Время снова потекло с обычной скоростью. Джип, кувыркаясь, катился вправо, а Мангуст летел влево, прямо на стену ипподрома. К счастью, в полете он успел извернуться и врезался в нее не лицом, а спиной, плашмя – именно так наиболее безопасно падать с небольшой высоты, Мангуст рассудил, что и врезаться в стену тоже.
Удар был такой, что из него чуть дух не вышибло. Наверное, так себя чувствует муха, когда ее газетой сшибают на лету. Первое мгновение Мангусту казалось, что целой кости у него теперь нет ни одной. «Помнится, в диснеевских мультиках, когда бедняга кот так врезается в стену, на ней его силуэт остается, – как-то отстраненно подумал он. – А у кота скелет вылетает из шкуры. Да, коту легко, он мультяшный…»
Но спустя пару секунд, отклеившись от стенки, Мангуст оценил свое состояние более реально. Цел. Правда, синяк будет во всю спину, но никаких серьезных повреждений, похоже, нет. Значит, нужно продолжать погоню!
Андрей вскочил. Легко сказать! На чем продолжать-то? Джип валялся на боку метрах в тридцати от дороги. Кстати, неплохо бы еще и посмотреть, что там с Энрике и Хуаном. Хотя нет, погоня важнее. Значит…
Он не успел додумать – события оказались быстрее мысли. Из-за поворота с ревом вынесся «Опель». Мангуст рванулся наперерез, чувствуя, что не успевает. Но ему повезло. «Опель» резко затормозил – видимо, водитель увидел перевернутый джип.
В считаные секунды Мангуст оказался рядом, рванул дверцу, как морковку из грядки вырвал с заднего сиденья латиноса.
– Туда! – Он ткнул рукой в сторону джипа. – Посмотри, что с нашими, вызови врачей! Быстро!
И, не давая парню опомниться, Мангуст скользнул на его место.
– Вперед!
Сидевший за рулем парень все понял правильно – ерепениться не стал, а просто нажал на газ. «Опель» рванул вперед.
– Что случилось? – рявкнул Степан. – Что это значит? – Он ткнул в сторону перевернутого джипа.
– Серьезные ребята нам попались! – отозвался Мангуст. – Мы их догоняли, а они по нам из автомата садить стали. Водилу, кажется, пристрелили, что с Энрике, не знаю, но выскочить он не успел.
– А ты-то как умудрился?
– Я из окна высунулся, стрелял по ним.
– И как, попал?
– Еще бы. Прострелил автоматчику башку. Глядишь, теперь поосторожнее будут.
После этого оба замолчали, напряженно глядя на дорогу. Дорога была неплохая, «Опель» должен был догнать джип довольно легко.
Так и случилось – но не из-за скоростных качеств «Опеля», а из-за того, что «Субару» остановилась. Джип стоял посреди дороги, дверцы были распахнуты, за рулем виднелся чей-то затылок – именно затылок, похоже, сидел этот человек очень низко, обычно так за рулем не сидят. А за джипом стояли два мужика в белых костюмах – оба с пистолетами. И один уже как раз поворачивал голову.
– Тормози! – рявкнул Мангуст.
Водитель ударил по тормозам, машина прошла юзом еще несколько метров и встала. Мангуст с пистолетом в руке выскочил наружу, Степан последовал за ним.
Мангуст видел, что тип в белом костюме оборачивается и поднимает пистолет. Поэтому он не стал удерживать равновесие – наоборот, полетел на землю, перекатился и в падении выстрелил. Противник тоже успел нажать на спуск – пуля взрыла землю всего сантиметрах в десяти от Мангуста. Да, не повезло парню. А возможности исправить ошибку у него не было – Мангуст не промахнулся. Выпущенная из «беретты» пуля угодила мазиле в середину груди – на белом пиджаке вспух красный гейзер, и стрелок осел на землю. А Мангуст уже уходил во второй кувырок – он помнил о напарнике убитого. Но предосторожность оказалась лишней – Степан тоже не сплоховал. Он всадил второму пулю в правое плечо – подстреленный выронил пистолет, схватился за рану. В общем, опасности в ближайшее время больше не представлял. Правда, был и третий, тот самый затылок за рулем. Но он повел себя неумно. Ему бы дать по газам и уходить на полной скорости – глядишь, остался бы жив. А он полез наружу с автоматом наперевес – с таким же «узи», как был у того, кого Мангуст подстрелил первым. Разумеется, он даже вылезти из «Субару» не успел – Мангуст четко, как на тренировке, прострелил ему запястье. Мужик дернулся, взвыл и всю агрессивность тут же утратил.
Мангуст кинулся вперед, нагнувшись, чтобы джип его прикрывал от всяких неожиданностей. Краем глаза он заметил, что Степан уже добрался до своего крестничка, значит, о нем можно не беспокоиться. До толстяка с простреленным запястьем оставалось всего несколько метров, когда он вдруг как-то странно дернулся и стал заваливаться вперед.
«Что за хрень?» – успел подумать Андрей. И тут же все понял – на спине, открывшейся его взгляду, было красное пятно – такое же, какое появилось на груди типа, которому он грудь прострелил. На свое счастье, Мангуст быстро соображал и понял – это кто-то из недобитых людей Энрике постарался. Вовремя сообразил – если бы он сунулся вперед сразу, мог тоже пулю получить, а от своего это вдвойне обидно.
– Эй! Не стреляйте! Свои! – крикнул Мангуст. Он уже видел вставшую поперек дороги белую «Ланчу» – до этого ее загораживал джип. Выходит, кто-то живой там остался.
– Какие свои? – раздался в ответ дребезжащий старческий голос.
– От Энрике! Не стреляй, выхожу без оружия!
Мангуст бросил пистолет на землю, медленно разогнулся и вышел из-за джипа, держа руки перед собой ладонями вперед.
– От какого еще Энрике? – Из-за «Ланчи» показалось незнакомое морщинистое лицо. Мангуст понял – это не охранник, это тот самый дед, за которым они ездили. А охранники где, в таком случае?
– Ну, от начальника тех парней, которые тебя везли. Кстати, где они все?
– Сложный вопрос. – Дед распрямился. В руках у него был древний «кольт» – как раз ровесник своего владельца. Впрочем, и оружие, и хозяин явно были в неплохой форме. Руки старика нисколько не дрожали, а пистолет был явно недавно вычищен. – Ты, парень, верующий?
– Это тут при чем? – Мангуст недоуменно нахмурился. И тут же все понял. Вот, значит, как…
– Что, все? – мрачно спросил он, подходя ближе.
– Все, – кивнул старик. – Одного меня Мадонна сберегла, уж не знаю, чем я ей так приглянулся. Который раз уже от верной смерти ухожу. Так я не понял, от какого еще Энрике ты явился, парень? Они, – старик кивнул на машину, – говорили, что я какому-то русскому понадобился. Вроде бы даже родственнику Тимольярресов.
– Все правильно, – ответил Мангуст. – Я помощник этого русского. А Энрике ты должен знать, раз Тимольярресов знаешь. Это их управляющий.
– Так он молодой, наверное… – сказал старик. – Хотя… Уж не сын ли это Игнасио? Как этого мальчонку звали-то, я уж не помню. Ну-ка, как фамилия этого Энрике?
– Ферарте.
– Ну, точно. – Старик наконец опустил оружие. – Сынок Игнасио. Тоже Тимольярресам служит. Ну правильно. Что же ему еще делать-то?
Похоже, старик страдал излишней болтливостью. Что ж, в его возрасте вполне простительно.
Мангуст, не обращая особого внимания на продолжающийся монолог деда, заглянул в машину. Там было два трупа – одного из них, Карлоса, он знал в лицо, второй какой-то незнакомый парнишка. Да, не повезло ребятам…Так, ладно, сейчас не время рассусоливать. Нужно решить, что делать дальше. И быстро.
– Так, дедушка, иди-ка быстренько в ту машину, – сказал Мангуст, махнув в сторону «Опеля».
К счастью, спорить старикан не стал, покладисто двинулся к машине – не забыв, кстати, перед этим вытащить из «Ланчи» какой-то серый мешок с лямками. Мангуст не препятствовал – все мелочи нужно было оставить на потом.
Он вернулся к Степану. Тот уже успел наскоро замотать единственному оставшемуся в живых агрессору плечо. Кровь, конечно, не остановилась совсем, но пошла куда слабее.
– Что говорит? – спросил Мангуст, присаживаясь на корточки рядом с раненым.
– Пока я его ни о чем не расспрашивал, тебя ждал, – сказал Степан. – Да я бы и не смог – я же по-испански не волоку.
– Ясно. – Мангуст пристально посмотрел в глаза раненому. Глаза у того были злыми, словно у попавшего в капкан волка.
– Кто ты такой? – спросил его Мангуст.
Раненый молчал, продолжая буравить Андрея пристальным взглядом.
– Говори, а то пожалеешь. – Голос Мангуста был спокоен, холоден. Он интуитивно понял, что на такого типа орать не стоит – не проймет.
– Не дождешься, – прошипел пленник. – С какой это стати?
– Если не будешь отвечать, я тебя убью. – Мангуст поднял пистолет, теперь дуло смотрело прямо в лицо пленному. Говорил он по-прежнему спокойно, почти равнодушно.
– Ты меня так и так убьешь, – отозвался раненый.
– Нет. Если скажешь, кто ты такой и кто тебя послал, – отпущу.
– Так я тебе и поверил. – Пленник оскалился. Ни дать ни взять пойманный хищник.
– У меня нет времени с тобой возиться, переубеждать тебя. Или говоришь, или стреляю.
Раненый метнулся вперед, здоровая рука взметнулась – он явно целился Мангусту в висок.
