– На пол, быстро!
– А повежливее нельзя? – огрызнулась Тоня. – Если мне не изменяет память, сначала ты должен назвать статью Уголовного кодекса, на основании которой меня задерживают. А потом зачитать мои права…
Она замолкла на полуслове, шокированная действиями Эдика, который, не обращая внимания на ее «пламенный» монолог, вытащил из-под куртки пистолет с навинченным на ствол глушителем.
– На пол. Лицом вниз. Руки за голову, – приказал он, не повышая голоса.
Не отводя взгляда от оружия, Тоня принялась медленно опускаться на пол. Она не могла понять, на кой черт Эдику понадобилось размахивать перед ее носом «пушкой»? Чтобы произвести впечатление, мол, какой я крутой? Или у него привычка такая – демонстрировать свою власть перед всеми задержанными?
В этот момент подал голос молчавший до этого усатый:
– Да кончай ты эту суку быстрее! Чего тянешь?..
«Что значит „кончай“? – растерялась Тоня и в упор посмотрела на Эдика. Встретившись с ним взглядом, похолодела. – Черт, похоже, он в самом деле собирается в меня выстрелить!»
От страшной догадки закружилась голова, а в животе противно заныло. Кажется, на этот раз она влипла по-настоящему – двери заперты, в комнате двое вооруженных мужиков, а у нее нет даже газового пистолета. Неужели ей не остается ничего другого, как покорно лечь на пол, расслабиться и ждать, когда кусочек свинца вопьется ей в голову?..
«Ну уж нет, козлы! – мысленно взбунтовалась Тоня. – Просто так я вам не дамся! Не на ту напали!»
Неожиданно для усатого, который все еще стоял возле двери, она ухватила его за ногу и изо всех сил дернула на себя. Не удержав равновесия, усатый повалился на спину. При этом его белый халат распахнулся, и Тоня увидела рукоятку пистолета, торчащую из расстегнутой кобуры. Молниеносным движением она выдернула оружие и, обхватив поверженного противника за шею, приставила дуло к его голове. Эдик нервно дернулся и вскинул пистолет.
– Стоять, урод! – заорала она, щелкнув предохранителем. – Одно движение, и я продырявлю твоего дружка!.. «Пушку» на пол! Быстро!
Внутренне она была готова к тому, что Эдик наплюет на ее приказ. Но, видимо, предпринятые ею действия стали для него полной неожиданностью. Он медленно наклонился и положил пистолет на пол.
– Отбрось его ногой в угол!..
Поколебавшись, Эдик выполнил и этот приказ. Тоня обшарила карманы усатого. Кроме миниатюрного мобильника и портмоне, в них отыскался ключ от двери. Изо всех сил надавив на висок заложника пистолетом, она скомандовала:
– Вставай!
Усатый немедленно подчинился. От него вдруг резко запахло потом, и Тоня поняла, что мужичок здорово обеспокоен своей судьбой.
«Главное, чтоб в штаны не наложил со страху», – подумалось совсем некстати.
От нее не укрылся тот факт, что Эдик уже пришел в себя и, судя по выражению его лица, судорожно пытается найти выход из положения.
– Без глупостей! – предупредила она, глядя ему в глаза. – Я не промахнусь, будь уверен.
Прикрываясь заложником, как щитом, она медленно попятилась к двери. Оставалось самое сложное – выйти из этой чертовой комнаты. Как это сделать, Тоня пока не представляла. Попытаться самой воспользоваться ключом? Но тогда все ее внимание будет сосредоточено на открывании двери, и она упустит инициативу, завоеванную с таким трудом. Или заставить заложника сделать это за нее? Но тогда она полностью откроется и станет легко доступной мишенью. Она не была уверена, что у Эдика больше нет никакого оружия, но все же решила рискнуть. Сунув вконец оторопевшему усатому в ладонь ключ, приказала:
– Открывай!
Сама же отступила в сторону, продолжая удерживать у его головы пистолет. В данный момент позиция у нее была слабовата, ничего не скажешь. Видимо, почувствовав это, Эдик стал вести себя гораздо смелее – сделал маленький шажок в сторону стула.
– Стоять! – прикрикнула Тоня и поторопила усатого: – А ты быстрее! Чего возишься?
Когда тот наконец справился с непослушным замком и протянул ей ключ, она со всего размаху врезала ему рукояткой пистолета по голове. Усатый, закатив глаза, стал медленно оседать на пол, а Тоня, воспользовавшись неразберихой, перескочила через него и выскользнула из комнаты. Дрожащими руками она заперла за собой дверь и, сунув пистолет в карман халата, помчалась по коридору. Когда на ее пути попадались люди, чуть замедляла шаг, надеясь, что ее поспешность не слишком бросается в глаза.
Она прекрасно понимала, что у нее совсем мало времени. Через минуту дверь будет взломана, и за ней начнется настоящая погоня. Если она прибавит темпа, то успеет спуститься вниз раньше этих олухов. Выскочит на улицу, поймает такси – и поминай как звали. Главное, найти этот выход на лестницу… И тут ее словно током ударило – охранники в холле! Черт, она совсем о них забыла!
«Похоже, именно они сообщили Эдику, что я здесь… А я, дура набитая, решила, что один из них собирается ко мне клеиться! Недаром говорят – самомнение до добра не доведет! И все же, какого черта Эдик хотел меня укокошить? Что я ему сделала?..» Она не успела ничего предположить, как увидела перед собой дверь, ведущую на лестницу.
Оказавшись в полутемном прохладном помещении, позволила себе отдышаться. И тут же рванула вниз, перепрыгивая через две ступеньки. Преодолев один лестничный пролет, резко затормозила, услышав доносившийся снизу быстрый топот. Перегнувшись через перила, увидела охранника, поднимающегося по лестнице.
«Они не такие идиоты, какими показались мне вначале!.. И что мне теперь делать? Что?» Наверху хлопнула дверь, и Тоня вздрогнула – кажется, ее обложили со всех сторон. Первой мыслью было воспользоваться пистолетом и перестрелять всех к чертовой матери. Однако вместо этого она бросилась к двери, ведущей с лестницы, и распахнула ее…
Вновь оказавшись в больничном коридоре, только этажом ниже, Тоня помчалась вперед. Люди шарахались от нее в разные стороны. А одна из медсестер, которую этот бешеный марафон застал врасплох, опрокинула на пол тележку с капельницей. Послышался звон разбитого стекла, по коридору разнесся едкий запах лекарства, но Тоня даже не оглянулась. Завидев издали, что какой-то мужчина собирается войти в лифт, метнулась туда. Толкнула его в спину, заскочила следом и нажала первую попавшуюся кнопку. Кабинка плавно двинулась вверх, и Тоня мысленно перекрестилась – слава богу, у нее есть пара минут, чтобы передохнуть и обдумать свое положение.
* * *
Получив толчок в спину, Олег влетел в лифт и со всего размаху ударился плечом о стенку кабинки. От резкой боли потемнело в глазах, и, не сдержавшись, он негромко выругался. Держась за ушибленную руку, развернулся, намереваясь вкачать нахальной девице по первое число, но не смог вымолвить ни слова – перед ним стояла синеглазая смуглянка из «Бункера».
Вначале он решил, что воображение сыграло с ним злую шутку и ворвавшаяся в лифт девушка просто похожа на его случайную знакомую. Но, приглядевшись повнимательнее, понял – это она.
– Вот так встреча! – обрадовался Олег. – Привет! Ты меня помнишь?
Девчонка бросила на него полный презрения взгляд и вновь уставилась на панель с кнопками. В этот момент лифт остановился, и она торопливо нажала одну из них.
«Она меня определенно не узнает, – подумалось не без досады. – Впрочем, это неудивительно. Я оставил о себе не самое лучшее впечатление – интеллигентный хлюпик, не умеющий за себя постоять…»
– Ты так быстро ушла, что я не успел сказать тебе спасибо… Кстати, меня зовут Олег. А тебя?
– Отвали! Мне сейчас не до тебя!
– Ты что, в самом деле меня не помнишь?.. Кафе «Бункер», молодчики, которые едва не разорвали меня на куски…
– Все, дядя, ты меня утомил! – заявила девушка и обожгла его взглядом своих удивительно синих глаз. И вдруг где-то в глубине этих огромных незабудок, которые сейчас больше напоминали кусочки льда, промелькнуло что-то похожее на изумление. Ее губы приоткрылись, и она удивленно прошептала: – Это ты? А я думаю, что за хмырь ко мне клинья подбивает…
– Слава богу, узнала!.. Так как тебя зовут, прекрасная незнакомка?
– Тоня.
– Считай, что заново познакомились.
Лифт опять остановился, и прежде, чем двери поползли в стороны, Тоня ткнула пальцем в первую попавшуюся кнопку. Проследив за девушкой взглядом, Олег не без сарказма заметил:
– Любишь кататься вверх-вниз?
– Ага, в детстве не накаталась. – Тоня криво усмехнулась и вытерла тыльной стороной ладони потный лоб.
– Неприятности?
– Что-то вроде того.
Олега, конечно же, не удовлетворил этот весьма расплывчатый ответ, но он решил не лезть к девчонке в душу. Захочет – сама расскажет. А пока он продолжал беззастенчиво рассматривать ее, чувствуя, как в душе разливается умиротворение. Он тонул в ее незабудках-глазах, он любовался ею, как любуются диковинными цветами – восторженно, но с некоторой опаской. Не надо быть умником, чтобы понять: эта отчаянная девушка опять вляпалась в нехорошую историю.
