Пока ни о какой ответственности не заявляли, но Украина была на грани гражданской войны в результате очередного внутриполитического кризиса. Правительство едва держалось, раздавались требования ответить на очередной акт агрессии России. Мировое сообщество отделывалось вялыми заявлениями, чего-то там осуждавшими.
Но настоящие решения принимались не в Вашингтоне, не в Киеве, не в Москве. Они принимались в Лондоне, в старом добром Клубе офицеров армии и флота, куда до середины двадцатого века по уставу не принимали офицеров спецслужб. Потом требования смягчили.
Два человека, пожилых и много повидавших, сидели друг напротив друга у круглого стола, помнившего еще времена короля Эдуарда. Третий – он только что прилетел из Киева, где улаживал текущие вопросы, – разливал бренди у приставного столика.
– Этот раунд мы проиграли, – спокойно констатировал один из них. До недавнего времени он занимал должность директора MI6.
– Еще нет.
– Проиграли, – безжалостно заявил бывший директор, – и что хуже того, американцы начинают что-то подозревать.
– Почему ты так думаешь?
– Я слышал, они начали расследование по спекуляциям гонконгским долларом. Этот сукин сын Джексон все ближе к нашему горлу.
– Его не переизберут.
– Уверены?
– Да. Он нажил слишком много врагов.
– Это мы нажили слишком много врагов. А время еще не пришло.
То, о чем говорили эти двое – намеками, прекрасно понимаемыми ими обоими, – было планом двадцать первого века. Планом, написанным под диктовку Великобритании и тайных европейских структур, впервые после Второй мировой войны выступивших против американской гегемонии.
План был прост. Британская империя должна была быть восстановлена, но косвенно. Путей предполагались два – захват тайного лидерства в Европейском союзе и стратегический союз с Китаем. Только стратегический союз планировалось заключить после того, как власть коммунистической партии в Китае рухнет, произойдет перестройка и британские структуры скупят по дешевке самые лакомые куски китайской промышленности. Американский доллар должен был вскоре рухнуть, а США планировали разделить на несколько государств. В качестве базовой валюты нового века предполагался гонконгский доллар. То же самое, что и американский, даже эмитируется не государством, а конгломератом из трех частных банков – в Гонконге проживает всего семь миллионов человек и не надо раздавать продуктовые талоны десяткам миллионов нахлебников, как в США. Социалка не такая тяжелая.
Россия рухнуть не должна, но она должна была быть блокирована стратегическим противовесом в виде враждебной ядерной Украины – примерно, как Индия и Пакистан. Великобритания ценила то, что большая часть власть имущих в России были под тайным или явным контролем Лондона и планировала использовать Россию и ее дурную, неразумную силу в самых разных ситуациях в мире – в том числе против США. Как и сто лет назад, Великобритания готова была воевать за свои интересы до последнего русского солдата.
Но теперь все усложнялось. План нуклеризации Украины потерпел, по крайней мере, временное фиаско, но куда хуже были свидетельства того, что США и Россия в этом конфликте действовали вместе. Это очень плохо – если Россия и США научатся находить общий язык, тактические трудности быстро превратятся в стратегические. Если Россия и США объединятся – плохо будет всем…
– Что будем делать?
– Гарольд?
Человек, разливавший спиртное, подошел к столу с тремя бокалами.
– В Киеве мне предъявили труп одного из наших. Карл Керр. Я сказал, что он давно на нас не работает.
– Керр. Но он работал на нас? – вспомнил отставной директор разведслужбы.
– Да, сэр. Он бывший солдат Ее Величества, после службы в Афганистане какое-то время служил в спецотделе Скотланд-Ярда.
– Он уже не работал на нас?
– Нет. И давно.
– На кого же тогда он работал?
– На ЕРА.
– Черт… – раздосадованно сказал бывший директор, – в Европе становится тесно, господа.
– Американцы, вероятно, использовали его по линии НАТО.
– Где жил Керр в Европе? Он ведь жил не в Англии?
– В Словакии. А что?
– Черт…
…
– Ничего. Разберусь сам.
Бывший директор МI6 в упор смотрел на собеседника.
– Мы тебе уже доверились вслепую, и что из этого вышло?
– Перестань, Стив. Все относительно неплохо. Если Украина перестанет получать помощь из США, им ничего не остается, как идти к нам. И Польшу они оттолкнули, что весьма недальновидно. Все не так плохо, джентльмены. Но мне пора.
– Что ты будешь делать?
– Найду дыру в ЕРА. И заткну ее.
– Как?
– Это мое дело, Стивен. Если у тебя есть вопросы – к магистру.
Когда бывший директор МI6 остался наедине со своим помощником, он зло выругался. Этот козел когда-то работал под ним. Точнее, дорабатывал до пенсии. Теоретически он мог ему приказать, но практически у него, директора разведслужбы, был ниже градус посвящения, чем у этого напыщенного ублюдка. А все потому, что тот родился с золотой ложкой во рту и имеет титул графа, а вместе с ним и посвящение высокой степени. Черт бы его побрал.
– Ты выяснил все по Украине?
– Вероятно, сэр.
– Тогда докладывай, черт тебя дери!
– Да, сэр, – невозмутимо ответил помощник, – наш старый друг перехитрил сам себя. Помните, выборы?
– Стараюсь забыть. И что там?
– Похоже, наш старый друг готовил запасной вариант на случай, если сорвется взрыв Парламента.
– Господи…
– Его люди вербанули типа по имени Уильям Гор, отправили его в Сирию и записали несколько роликов с угрозами. В одном из них содержалась угроза взорвать Парламент, высказанная недвусмысленно и прямо.
…
– Но, как вы знаете, все прошло хорошо, и этот тип оказался не нужен. Его отправили на Украину, видимо, в целях какой-то очередной активки. Но так как он стоял в розыскных листах на высшем приоритете, ЕРА отследило его. И попыталось убрать.
– Кто, не выяснил?
– Пока нет, сэр. ЕРА строится на принципе распределенного управления. Вы же сами ее создавали. Секретные станции в разных странах, работа в своей стране, как в чужой, нет никакой бюрократии…
– Все равно, выясни.
– Да, сэр.
– Что с Левитасом?
– Погиб. Это подтверждено.
– Кто вместо него? Надо удержать ситуацию под контролем. Любой ценой.
– Да. Две команды САС работают, одна в Киеве, другая в Днепропетровске. Они зачистят концы. И обеспечат наши интересы.
Бывший директор задумался.
– Следи за нашим старым другом. Но издалека.
– Понятно. Кстати, по нашим данным, русские решили его убрать. Он им известен еще по восемьдесят девятому году, по Восточному Берлину. Послали исполнителя.
Бывший директор понимающе кивнул.
– Интересно. Вообще, если, скажем, под ногами сэра Стивена провалится асфальт, я не слишком огорчусь. Ясно?
– Как белый день, сэр.
– Найдешь этого исполнителя. Но потом.
Самолет из Праги сел не в аэропорту «Хитроу», который является главной воздушной гаванью Лондона, всей страны и, возможно, этой части Европы, а в небольшом аэропорту «Лондон Стенстед», находившимся почти в пятидесяти километрах от Лондона. Это был военный аэродром, в войну тут базировались стратегические бомбардировщики, а потом его переделали в дешевый аэропорт. Он был настолько дешевым, что проезд в такси до него стоил дороже, чем большинство билетов, которые тут продавались. Если многие туристы летали через «Хитроу», то местные, тем более те, у кого была машина, летали через «Стенстед». Если повезет ухватить распродажу, то на уик-энд в Европу можно улететь фунтов за пятьдесят в оба конца, а то и дешевле…
Человека из Праги уже ждали. Неприметный молодой человек в куртке держал табличку с его именем. Человек из Праги подошел к нему и поприветствовал.
– Сэр, машина ждет. Можно ваши вещи?
Человек из Праги показал сумку на плече.
– Это все ваши вещи, сэр?
– Все свое ношу с собой.
– Прошу, сэр…
На стоянке их ждал неприметный, темный «Мондео-универсал». Британская разведка и вообще британцы не любили дорогие машины. В Германии за ним прислали бы «Ауди»…
«Универсал» выехал со стоянки и моментально вписался в дорожное движение, как и все в Англии, – упорядоченное и беспроблемное. Вся проблема была в том, что оно в Англии было левосторонним, отчего человеку из Праги было несколько не по себе…
Автомобиль направлялся в объезд Лондона, какими-то окольными путями, что было правильно – в городе и на подходах к нему в это время пробки…
В Великобритании многое держится не на законах, а на традициях, что достаточно эффективно, поскольку позволяет обходиться без лишних бумаг и не оставлять следов. В соответствии с одной из таких традиций, у британской Секретной разведывательной службы есть не один, а два руководителя, открытый и тайный. Это, помимо прочего, очень удобно. Открытый руководитель занимается обычной бюрократической работой – ходит на заседания по бюджету, выступает, при необходимости, перед Парламентом и кабинетом министров, принимает на себя удар критики, если что-то попало в газеты. Если это женщина, то она еще и улучшает репутацию британской разведслужбы. А она очень заботится о своей репутации, ее репутация – это Джеймс Бонд, герой без страха и упрека. ЦРУ, например, такого не имеет. Лицом ЦРУ в последнее время стала психопатка Кэрри Мэтиссон из «Родины». Пиар, прямо скажем, не из лучших…
