Обычно люди такой комплекции и внешности управляют эсминцами или крейсерами. Русские любят ставить на командные должности вот такие породистые экземпляры. А этот тащится на какой-то старенькой посудине, которую через год-другой отправят в утиль.
Русский капитан смотрел точно в переносицу. Глаза темные, взгляд уверенный и твердый.
– Вы напрасно на меня сердитесь, капитан, – спокойно сказал Исмаил. – У нас имеется строго установленная очередность, которую мы никогда не нарушаем. Вам нужно было просто известить о своих намерениях заранее.
– Мы вам сообщали!
– Странное дело, – удивленно пожал плечами Гафур, – но я ничего подобного не получал. – Посмотрев на часы, сказал: – Вот сейчас должен пойти американский авианосец, который известил нас о своем намерении пройти Суэцкий канал еще полгода назад. Потом за ним пойдет немецкий океанический лайнер. Дальше будут сухогрузы из…
– Меня не интересуют сухогрузы и кто там пойдет дальше. – Холодный спокойный тон русского капитана не мог ввести в заблуждение – тот явно терял терпение. – Меня интересует мой корабль. Мы отправили вам все сопроводительные документы, включая предоплаты, был назначен срок прохождения нашего судна через Суэцкий канал, но вдруг без всякого объяснения причин этот срок перенесли на более позднее время. Меня интересует, по каким причинам это было сделано? И когда наконец мое судно сможет пройти канал?
Гафур Исмаил сделался серьезным.
– Значит, вы говорите, что срок уже был назначен?
– Разумеется.
– Хорошо. Я понимаю ваше возмущение. Обязательно разберусь. Если это действительно так, то виновные будут наказаны… – Задумавшись, Гафур продолжил: – Знаете что, я могу предложить вам пройти по каналу ночью. В это время он не так загружен. – В какой-то момент на лице капитана промелькнуло смятение, подобного предложения он не ожидал. – Вас что-то смущает?
– Корабль не оборудован всеми надлежащими приборами для прохождения ночью в столь непростых условиях и по такому сложному маршруту.
– Вам не стоит волноваться, – успокоил его начальник управления. – Мы выделим вам опытного лоцмана… или даже двух, а они без труда проведут ваш корабль по каналу. Кроме того, с ними будут офицеры охраны…
– Мы бы не хотели видеть лишних людей на борту.
– Они не лишние, без этого никак нельзя, – развел руками начальник управления. – Вы не хуже меня знаете, что Суэцкий канал является одной из наиболее сложных в навигационном и международном правовом отношении водных трасс мира. Так что это общий порядок, и без лоцманов здесь не обойтись. Офицеры тоже нужны, без этого мы не сумеем гарантировать вам безопасность.
– Хорошо, – сдался наконец капитан. – Но к ним будут приставлены наши люди. Так, когда мы выдвигаемся?
Гафур Исмаил посмотрел в компьютер и удовлетворенно кивнул:
– Знаете, вам очень повезло. Как раз завтра в двенадцать часов ночи будет свободный коридор. Вы отправитесь сразу за пассажирским греческим судном.
– Надеюсь, что документы будут в полном порядке? – буркнул русский капитан, тщательно стараясь скрыть свое неудовольствие. В какой-то степени у него это получилось.
– Не беспокойтесь, – заверил его Гафур. – Все будет в полном порядке. В этом и заключается наша работа.
Дождавшись, когда русский капитан выйдет из кабинета, Гафур ткнул в кнопку селекторной связи:
– Тимирхан!
– Да, господин начальник управления.
– Включи русский корабль «Красная Сибирь» в караван с часу до трех ночи.
– Куда именно, господин управляющий? В начало?
– Нет, он должен пойти в самом конце.
– Но ведь в этом случае…
– Думаю, что ничего не произойдет, так надо.
* * *
Подходы к каналу были забиты кораблями. И оставалось удивляться, что они не налетали друг на друга в такой толчее. Со смотровой вышки казалось, что их передвижения попадают под определение «броуновское движение», но в действительности это было не так. Скопление судов, сбившихся в караваны, двигалось строго по очерченной линии. Даже небольшое отклонение от трассы могло привести к крушению.
Русский корабль «Красная Сибирь», подсвеченный огнями, медленно скользил по водной глади. В сравнении с низкобортными сухогрузами, следовавшими по обе стороны от него, он напоминал огромный дом со множеством окон.
Гафур Исмаил поднес бинокль к глазам. На капитанском мостике он увидел того самого светловолосого человека, что приходил к нему накануне. С берега мигали сигнальные огни, регулируя движение растянувшегося каравана. Напряжение капитана можно было понять: всего-то отклонение на половину градуса, и он может сокрушить судно, двигавшееся едва ли не впритирку рядом. На носовой оконечности корабля Исмаил рассмотрел человека, пристально всматривающегося в темноту. Вот только непонятно, что он мог там делать? Разве только разглядывать корму идущего впереди судна? У этих русских какие-то собственные правила безопасности. У носовой надстройки стояло еще два человека: с явной заинтересованностью они посматривали по бортам судна, словно опасались неприятностей в виде парочки выпущенных торпед.
Внутри похолодело: неужели они что-то заподозрили? Если это действительно так, тогда придется действовать по плану «Z». Этот русский капитан оказался весьма опытным игроком, но проигрывать на собственном поле Гафур не собирался. Включив рацию, он произнес:
– Махмуд, твоя очередь, выдвигайся!
– Слушаюсь, господин Гафур!
На берегу вспыхнули красные огни, давая сигнал «Красной Сибири» замедлить ход. Корабль протестующе загудел, но сбавил обороты; через каких-то несколько минут он отделился от каравана и теперь находился в окружении трех катеров с офицерами безопасности на борту.
Для русских появление офицеров безопасности будет полной неожиданностью, но отказаться пускать на борт полицию они не имеют права. Что-то зло крикнув, русский капитан вошел в рубку, лишив возможности Гафура наблюдать за ним в бинокль.
Сейчас несколько офицеров поднимутся на борт русского судна: у одного из них в сумке спрятана миниатюрная видеокамера, которой он снимет помещение, где находятся российские алмазы и расположение охраны.
Исмаил откинулся на спинку кресла: на этом его задача будет выполнена. Неплохо! Целое состояние за каких-то полтора часа необременительной работы.
Гафуру не терпелось насладиться победой, однако дело отчего-то затягивалось, а русские не спешили пускать офицеров безопасности на свой борт. В этот момент корабль напоминал огромного кита, попавшего на мелководье, вокруг которого кружат хищные прожорливые акулы, выбирающие момент для решительной атаки.
Вот капитан вышел из рубки, что-то крикнул офицеру на катере и, не дожидаясь ответа, ушел обратно.
Включив рацию, Гафур, не скрывая раздражения, спросил у дежурного:
– Махмуд, что у вас там происходит?
– Возникли некоторые сложности, русские не хотят пускать нас на борт.
– Что за новость? Почему?!
– Они утверждают, что посещение судна офицерами безопасности не было согласовано с их военным атташе.
Гафур Исмаил едва сдержался, чтобы не выругаться. Проклятье! Эти русские постоянно доставляют неприятности.
– Что же ты им сказал?
– Я ответил им, что это у нас обычная практика. Так мы поступаем со всеми крупными судами.
– Если они не хотят пускать на корабль офицеров безопасности, тогда мы выведем их из канала, – раздраженно сказал Гафур.
– Я им сказал то же же самое, но они не желают подчиняться.
– Что они говорят?
– Что проход по Суэцкому каналу проплачен, условия его прохождения обговорены заранее, а о требованиях, которые сейчас выдвигает египетская сторона, они слышат впервые.
– Ты ему сказал, что могут возникнуть сложности для русских кораблей, которые пойдут после них?
– Сказал, господин начальник управления.
– И что же он ответил?
– Что его интересует собственное судно, за другие корабли он не отвечает.
Ситуация заходила в тупик. Гафур Исмаил посмотрел в бинокль. Два катера, воткнувшись носами в борт корабля, словно застыли. Офицер безопасности что-то кричал русским матросам, безучастно стоявшим у борта, размахивал руками, в общем, выглядел глупо, и на него никто не обращал внимания.
Подошел помощник капитана и, склонившись, что-то прокричал.
– Что делает капитан? – спросил Гафур.
– Он сказал, что будет звонить военному атташе и его помощникам, пусть они решат ситуацию на месте.
Исмаил нахмурился. Дело заметно осложнилось: в назревавший конфликт втягивались все новые люди.
– Махмуд, скажи ему вот что… Если он будет упорствовать, то мы отбуксируем его судно к причалу.
– Я уже говорил ему об этом, но он сказал, что египетской стороне придется заплатить в этом случае большую неустойку.
Корабль стоял на месте, но его двигатели продолжали работать в усиленном режиме, не давая ему наваливаться на проходящие мимо суда. Вода у кормы пенилась, поднимая высокую волну. Гафуру даже показалось, что в какой-то момент русское судно двинулось с места: его корма немного развернулась в сторону проходившей баржи. Но уже в следующую секунду, надо полагать не без громадного напряжения расчета, обслуживающего машинную установку, корабль выровнялся, пропуская соседа.
