Наконец перед квадратной мордой «Мерседеса» выросла бело-красная зебра шлагбаума, навстречу грузовику шагнули двое военных в зелено-серой форме. У одного из-за плеча торчал ствол «Калашникова», у другого на поясе висела темно-коричневая кобура. Боковым зрением Смит уловил, как изменилось лицо водителя, когда он увидел приближающегося к машине офицера. Тот был хазарийцу незнаком.
Пакистанская разведка, в обязанности которой входило информировать американских коллег о всех изменениях на границе, пропустила тот момент, когда на этом КПП был заменен гарнизон. Арестованных пограничников отправили в Кабул, а их места заняли бойцы ХАД — афганской госбезопасности.
Холодок страха сжал сердце американца от догадки, что они попали в засаду. Он оглядел собравшихся на КПП гражданских. Сегодня народу здесь было немного, человек сто пуштунов, направляющихся в Пакистан.
— Документы, — приблизившись к водителю, на дари произнес офицер и протянул руку к открытому окошку. Хазариец переглянулся со своим пассажиром, но тот даже бровью не повел. Тогда водитель вытащил из бардачка документы и, положив поверх пачку замусоленных афгани, протянул пограничнику.
Офицер, взяв документы и деньги, нисколько не удивился. Водитель тихонько выдохнул.
— Что везете? — спросил пограничник, вяло перелистывая бумаги.
— Возвращаю родственников на родину, — ответил ободренный хазариец, кивком головы указывая на сидящего рядом Джона.
Офицер понимающе кивнул, потом сложил документы и неожиданно скомандовал:
— Всем выйти из машины, будем проводить досмотр.
Солдат, услышав голос старшего, мгновенно стащил автомат с плеча и передернул затвор. Следом, как по команде, из караульного помещения выбежали еще пятеро солдат с автоматами на изготовку.
«Провал, — промелькнула в мозгу Смита паникерская мысль, но следом опыт высококлассного профессионала подсказал: — Если бы это была настоящая засада, то действовали бы по-другому. Сперва нейтрализовали бы меня и водителя, это не сложно, и только потом взялись бы за пассажиров в кузове. А так это обычная проверка».
Но, уже выбираясь из кабины «Мерседеса», разведчик снова ощутил беспокойство: к машине направлялись еще трое вооруженных солдат.
Грузовик окружили с двух сторон, один из пограничников, задрав брезентовый полог, приказал находящимся внутри выбираться наружу.
Откинув борт, первыми на землю спрыгнули четверо мужчин в просторных шароварах и длинных рубахах, перевязанных широкими кушаками. За мужчинами последовали женщины в черных паранджах, полностью скрывавших их фигуры.
Шестеро пассажиров присоединились к водителю и Смиту.
На какое-то мгновение взгляд разведчика встретился со взглядом Дюка. Старший диверсант опустил взгляд на пыльную землю, тем самым давая понять, что следует упасть, когда начнется заварушка. А в том, что она начнется, сомневаться не приходилось.
Их выстроили в шеренгу, четверо солдат стали напротив них, держа стволы автоматов на уровне живота.
Офицер отдал команду, и двое пограничников полезли в кузов «Мерседеса».
Офицер был молодым человеком с глазами, темными, как спелые маслины, тонкой щегольской полоской усов под крючковатым носом. Всем своим видом он сейчас напоминал рыбака, поймавшего на удочку акулу и еще не знавшего, что его ждет, когда он попытается вытащить рыбину.
— Сейчас посмотрим, с каким барахлом вы возвращаетесь на родину, — приглаживая левый ус, с усмешкой произнес офицер, не сводя взгляда с мощной фигуры Дюка.
Американец приложил руки к груди и тихо произнес:
— Мактуб. — Это была кодовая фраза, сигнал к действию.
Мэт и Лайм прямо из-под накидок ударили из портативных «узи». Никто из солдат, стоявших в охранении, не успел среагировать на смертельную опасность. Тяжелые свинцовые пули разметали их в разные стороны.
Услышав первый выстрел, Смит бросился на землю, прикрывая голову руками. Офицер-пограничник отпрянул назад, лихорадочными движениями пытаясь открыть кобуру, но не успел. В правой руке Дюка оказался длинноствольный «люгер», меткий выстрел снес афганцу полчерепа.
У Тэкса в обеих руках появилось по автоматической «беретте», которые он тут же разрядил в остальных пограничников. Над КПП канонада выстрелов смешалась с воплями женщин.
Кэн и Бак, стреляя из короткоствольных автоматов, бросились в сторону караульного помещения.
Выхватив из кармана жилетки ручную гранату, Бак выдернул чеку и швырнул рубчатый шар в окно помещения, над которым торчала антенна радиостанции. Тут же из окна полыхнул огненный сноп. Двое «зеленых беретов» ворвались в здание, расчищая себе проход автоматными очередями.
Все было кончено в считаные минуты, сбросив черные балахоны, чернокожий Лайм и смуглолицый Мэт быстро вытащили из кузова трупы двух пограничников, которые попытались провести обыск.
— Все чисто, — по очереди сообщали диверсанты, обследовав территорию КПП.
Никто из диверсантов не пострадал, только возле лежащего Смита надсадно хрипел умирающий хазариец.
Подняв на ноги Джона, Дюк будничным голосом произнес:
— Все чисто, они, — диверсант кивнул на тела убитых пограничников, — не успели сообщить о нападении. Наши действия — прорываемся в глубь страны…
— Нет, — не дослушав «зеленого берета», возбужденно заговорил Смит. — Возвращаемся обратно и переходим к плану «Б».
— Понял, — согласно кивнул Дюк, затем, сунув два пальца в рот, громко свистнул, привлекая внимание «зеленых беретов». Потом жестами отдал команду своим подчиненным. Диверсанты быстро забрались в кузов «Мерседеса», Джон Смит сел за руль грузовика, рядом с ним устроился Дюк, положив на колени автомат одного из убитых пограничников.
Автомобиль, рыкнув, сперва медленно попятился назад, затем, круто развернувшись, утробно зарычал и, набирая скорость, помчался в сторону Пакистана…
* * *
Сегодня был первый день выхода на оперативную работу капитана Маркова. Кирилл оглядел свою новую «свиту». Прапорщик Прохоров и младший сержант Вакуленко в гражданской одежде выглядели весьма непривычно. У обоих на поясах висели обычные армейские кобуры с пистолетами Макарова, что делало общий вид еще более неуместным.
— Кобуры уберите, — приказал Кирилл, — «стволы» в нашем деле нужно носить скрытно.
Мы не в боевых порядках ВДВ, поэтому будем придерживаться законов конспирации.
Десантники с готовностью сняли кобуры и, вытащив пистолеты, сунули их за пояс сверху, прикрыв куртками.
— Инструкцию все помнят? — немного помолчав, спросил Марков и, не дожидаясь ответа, продолжил: — На всякий случай повторю. Сейчас без лишней суеты выезжаем в город, покатаемся по заранее оговоренному маршруту. Если все чисто — возвращаемся на базу, если что другое… то действуем по обстановке. На тот случай, если придется машину покинуть, вы также знаете, что делать. Прохор остается возле аппарата, мы с Юсуфом идем вперед, — сыщик кивком головы указал на сидящего на капоте «УАЗа» переводчика, как всегда невозмутимого, словно древнескифский истукан. — Миша Вакуленко следует за нами в десяти шагах, готовый в любой момент нас прикрыть, но ничего не предпринимает до тех пор, пока каша не заварится. Успех нашей работы зависит только от неприметности.
— Как в шапке-невидимке? — почесав кончик облупившегося на солнце носа, проговорил Вакуленко.
— Наша шапка-невидимка — это умение сливаться с толпой и ничем не привлекать к себе внимание, — отрезал Марков, мысленно ругая себя, что согласился с предложением Евтушенко взять в помощь военных, не имеющих опыта оперативной работы. Но, с другой стороны, времени ждать замену у него не было. В общем, как в поговорке, попала белка в колесо, пищи, но беги.
— Ладно, хлопцы, не боги горшки обжигают. Все, по коням, — наконец скомандовал Кирилл.
Сидя в салоне армейского внедорожника, сыщик невольно припомнил последние дни, которые он провел на вилле старшего советника. Три дня в обществе Лидии, молодая женщина не столько лечила синяки и шишки на его теле, сколько исцеляла его покалеченную душу.
Сейчас, проезжая мимо серой громады трехэтажного здания больницы, Кирилл ощутил острое желание видеть Лидию. Это желание он тут же погасил усилием воли, помня, что профессионала отличает от дилетанта умение отвлечься от второстепенного, сосредоточившись на главном.
«УАЗ», управляемый опытной рукой Прохорова, не спеша катился по нешироким улицам Даши-Мусс. Сидящий рядом с прапорщиком Вакуленко внимательно глядел по сторонам, высматривая возможную опасность. Специальность охранника обязывала быть постоянно настороже, ожидая нападения в любую минуту.
Тем временем Кирилл скользил взглядом по заполненным верблюдами и ослами улицам, главным транспортом кочевников, вернувшихся из Пакистана. В глазах буквально пестрело от расшитых разноцветным бисером ярких накидок, играющих красками ковров, расстеленных прямо на тротуарах, на которых с достоинством сидели мужчины. У костров хлопотали женщины в черных паранджах, готовя пищу в черных закопченных казанах.
