— Разве так бывает? — удивился Матвей.
— В России все может быть, — усмехнулся Привезенцев. — Не заморачивайся. Главное, эту версию донести до местных жителей. Они поверят даже в то, что у наших министров есть хвосты, если это будет написано в газетах.
— Если не секрет, что там пытаются найти?
— Не секрет, — Привезенцев оглянулся на оставшегося у мостков охранника. — Уже нашли. Никель.
— Чем же вам он не угодил?
— Он-то как раз ничем, — Привезенцев брезгливо скривился. — А вот предприятие по его переработке точно все там отравит.
Привезенцев наклонился, сорвал травинку и стал рвать ее пальцами.
— Какова моя задача?
— Ты там особо не нужен, — Привезенцев вновь обернулся и заговорил тише: — Хватит Забелина и Тартакова. Тебе хочу предложить провернуть здесь одно дело.
— Почему предложить? — удивился Матвей. — Прикажите и все…
— А если я скажу тебе повеситься, ты это сделаешь?
— Я не работаю на самодуров и неуравновешенных людей, — стал объяснять Матвей. — Знаю, что вы взвешиваете каждый свой шаг.
— Мне показалось, что в гостинице ты, напротив, решил, что я слизняк, — неожиданно признался Привезенцев.
— Я вам уже говорил, что не был ни в каких гостиницах.
— Извини, забыл, — расплылся в улыбке Привезенцев.
— Так что за работа? — осторожно спросил Матвей.
— Нужно заняться фирмой под названием «Комильфо». Узнать о ней все. Кто директор, что из себя представляет, его связи, поддержка, крыши, финансовые потоки, направления, конкуренты. Особо меня интересуют грязные схемы и криминал. В общем, что-то такое, чем можно будет его прижать.
— Это не простая задача, — Матвей потер подбородок. — Я должен это сделать один?
— Желательно никого из наших не привлекать, — подтвердил его предположение Привезенцев.
— Что потом?
— Узнаешь… Так как?
— Разве у меня есть выбор?
— Выбор есть всегда, — Привезенцев сунул руку в карман и вынул пластиковую карточку: — Здесь приличная сумма. Это за то, что ты не был в гостинице, — он улыбнулся.
Матвей вернулся домой поздно. Пришлось навестить офис приглянувшейся Привезенцеву компании, побродить в его окрестностях. Матвей не мог работать заочно. Сейчас, даже имея представление о том, как выглядит здание, он уже мог предположить, что владелец компании успешный бизнесмен и аскет. Не было кричащей рекламы, в то же время офис занимал весь нижний этаж жилого дома, а не ютился в арендованных клетушках. Даже охрана была своя, о чем говорили шевроны. Из всего этого Матвей сделал вывод, что компания успешна и не нуждается в рекламе, а судя по офису практически в центре Москвы, дела у нее идут не плохо.
— Есть будешь? — спросила откуда-то из глубины квартиры Марта.
— Нет, — Матвей разулся и прошел босиком в комнату.
По своему обыкновению она сидела с ноутбуком на коленях и грызла яблоко. На журнальном столике стояла пустая чашка из-под кофе.
— Чем занимаешься?
— Пытаюсь взломать сервер АМБ.
— Чего? — нахмурился Матвей.
— Секретная служба США.
— Я знаю, что это такое, — пытаясь понять, шутит она или говорит серьезно, Матвей сел в кресло.
Дочь хакера творила на компьютере чудеса. За то время, пока они живут вместе, Марта не переставала его удивлять своими способностями.
— Шутка, — она откусила яблоко и бросила огрызок на тарелку. — Пыталась взломать пароль на ноутбуке, который ты забрал из номера.
— Судя по всему, пока тебе это не удалось.
— Угадал, — кивнула она. — Надо время, а мне завтра на работу.
— Я не тороплю тебя, — предупредил Матвей. — Сильно не напрягайся.
* * *
— Слушаю, — рассматривая свое отражение в зеркале, Привезенцев развернул его таким образом, чтобы видеть стоявшего позади сына Петра.
Двадцатилетний оболтус с редкой бородкой и кольцом в левом ухе потер переносицу и хитро посмотрел куда-то в потолок:
— Дай денег…
— Опять двадцать пять! — Привезенцев отложил на стол зеркало и встал из кресла, восстанавливая в голове уже ставшую привычной речь по поводу того, как он в его годы нянчился с ним. Вернее, с сыном, и работал на стройке. Конечно, это была, мягко говоря, неправда. Когда родился Петр, будущему депутату Привезенцеву было на пять лет больше, а на стройке он никогда не работал. Все его познания в этой области ограничивались посиделками на первом этаже какого-то долгостроя недалеко от общежития, в котором месяц жил их студенческий отряд. Причем строительством они не занимались, а имитировали работу в поле. Впрочем, картошку и так убирали комбайны. Под звук гитары, со вкусом дешевого портвейна на губах они горланили песни и зажимали девчонок, пока у местной гопоты не лопнуло терпение. В память о выдворении из села нерадивых студентов у Привезенцева остался шрам на правом плече. Еще немного, и гвоздь, торчащий из оторванного от палисадника штакетника, попал бы аккурат в лоб. Неизвестно, где сейчас был бы Привезенцев, промахнись тогда тот парень с рябым лицом. Все это как-то одним мгновеньем пронеслось перед глазами, и Привезенцев лишь сокрушенно вздохнул:
— Зачем?
— В клуб с пацанами собрались…
— Ты учиться собираешься? — напрямую спросил его Привезенцев.
— Зачем? — лицо отрока вытянулось от удивления. Причем реакция была до того откровенна, что пришлось уже удивляться Привезенцеву:
— Как это зачем?
— Я по специальности работать не собираюсь, — прогнусавил парень и стал колупать ладонь.
— Может, тебя в армию определить? — задумчиво проговорил Привезенцев.
— Сам же знаешь, что не сделаешь это.
— Сколько? — этот диалог с сыном вымотал его не меньше, чем утро четверга, проведенное в номере с трупом, и он устало опустился на кресло.
— Дай пару тонн, — с безразличием в голосе просил Петя.
— Баксов?
— Ну.
— А не жирно?
— Так я ведь на неделю прошу, — почувствовав, что отец колеблется, перешел в наступление сын. — На бензин, да и шкоры новые нужны…
— На неделю ты берешь столько, сколько получает сейчас за Уралом за год врач скорой помощи, — задумчиво проговорил Привезенцев.
— Кто на что учился, — скривился в брезгливой улыбке Петр.
— Ты еще не окончил даже институт! — все еще пытался вразумить сына Привезенцев.
— Окончу, — заверил сын.
— Но люди умудряются еще и семью кормить, — не унимался Привезенцев, пытаясь как-то разбудить в нем совесть.
— Видел я этих людей, — поморщился парень. — Быдло. Двух слов связать не могут. Им там и врачи не нужны. Достаточно права ветеринаров расширить. Пусть сразу и этот компост лечат. Зачем на бюджет такие нагрузки?
— Экономист из тебя что надо, — Привезенцев потянул ручку выдвижного ящика. — Значит, две?
— Две! — выразительно кивнул Петр.
— На неделю?
— Точно, — подтвердил парень.
Привезенцев закатил глаза под потолок:
— Почти по триста баксов в день.
У Петра, как в детстве, опустились уголки губ. Показалось, еще немного, и он заплачет.
— Жалко?
— Хорошо, — Юрий Сергеевич вынул лежащую сверху пачку, отсчитал купюры и протянул Петру: — Вали!
Едва за Петром закрылись двери, Привезенцев вновь взялся рассматривать себя в зеркало. Отек прошел, а о синяке напоминала едва заметная тень зеленого цвета. Ссадины на переносице тоже не видно, да и висок зажил.
— Да что же это такое! — Привезенцев швырнул на стол зеркало. — Когда не надо, заживает как на собаке.
Ему очень нужно было, чтобы следы побоев сохранились до сегодняшнего дня. Но, как назло, они становились все менее заметны. Он посмотрел на огромные напольные часы. До прихода Бастера оставалось совсем ничего. Как быть? Может, попробовать намазаться тенями жены? — подумал он и усмехнулся собственным мыслям. — Глупо. А ведь он так рассчитывал предстать перед глазами американца этаким страдальцем за идеи. Вот, мол, как даются все ваши поручения. Тут не только налицо, на лице политическое преследование. Это было главным аргументом того, что Привезенцев предложил встретиться американцу у себя на даче. Он так и сказал ему: за жизнь не боюсь, привык, но стыдно как мальчишке в такие годы разгуливать на виду у всех с синяками. А что получилось? Придет Бастер и увидит, что обманул его Привезенцев. А может, лечь в кровать? Точно! Юрий Сергеевич попытался представить себя со стороны в постели и стоявшего рядом Бастера.
— Извините мой друг, я не могу вас встретить… Тьфу!
Привезенцев ударил ладонью по зеленому сукну стола, решительно встал и направился вниз. Он спускался по лестнице, когда входные двери открылись и в гостиную вошел охранник. Громила шагнул было к лестнице, но увидев, что хозяин сам спускается, встал:
— Приехал…
— Один? — глядя себе под ноги, спросил Привезенцев.
