желудком.
– Какое там! – замахал руками Богданов. – Слышала же – через час быть у генерала! Значит, времени в обрез.
Он подошел к телефону и набрал номер своего помощника – Александра Дубко.
– Спишь?
– Представь себе – проснулся ровно за минуту до твоего звонка! – ответил Дубко. – Будто чувствовал, что ты позвонишь! Должно быть, интуиция.
– Интуиция – это хорошо, – сказал Богданов. – Для нашего брата штука очень полезная. В общем, так. Наша машина при тебе?
– При мне, – сказал Дубко.
– Тогда седлай ее немедленно и мчись по адресам всех наших. Тебе они известны. Ровно через пятьдесят три минуты всем быть у генерала Парамонова. За мной заезжать не надо, я доберусь своим ходом. Здесь недалеко. Приказ ясен?
– Еще как ясен! – ответил Дубко, не удержался и присвистнул: – Похоже, предстоит командировочка!
– А вот свистеть будем потом, – сказал Богданов. – Когда побываем у генерала. И свистеть, и смеяться, и, может быть, даже рыдать.
– Рыдать – это упаси и помилуй! – сказал Дубко. – Пускай рыдают наши враги! – И трубка умолкла.
* * *
В приемную генерала Богданов прибыл первым. До встречи оставалось еще двенадцать минут. Богданов сел на стул, надвинул на глаза фуражку и принялся ждать своих подчиненных. Вскоре прибыли и они – все шесть человек. Таков был состав спецгруппы «Дон» – семеро вместе с самим Богдановым.
В кабинет к генералу вошли вовремя – минута в минуту.
– Командир спецподразделения «Дон» капитан Богданов! – Командир поднес руку к козырьку.
– Представьте ваших подчиненных, – сказал генерал Парамонов.
– Капитан Дубко, мой заместитель, – отрекомендовал Богданов. – Капитан Павленко. Лейтенант Муромцев – специалист по сигнализации и всему, что связано с электричеством. Старшина Рябов, снайпер. Старший сержант Терко. Сержант Еремин. Специалисты широкого профиля. – Богданов едва заметно улыбнулся.
Генерал подошел к каждому из бойцов и пожал руки.
– Значит, вы и есть спецгруппа «Дон»? – спросил он.
– Так точно! – ответил Богданов.
– Наслышан я о ваших подвигах, – сказал генерал. – Но – видимся впервые. Все вы – люди опытные, обстрелянные, побывавшие в разных переделках…
– Не все, – сказал Богданов. – Есть у нас новичок – лейтенант Муромцев. Зачислен в группу недавно, после окончания училища.
– Вот как, – сказал генерал Парамонов. – Зачислен в группу недавно… Тогда, может быть, обойдемся без него? Что скажешь, командир? – глянул генерал на Богданова.
– Не понял… – удивленно произнес Богданов. – Это почему же без него?
– Потому что задание, которое я хочу вам поручить, очень серьезное и ответственное, – пояснил генерал. – Просто крайняя степень ответственности и серьезности! А потому нужны люди опытные. Такие, чтобы не подкачали в любой ситуации.
– Я ручаюсь за каждого из моих подчиненных! – отчеканил Богданов, помолчал и добавил: – Мы – спецназ КГБ. У нас случайных людей не бывает. К тому же лейтенант Муромцев знает несколько иностранных языков.
– Вот как? – удивился генерал и взглянул на Муромцева. – И какие же именно?
– Английский, немецкий, отчасти французский, – ответил Муромцев. – В свободное время изучаю испанский и турецкий.
– Вот! – с гордостью произнес Богданов. – У нас все люди – один к одному. Как патроны в обойме.
– Что ж, хорошо, – сказал генерал. – Именно такие слова я и хотел услышать. Тогда поговорим о вашем задании. Прошу всех садиться, разговор будет долгим. Что такое Берлинская стена, слышали?
– Так точно, – ответил за всех Богданов.
– А какое она имеет политическое значение, знаете? – спросил генерал.
– Знаем, – ответил Богданов.
– Ну, а что творится в последнее время вокруг стены, слышали?
– В общих чертах.
– В общих чертах – это хорошо, – сказал генерал Парамонов. – Значит, политинформацию я вам читать не буду, сразу приступим к частностям. В последнее время ситуация вокруг стены обострилась. Крайне обострилась! – Генерал поднял палец, будто грозя кому-то невидимому. – Наши бывшие союзники американцы очень хотят разрушить стену. Разнести по камешкам и кирпичикам! Причем – немедленно. По их заверениям – во имя спасения свободы и демократии. – Генерал Парамонов усмехнулся, но тут же стал серьезен. – Имеются соответствующие данные нашей разведки…
– Они что же, хотят ее взорвать? – спросил Богданов.
– Думаю, что нет, – сказал генерал. – Взрыв – дело опасное. Могут быть непредсказуемые жертвы, а это – вызовет нежелательный политический резонанс. Вот, начнут говорить, американцы убили безвинных людей… Поэтому, думаю, они поступят иначе. Например, попытаются снести стену бульдозерами. Наша разведка придерживается такого же мнения. Буквально вчера разведчики ознакомили нас с соответствующей информацией…
– Мне кажется, довольно ненадежный способ – разрушить стену бульдозерами, – пожал плечами капитан Павленко. – Кто ж их подпустит к стене, эти бульдозеры? Кто им позволит такое безобразие?
Разговор между генералом Парамоновым и спецгруппой «Дон» происходил в полном соответствии с давними традициями, сложившимися в спецназе КГБ. Во время обсуждения какого-либо задания не было ни начальников, ни починенных – все говорили на равных, каждый имел право голоса и мог высказывать любое мнение. Это уже потом, когда все вопросы выяснены, старший по должности отдавал соответствующий приказ, и тут уже не было никакого равноправия. Начальник – приказывал, а подчиненные – обязаны были выполнить приказ.
– Конечно, никто не подпустит, и никто не позволит, – согласился генерал. – Но это – если бульдозеры подойдут к стене без всякой защиты. А вот если они подойдут в сопровождении танков и солдат – тут уж совсем другое дело. Кстати, так они и собираются поступить.
– А что, неплохо придумано, – усмехнулся Павленко. – Попробуй-ка их отгони, если вслед за ними прутся танки!
– Вот именно, – сказал генерал. – В ответ нашим командованием принято решение также направить к Берлинской стене танки. Вот как только к месту приблизятся американские танки, тут же туда выдвинутся и наши. Вы понимаете, что это значит?
– Что уж тут непонятного! – вздохнул Богданов. – Все тут понятно, как дважды два. Они – с той стороны стены, мы – с этой. Они будут ждать, что мы в них выстрелим первыми, мы – что первыми выстрелят они… И не дай бог, у кого-то не выдержат нервы…
– То-то и оно, – вздохнул генерал. – Ведь это же – прелюдия к провокации! За которой последует полноценная война. На этот раз
