– Ты… Вы…
– Чего язык проглотил? – наслаждаясь произведенным впечатлением, усмехнулся Матвей.
Добрый покачал головой и развел руками.
– Я не знаю, как зовут механика, – наконец проблеял он и смешно заморгал. – У меня машина сломалась, а ехать далеко. Вот решил разбудить…
– Хватит врать, Доброходов, – нахмурился Матвей и двинул ему кулаком правой в висок. Времени на то, чтобы перетащить Доброго к опоре и привязать так, чтобы он не доставал немного до пола, ушло немного, ведь уже все было готово. После этого он расстегнул ему куртку, разрезал свитер, расстегнул и стянул до колен штаны и отправился за инструментом.
Спустя три часа, несмотря на поток машин, Добрый уже был в Снегиреве. Уверенный, что в доме никого нет, нагло перелез через забор. Оказавшись во дворе, огляделся. Странно, дом был заперт, а вход в мастерскую открыт. «Значит, деньги в доме», – решил Добрый, размышляя, чем сбить замок. Немного подумав, он отправился в мастерскую, чтобы найти там лом или монтировку…
Оглядевшись, прошел на склад и на пороге замер. Нижняя челюсть отвисла, а левая нога несколько раз непроизвольно дернулась. Посреди склада, на полиэтилене, которым Слесарь застелил пол, лежала груда денег.
– Странно, а где хозяин этих апартаментов, господин Игнатьев? – раздался за спиной голос.
Добрый вздрогнул, втянул голову в плечи и медленно развернулся.
– Ты… Вы…
– Чего язык проглотил? Я имею в виду Слесаря, – допытывался молодой мужчина со странным, холодным взглядом.
Добрый покачал головой и развел руками.
«Что, если это хозяин денег?» – Тряска перешла в судорожные подергивания.
– Я не знаю, как зовут механика, – проблеял он, страшась даже посмотреть в глаза этому крепышу. Голос, взгляд, спокойствие и что-то еще неуловимое говорило о том, что у Доброго нет шансов.
– У меня машина сломалась, а ехать далеко. Вот решил…
– Хватит врать, Доброходов, – строго сказал мужчина.
Добрый не понял, как тот оказался рядом. В следующий момент в голове будто что-то лопнуло. Обнаружил он себя крепко привязанным к стальной опоре. Причем ноги не доставали до пола, куртка расстегнута, свитер разрезан от самой горловины так, что живот был оголен, а штаны до колен были спущены. Откуда-то сзади послышались шаги, и перед ним возник истязатель. В правой руке он держал «болгарку», в левой промасленное металлическое корыто.
Изувер с видимым спокойствием поставил под ноги Доброго емкость и выпрямился:
– Это для твоих внутренностей, чтобы потом хозяину было легче убираться. – С этими словами он поднес зубчатый диск почти к самому носу Доброго и нажал на кнопку. Резак, который с легкостью перепиливает железнодорожную рельсу, жутко завизжал. Изувер уже опустил его и отключил, а визг продолжался, пока Добрый не понял, что это его крик…
Когда Матвей вернулся с металлическим корытом и болгаркой в руке, то увидел, что Добрый уже пришел в себя. Расширенными от ужаса глазами он следил за тем, как Матвей готовится к казни. На самом деле убивать он его не собирался, просто леденящий душу страх смерти мигом развязывает язык.
– Это для твоих внутренностей, чтобы потом хозяину было легче убираться, – нагнетал обстановку Матвей, подвигая корыто под опору. Потом поднес зубчатый диск почти к самому носу Доброго и нажал на кнопку. Диск закрутился с бешеной скоростью, и Добрый завыл нечеловеческим голосом. Это чем-то напоминало взятие интервью, только вместо микрофона – «болгарка». Дождавшись, когда бандит замолчит, Матвей стал перечислять условия их дальнейшего сотрудничества:
– Я задаю вопрос, а ты отвечаешь. Мои помощники отправятся проверять, правду ты сказал или нет. Если соврешь, то для начала в ванну свалится левая рука. После наложения жгута, – показал он взглядом на перекинутые через ограждения подъемника веревки, – снова будет задан тот же вопрос. Если ответ неверный, вслед за рукой последуют гениталии. Будешь упорствовать, я займусь изучением твоих внутренностей…
– Каких внутренностей? – пропищал Добрый.
– Например, желудочно-кишечного тракта, – пояснил изувер.
– Спрашивай, все как есть расскажу, только не убивай! – выл Добрый.
Вскоре Матвей имел полное представление о всех злоключениях человека, который за несколько дней из обычного угонщика превратился в жестокого убийцу. Он надавил на кнопку дистанционного управления камерой, отключив ее, принес стул и сел напротив. Пора было звонить Шатуну. Он размышлял, как быть? По идее, парня вместе с деньгами надо передавать бандитам. Но он угнал эту машину не намеренно. Зато потом совершил двойное убийство.
– У тебя мать убили, – тяжело вздохнул Матвей.
Добрый закусил губу и всхлипнул:
– Это через нее он узнал, где меня искать. А так мы давно практически не общались.
– Твой Сухарь попросту узнал из хранящихся у нее документов, где она работала. Лучшего места и не придумаешь, если нет, например, девушки.
– Она как раз там и работает, – разоткровенничался Добрый. – Аленой зовут. Живет в Вышнем Волочке. На выходные уезжает домой. Сегодня я к ней как раз собирался…
– Алена, говоришь? – До Матвея стало кое-что доходить. – А ее имя по паспорту…
– Лена. А что, ее тоже?
В его глазах Матвей не увидел ничего, кроме безразличия, и заметил:
– Я вижу, она тебе совсем не дорога.
– Угадал. Но преследует и на все готова ради меня. Я ей иногда подкидываю деньжат, подарки…
– Машина, на которой она ездит, тоже твой презент?
– Да, я ее в Рязани брал. Сейчас легко стало перегонять. Ночью постов нет… Парни номера перебили, покрасили, хотя она и так совсем свежая была.
После перенесенного стресса Доброго просто понесло. Было видно, он готов говорить на любую тему и рассказывать все, даже самое сокровенное.
– Странно, чувств к ней не испытываешь, а так заботу проявляешь, – удивился Матвей.
– Мы были знакомы, еще когда мать в пансионате работала. Я машину тиснуть хотел, а тут хозяин появился. В общем, драка с плачевным исходом. Рядом жена его была, с ее помощью составили фоторобот. Я уже знал, что за мной придут и к Аленке. «Выручай, – говорю, – скажи, что я в это время у тебя был». А у нее и отец с понятиями, он тоже показания дал.
– Значит, она узнала, что тебя ищут, и решила взять меня под контроль, – догадался Матвей. – Интересно, что она предприняла бы после того, как я тебя нашел?
– Она на все пойдет, – криво улыбнулся Добрый. – Если бы знала, что здесь засада, то предупредила.
– Ты с ней перезванивался?
– У меня все это время телефон отключен был, – признался Добрый.
– Тогда как бы она тебя предупредила? – удивился Матвей.
– Не знаю. – Добрый хотел пожать плечами, но скорчился от боли. – Эта такой человек, что к любому в доверие войдет. С тобой у нее, по всей видимости, случился прокол. А то бы она вытянула из тебя все, а потом либо навязалась в попутчики, либо поехала следом.
– И что дальше?
– Не знаю. Она легко могла тебя прямо в машине завалить.
– А с виду и не подумаешь, – вспомнив лицо Алены, задумчиво проговорил Матвей.
– Ты меня убьешь? – простонал Добрый. По его щеке скатилась и повисла на скуле слеза.
– Я не стану выполнять вторую часть заказа, потому как знаю теперь, что ты не специально угонял эту машину. Только кое-что нам сделать придется.
С этими словами Матвей поднялся со своего места, зашел за ограждение и достал из сумки заранее купленные свиные внутренности и бутыль крови. Загримировав брезгливо морщащегося Доброго, он вымыл руки и снова включил камеру:
– После того как Доброходов выдал место, где спрятал деньги, я отправился проверить его слова. Найдя в семи километрах сумку и убедившись, что он не обманул меня, я вернулся. Однако за это время он умер…
Надавив на пульт отключения, он достал сотовый телефон и набрал номер старшего группы захвата.
Через какое-то время на пороге возникли полицейские, больше похожие на бандитов.
– Вот они-то тебя и отвяжут, – сказал Матвей.
– Кто это? – просипел уже начавший синеть Добрый.
– А это, братец, люди человека, который отправлял деньги. Моя задача была найти и представить тебя пред светлыми очами получателя. Вопреки этому я сохранил тебе жизнь. Сейчас тебя отвяжут, умоешься, приведешь себя в порядок и все, что говорил мне, расскажешь им на камеру. А потом вали куда хочешь…
– Куда хочешь не получится, – монтируя на треноге видеокамеру, – заметил бритый наголо детина.
– Почему? – спросил Матвей.
– Он на нас еще поработать должен, ведь деньгами наверняка пользовался, – сказал второй по имени Слава. Он поставил напротив камеры стул и пошел отвязывать Доброходова от опоры. Парню было невдомек, что его будут записывать сотрудники полиции. Накануне Мысов, посовещавшись с Дешиным и Матвеем, доложил-таки руководству, что к расследованию дела, по которому проходит свидетелем Доброходов, подключился частный сыщик Матвей Кораблев и уже вышел на след преступника. В управлении Кораблева хорошо знали, как-никак, еще не имея статуса частника, он помог в раскрытии нескольких преступлений. К вечеру Мысов получил у прокурора санкцию на использование технических средств сбора информации. Отсюда после «интервью» Добрый отправится в следственный изолятор как подозреваемый в убийстве двух и более лиц. Там ему до ареста Шатуна приготовлена одиночная камера. Для бандитов же он мертв…
