… о погоде, о политике, о бабах. Напоследок, когда уже поезд гудком возвестил о скором прибытии на перрон, Николай достал ручку и написал пятизначный номер.
– Человек ты, Сергей, чувствуется, толковый! Если надумаешь заняться чем-то серьезным, не поленись, звякни. Я в городе людей знаю, меня знают. – На слове «меня» Колян специально поставил ударение.
– Спасибо, братан! – с чувством пожал ему руку лысый. – Если что, непременно тебе позвоню!
Непонятно, чего больше содержал в себе его ответ – благодарности за заботу о нем или сарказма по поводу значимости Коляна в уголовном мире Веселогорска.
Поезд окончательно замедлил ход, и состав, тряхнув пассажиров в последний раз, наконец остановился.
В окне был виден железнодорожный вокзал небольшого городка. Это было двухэтажное желтое здание, увенчанное стальным куполом со шпилем. На двух лавочках у его стены сидели несколько человек встречавших. С прибытием поезда еще четверо – мужчина и три женщины – вышли из самого здания. Меж тем Колян, попрощавшись, пошел к себе за вещами, а Сергей, быстро взяв небольшой кожаный «дипломат», поспешил к выходу.
Спустившись на асфальт перрона, он кинул налево, вдоль вагона, быстрый взгляд. Не увидев своего собеседника, Сергей заспешил в сторону вокзальной двери. Быстро скрывшись за ней, он торопливо пересек зал ожидания и вышел с другой стороны.
На стоянке дежурили одно такси и пара частников. Больше и не нужно было – человек десять прибыло с этим поездом в Веселогорск. Да и то никто из прибывших, за исключением Сергея, не пожелал воспользоваться услугами автотранспорта. Один лишь лысый направился к желтому такси и по-хозяйски открыл дверцу.
– Куда вам? – не скрывая радости, спросил водитель.
Лысый уверенно сообщил адрес.
Больше не задавая вопросов, водитель круто вырулил перед двумя оставшимися конкурентами и быстро покатил в нужном направлении. Николай бы очень удивился, если бы узнал, что никакая тетушка его недавнего собеседника не встречала. Да она и не могла его встречать, поскольку такой у лысого мужчины в дорогом пиджаке не было не только в Веселогорске, но и вообще.
* * *
При дневном свете Веселогорск выглядел не сильно оживленным. Таким, что назвать его большим селом уже не поворачивался язык, а городом, с другой стороны, тоже можно было назвать лишь с натяжкой. Между тем в прежнее время тут было аж целых два крупных комбината, которые и являлись основой жизнеобеспечения города, давали рабочие места. За их счет строились девятиэтажки и пятиэтажки, куда заселялись работники с семьями. Оба гиганта функционировали и сейчас. Но были скорее похожи не на могучие атомоходы, с легкостью штурмующие полярные льды, а на две крупные баржи, которые в потоках послеперестроечных вод дрейфуют с остановленными двигателями. Команды этих самых барж наполовину разбежались, а те, кто остался, старались как можно быстрее избавиться от балласта. За «борт» шли станки, электрокары, сдавались в аренду складские помещения. Даже твердыня административных зданий не выдержала нажима развивающегося со страшной силой капитализма, и в святая святых комбинатов, на дверях, где раньше, скажем, висела золотая табличка «Главный инженер восьмого цеха», теперь красовалось что-то типа «ЧП Пупейко». И ниже: «Коммивояжерам вход воспрещен! Мы тут работаем!» Так вот, комбинаты – медленно садились «на мель». Но зато в городе вовсю развивалась коммерция. Хотя тоже не особенно густо – провинция есть провинция!
От железнодорожного вокзала к главной площади городка вела центральная улица, обставленная типовыми блочными пятиэтажками. Упиралась эта самая улица в административное здание. С другой стороны площади находилась недавно отреставрированная трехэтажка. Красная табличка рядом с тяжелой дубовой дверью гласила: «ГУВД города Веселогорска».
На втором этаже этого самого здания в кабинете у окна стоял полковник Клюшкин Артем Юрьевич – начальник ГУВД Веселогорска.
Артем Юрьевич носил полковничьи погоны уже восьмой год. Получив в свое время по три больших звезды, он обмыл их как положено и успокоился окончательно.
Еще будучи курсантом, он усвоил истину, что у почти любого человека есть уже заранее запланированный потолок его возможного взлета в жизни. Его тесть был подполковником. Зять дослужился до полковника.
Покойный родственник не раз говорил, что у генералов есть свои дети и зятья, поэтому о погонах с большими звездами Клюшкин особо не мечтал. В Питер, куда он рвался по молодости, со временем ему расхотелось. Его тесть, мудрый человек, вовремя убедил молодого и горячего зятя, что в Веселогорске тот со временем может стать первым, чего в Питере ему никогда не удастся сделать. «Запомни, Артюха, – говаривал не раз он зятю за праздничной бутылкой, – лучше быть первым здесь, чем не знаю даже каким по счету там! Тут ты будешь для всех, слышишь, для всего города Артем Юрьевич. А там – неизвестный капитанишка или майоришка. Смотря как жопу начальству лизать будешь. Ноль без палочки. А тут ты будешь че-ло-век! Че-ло-век с именем!»
Клюшкин отлично понимал философию тестя и соглашался со стариком. Конечно, бывший начальник ГУВД понимал жизнь. И не прислушиваться к его советам было бы большой глупостью.
Уже и сам немолодой, полковник, хмурясь, отогнул тяжелую портьеру и озабоченно смотрел на улицу. Погода в этот день радовала жителей города. Солнце сияло на голубом, без единого облачка небе. Легкий ветерок слегка шевелил листву тополей, стоявших зелеными свечками напротив кабинета начальника ГУВД. Желтоватые блики гуляли по асфальту площади. Стайка воробьев моментально образовалась почти посередине. Крохотные птахи обнаружили бесценное сокровище – печенюшка выпала у какой-то хозяйки из сумки или малыш, катавшийся минут пять назад на велосипеде, нечаянно обронил лакомство.
Вряд ли стайка воробьев, налетевших на выпавшее у кого-то печенье, озаботила начальника ГУВД. Он отпустил портьеру и вернулся к своему рабочему столу. Взгляд его упал на ориентировку. Ментовские ориентировки обычно передаются или телетайпом, или по электронной почте и никогда не печатаются на бланках. На официальном бланке значилось: «Согласно оперативным источникам, на ПМЖ в Веселогорск предполагает прибыть особо опасный рецидивист Григорий Рублев, уголовная кличка Крытый…»
Артем Юрьевич перестал читать и наморщил лоб, припоминая: «Крытый… Крытый… Рублев… Точно! Он!»
Сразу вспомнилась кража почти двадцатипятилетней давности, совершенная в ювелирном магазине, когда злоумышленники забрали украшений и денег почти на тридцать тысяч рублей! Рублев проходил по этому делу. Получил он тогда шесть лет. Клюшкин был тогда еще опером-старлеем. Рублева допрашивал он.
Артем Юрьевич хорошо помнил этот день. Пред ним предстал образ худощавого молодого человека, едва ли намного моложе его самого. Старший лейтенант с азартом взялся за самого молодого из подельников. Ему казалось, что расколоть Григория не составит труда. Но шли дни, а серые глаза все так же насмешливо следили за срывающимся порой на крик старшим лейтенантом. Надолго этот взгляд остался в памяти Артема Юрьевича. Чистосердечного признания от молодого Гриши Рублева Клюшкин так и не добился.
