– Я могу подождать, – предложил Денисов. – Поедем вместе…
– Не надо. – Синяя жилка на лбу Виталия Борисовича запульсировала чуть интенсивнее. – Я лучше побуду один. Хорошо?
– Ну… Как скажешь. Если что, звони. И помни, ты нам нужен, Виталий.
Денисов улыбнулся, дружески потрепал Агафонова по плечу и привычным скорым шагом вышел из раздевалки. Виталий Борисович так и не открыл глаза. В кармане снова завибрировал мобильник. Агафонов достал его, не глядя, нажал кнопку отключения. И положил телефон рядом с пиджаком.
* * *
– Еще по одной? – предложил Ключевский, допивая остатки виски. – Как-никак завтра свободный день. Можем позволить. К тому же я немного успокоился. Отличное лекарство!
Он постучал ногтем по пустому стакану. Непослушные жесткие волосы Павла торчали в разные стороны. Золотой нательный крест болтался поверх водолазки. Он всегда носил его подобным образом. Баркетов считал, что это рисовка, но никогда не затрагивал этой темы. Точно так же, как и на площадке, эти двое понимали друг друга без лишних слов.
– Можно и еще по одной, – Баркетов облокотился на барную стойку.
– Ромик! – Ключевский вскинул руку, привлекая внимание бармена. – Плесни нам еще по маленькой. И включи спортивный канал. Итальянская лига, – пояснил он уже для Баркетова. – «Фиорентина» против «Интера». Сейчас второй тайм должен начаться. – Сверился со своими наручными часами.
Баркетов усмехнулся:
– А чего там смотреть? – При этом он заговорщицки подмигнул подоспевшему бармену. – И так ясно, что «Интер» порвет «Фиорентину», как тузик грелку.
Ключевский дернулся, словно от пощечины, соскочил с табурета, и уже через секунду его стальные пальцы сомкнулись на горле Баркетова.
– Что ты сказал? – взревел он, делано свирепо вращая глазами. – А ну-ка повтори, кто кого порвет, как тузик грелку?
Баркетов рубанул товарища по запястью, и Павел вынужден был убрать руку с его горла.
– Ясное дело, «Интер» порвет.
Бармен разлил виски в два низеньких пузатых стакана.
– Ты тоже, Ромик, так думаешь? – обратился к нему Ключевский.
Бармен перехватил взгляд Баркетова, подавил улыбку и серьезно ответил:
– Думаю, порвет.
– А вот хрен вам обоим, умники! – Ключевский придвинул к себе стакан. – Включай, и смотрите. «Фиорентина» сегодня нашвыряет вашему гребаному «Интеру» полную авоську. У меня чутье на такие дела.
– Да нет у тебя никакого чутья, – рассмеялся Баркетов и ловко отправил в рот тонкую лимонную дольку. – Ничего твоя «Фиорентина» не может. Давно бы уже следовало понять.
– У команды был кризис! – сверкнул зубами Ключевский. – И мой долг, как истинного болельщика, заключался в том, чтобы верить в команду, когда ей трудно. Но с сегодняшнего дня у «Фиорентины» попрет. Я знаю. Включай, Ромик!
Бармен взял пульт. На висящем за барной стойкой плоском экране появилась картинка футбольного поля. В одном Ключевский не ошибся совершенно точно: начало второго тайма. Сорок седьмая минута. А вот счет на табло заставил Павла застонать, как от навязчивой зубной боли. «Интер» вел 3:0. Ключевский сделал большой глоток виски. Закусывать не стал.
– Что и требовалось доказать, – усмехнулся Баркетов.
Ключевский мотнул головой.
– Сейчас отыграются, – пообещал он.
– Ну, конечно.
Бармен неспешно протер стойку.
– Сами-то как сегодня сыграли? – поинтересовался он у постоянных клиентов. – Я еще хотел посмотреть, но… Закрутился как-то.
– Лучше не спрашивай, – не отрываясь от экрана телевизора, раздраженно бросил Ключевский. – Полное дерьмо!
– Проиграли, что ли?
Баркетов пригубил виски из стоящего перед ним стакана. Посетителей в «Гарпии» было сегодня немного. Две парочки за угловыми столиками, компания подростков, оккупировавших бильярдный стол, и одинокая дамочка на противоположном конце стойки. Баркетов оценивающе смерил ее с головы до ног. Симпатичная…
– Иногда выигрыш бывает позорнее проигрыша, Рома, – философски изрек он.
– Как это?
– Не вникай, – Баркетов поморщился. – Короче, у «Снежного» выиграли, но с неприличным счетом.
– А кто забросил?
– Одну – Ключ, вторую – Алгерсон.
– Ясно, – бармен тоже бросил быстрый взгляд в сторону одинокой дамочки, посмотрел, не опустел ли ее бокал с коктейлем, а затем вновь развернулся лицом к Баркетову. Максим прекрасно понимал, о чем хочет, но не решается заговорить паренек. Любого болельщика интересовал вопрос, каким образом команда сумеет пережить гибель капитана. – И кто теперь на очереди?
– На очереди – игры сборной, – Баркетов опять пригубил виски. Ключевский сидел насупившись и явно не собирался подключаться к дискуссии. – Евротур. Финны, потом чехи и на закуску шведы. А клубных игр не будет до конца ноября.
– Едете на сборы?
– Едем. – Баркетов невесело усмехнулся и потянулся за лимонной долькой. – Хотя, честно говоря, не думал, что меня в этот раз пригласят.
– Не понял! – Забыв про футбол, Ключевский резко повернулся всем корпусом. – Что значит «не думал»? Как это? Лично у меня не было ни малейших сомнений на этот счет. Батя понимает, что без нас ему не обойтись.
«Батей» в кругу хоккеистов именовался тренер сборной.
– Без тебя может и не обойтись, – Баркетов даже не взглянул на товарища. – Ты же у нас – Ключ как-никак. Любые ворота вскрыть можешь. Функции диспетчера везде на вес золота. И с теми сумеешь сыграться, и с этими. А я… Кто я без Осы?
Бармен потупился. Кличка человека, о котором он собирался спросить, но так и не решился, все же прозвучала. В несколько ином контексте, правда, но прозвучала.
Ключевский залпом допил виски, толкнул стакан вдоль стойки и жестом показал, что ему потребуется еще одна порция.
– Кто ты? – переспросил он, заметно повышая голос. – Я скажу тебе, кто ты, Макс! Ты – классный нападающий, каких еще поискать. С Осой или без него, но играть ты можешь. Назвал меня диспетчером? Лады, я спорить не буду. Но на хрена мне нужны эти функции, если моих задумок никто не то чтобы осуществить, но даже и понять-то не сможет? Такой простой вопрос тебе в голову не приходил?
– Приходил, – Баркетов не смог сдержать улыбки. – Просто…
– Просто ты решил заняться самоедством, – закончил за него Ключевский. – Или решил, что все вокруг дураки. Я, Батя, менеджеры сборной… Мы и так впервые за последние годы поедем играть без Осы. Задача не из простых. Но без тебя, Безумный Макс, нам было бы еще сложнее.
Очередная гневная тирада Павла была, как и все предыдущие, встречена Баркетовым с присущим ему спокойствием. Он просто выслушал товарища, лениво посасывая лимонную дольку, а затем, бросив корку на блюдце, невозмутимо поинтересовался:
– Кого нам поставят в центр?
Ключевский насупился.
– Я что, зря тут распинался?
– Зря. Я тебя об этом не просил.
– Но ты хоть услышал меня?
– Услышал, услышал. Так кого?
Павел принял из рук бармена новую порцию виски. Однако прикладываться не торопился. Пожал могучими плечами.
– Могу только предположить. Скорее всего, это будет Лосев. У него прекрасное чутье и великолепный дриблинг. С Лосевым можно будет сыграться, это тебе не Вартек какой-нибудь.
– Да отвяжись ты от Вартека, – Баркетов слегка повернулся на табурете, и в поле его зрения вновь попала дамочка на противоположном конце стойки. Она потягивала коктейль из трубочки, и это зрелище не могло не завораживать. – Между прочим, он тоже едет на сборы. Значит, тренер чешской сборной считает его квалифицированным игроком.
– Это проблемы чешской сборной, – огрызнулся Ключевский. Сделал глоток виски, поморщился. – Дерьмо он первостепенное, а не квалифицированный игрок. Будь моя воля…
– Ты про игру не забыл, Ключ? – иронично спросил через плечо Баркетов.
– Про какую игру?
– Про ту, которую ты смотришь. «Фиорентина» – «Интер».
Ключевский озадаченно поскреб в затылке всей пятерней, развернулся лицом к экрану телевизора, пару секунд понаблюдал за происходящим на футбольном поле, а затем раздраженно бросил:
– Да не хрена там уже смотреть! Слила «Фиорентина». Если бы я с самого начала смотрел…
– Что бы изменилось?
– Моя энергетика помогла бы им не пропустить три мяча в первом тайме.
– Ясно.
– Выключай, Ромик, – Ключевский сделал очередной глоток виски. – Чего душу травить понапрасну.
В кармане Павла зазвонил телефон. Он достал мобильник, глянул на дисплей, и на его пухлых губах заиграла улыбка. Весьма проворно для своей комплекции Ключевский соскочил с табурета.
– Я на секундочку, – проинформировал он Баркетова.
Телефон продолжал звонить. Павла, определенно, домогался кто-то из его многочисленных фанаток. Баркетов знал это наверняка. Только разговаривая с девушками, Ключевский предпочитал отходить от товарищей в сторонку.
Баркетов допил виски.
– Бармен! – окликнула девушка с противоположного конца стойки, и Максим невольно отметил, что голосок у нее как раз под стать внешности, такой же нежный и мелодичный. – Можно мне еще один коктейль?
