А тут, в столице, всякий мало-мальски приближенный к кремлевским коридорам власти чиновничек чувствовал себя вправе звонить по «вертушке» Генеральному и в приказном тоне требовать — не просить, а именно требовать — «разобраться в месячный срок» с имярек. Особенно сильно пришлось Генеральному попотеть в истории с покупкой того алюминиевого концерна, вот это была головная боль! С утра звонил один из администрации президента и требовал «ущучить» алюминщиков, а через полчаса звонил другой из Совмина и требовал «прищемить яйца» всем тем, кто мечтает развалить алюминиевую промышленность страны. И ведь надо удовлетворить всех — и тех, и этих, иначе несдобровать. А чтобы он не сильно дергался, деятели из МВД, этот мудак Урусов, ему уже показывали распечатки его телефонных разговоров пятилетней давности с новороссийскими паханами, которые — не без заинтересованного участия городского прокурора Бусинова — успешно приватизировали один морской порт.
Да, блин, врагу не пожелаешь..; Но назад дороги нет. К тому же за два года, что прошли с того дня, как Дума утвердила его в должности, он все-таки присиделся в высоком мягком кресле, да и в его личной жизни произошли сказочные перемены, о которых он не смел даже и мечтать в своем провинциальном прокурорском кабинете в Новороссийске. Шестикомнатная квартира в центре столицы, шикарная дача на Рублевке, самолет в распоряжении, на котором можно слетать хоть на рыбалку в Хакассию, хоть к теще в Керчь. Все-таки, если взвесить все плюсы и минусы его нынешнего статуса, количество плюсов явно перевешивало…
Словом, прав был Александр Иванович Сапрыкин, чьими стараниями Бусинов и взлетел столь высоко, говоря, что «с вершин власти человеку открываются иные просторы».
Вот только где нынче сам Алик? Уже больше месяца с ним никак не удается связаться. Ни на работе, в Кремле, ни дома, ни на даче в Жуковке его нет. Все телефоны молчат. Коллеги и секретарь ничего вразумительного сказать не могут. Как сквозь землю провалился. А он нужен был Василию Игоревичу именно сейчас — для совета.
На днях на Василия Игоревича навалили в высшей степени странное и какое-то даже сомнительное дело, связанное с проверкой деятельности крупнейшей в стране телевизионной компании. Точнее, дело было вовсе не в самой компании, а в ее владельце, который что-то не поделил с нынешними обитателями Кремля. Бусинову было недосуг разбираться в хитросплетениях личных взаимоотношений опального телевизионного магната и Кремля — перед ним поставили однозначную задачу: найти юридически безупречный способ свернуть этому «обнаглевшему олигарху» шею. А как тут найти приемлемый способ, если весь российский бизнес вырос на грубейших нарушениях законности, и, свернув шею одному, создаешь прецедент для других и тогда можно сворачивать шеи всем…
А тут еще вчерашняя ерунда — из МВД позвонил этот самый генерал-полковник Урусов и потом прислал бумагу на какого-то Сучкова. Письмецо Бусинов сразу же скинул Светке — пусть копает!
… Зазвонил зуммер переговорника. Прокурор нажал кнопку:
— Да!
— Василий Игоревич, к вам Светлана Александровна! — прощебетал из переговорника голосок секретарши Зины.
Бусинов бросил взгляд на часы. Без одной минуты одиннадцать. Ну да, конечно, он вызвал ее на одиннадцать. Вот акула — ни разу еще никуда не опоздала. И Василий Игоревич невольно почувствовал уважение к этой славной представительнице старой прокурорской гвардии.
— Я ее жду! — недовольно сказал Бусинов, и, отключив переговорник, с хрустом потянувшись, он развернул покатые плечи и повел затекшей шеей.
— Садитесь, Светланасанна, — бросил Бусинов, едва взглянув на вошедшую. Как и все в Генпрокуратуре, зная крутой нрав генерал-майорши, он в глубине души побаивался ее, но отказывался себе в этом признаться… — Я пригласил вас до поводу…
— Да уж знаю! — перебила Светлана Александровна начальника. — Давай к сути дела, Василий Игоревич. И тебе, и мне совершенно понятно, что это обычная заказуха. Причем не оттуда, — она подняла вверх тонкий палец с длинным, выкрашенным в голубой цвет ногтем, — а оттуда! — палец уперся в стену, указывая куда-то в сторону Мытной улицы, где располагалось офисное здание Министерства внутренних дел. — Не понимаю, зачем нам вся эта нервотрепка, зачем тратить силы и средства? Ради чего?
— Так надо, Светланасанна.
— Это не аргумент, Василий Игоревич…
— Ваше мнение по существу? — буркнул раздраженно Бусинов, прерывая Сергееву на полуслове. Светлана Александровна на минуту недовольно замолчала, перебирая лежащие перед ней на столе документы с первичной информацией.
— Я уже провела предварительную работу. — Медленно, как бы нехотя, начала она свой доклад. — В Союзе… то есть в России насчитывается более четырнадцати тысяч только зарегистрированных Сучковых. Сколько незарегистрированных — бог его знает. Если просят объявить в розыск — значит, не исключено, что речь идет о незарегистрированном мигранте. Кроме того, раз сами менты… то есть. МВД… не могут объявить его в розыск, значит, на нем не числится криминал. Если здесь не проверка хозяйственной деятельности какого-нибудь очередного неугодного, то чья-либо персональная прихоть. Не понимаю, почему мы должны будем потратить такие деньги на проведение подобной операции. Я еще понимаю, если бы речь шла об особо опасном преступнике или безопасности государства…
— Светланасанна, ты, как всегда, права. Но есть и третий вариант, — печально заметил Бусинов.
— Какой третий вариант? Если ты имеешь в виду, что они просто хотят перевесить ответственность на нас, то чем это лучше?
Тут Светлана Александровна замолчала, а ее губы искривила презрительная улыбка.
Бусинов тяжело молчал, нервно вертя в руках незажженную сигарету.
— Ну вот, Василий Игоревич, вы же сами все понимаете. Дело дурно пахнущее, и, похоже, Министерство внутренних дел действительно хочет просто его отфутболить нам.
— Что будем делать? — после минутного раздумья спросил Бусинов.
— Сделаем запрос в МВД с просьбой предоставить нам дополнительные материалы. И пока не получим — будем сидеть и ждать. Пусть время идет, а там посмотрим.
— Согласен, — кивнул со вздохом облегчения Бусинов и, бросив привычное «Свободны!», снова погрузился в раздумья.
* * *
Ответ из Министерства внутренних дел пришел на удивление очень быстро. И не письменный, а устный.
На следующий день в кабинете Светланы Александровны раздался телефонный звонок.
— Вас беспокоит генерал-полковник Урусов Евгений Николаевич, — послышался в трубке энергичный, властный голос. — Вы вчера получили мой запрос относительно гражданина Сучкова…
— Да, получили! — по своему обыкновению, перебила собеседника Сергеева. — Это форменная чушь — то, что вы прислали. Обоснования внятного нет. Да и особых примет никаких: ни предыдущего места жительства, ни места работы, ни имени, ни отчества… Кого прикажете искать?
— Погодите, уважаемая, — решительно прервал Светлану Александровну Урусов. — Мы выслали вам информацию о том, что у этого гражданина пропал паспорт. Есть также кое-какие предположения о приметах… — Урусов сделал паузу, обдумывая, правильно ли будет с его стороны называть приметы, присущие Владиславу Геннадьевичу Игнатову: если Варяг через границу прошел под паспортом Сучкова, то и какие-то основные приметы у этих двух людей должны были совпадать.
— Я ничего не получала! Мне был передан один лист с вашим запросом! — повысила голос Сергеева, закипая праведным гневом.
— Видимо, произошла ошибка, — миролюбиво заметил Урусов. — Я уточню в своем секретариате. Так вот, приметы есть — блондин, на вид лет сорок, лицо широкое, красивое, глаза карие, на подбородке ямочка. У нас имеется примерная фотография человека.
— Россия велика! — ехидно вставила Светлана Александровна. — Неужели вы думаете, что по фотографии мы сможем в отведенные вами месячные сроки что-то найти? Лиц с ямочкой на подбородке миллионы!
Урусов подколку пропустил мимо ушей — ему было не с руки вступать в перепалку со вздорной прокуроршей.
— Но Сучковых-то всего четырнадцать тысяч! Отбросим детей и взрослых… и тех, у кого нет загранпаспорта.
— А-а! — встрепенулась Сергеева. — Так у него еще и загранпаспорт имеется! То есть пропал не общероссийский, а заграничный паспорт у гражданина. И что же это вы тогда к нам обратились, любезный? Трясите своих работничков паспортно-визового управления! Неужели вы думаете, у нас каждый второй Сучков за границу мотается?
На другом конце провода повисла пауза. Генералу Урусову стало по-настоящему неловко. Только сейчас он поймал себя на элементарнейшей своей невнимательности. Ну как же он сам не додумался до простейшей вещи. Ведь, действительно, паспорт Сучкову выдавали через визовое управление. Все так просто. Да! Видать, совсем мозги притупились. Устал.
