Дмитрий Черкасов - Свой среди своих

В таком положении вещей, однако, есть и свои плюсы.

Ребята в НТО головастые и рукастые и могут превратить недорогую и слабую машину в весьма мощный аппарат, с помощью некоторых приспособлений «разогнав» скорость процессора раза в два-три и поставив специальные программы форматирования жесткого диска, автоматически архивирующие любые файлы, благодаря чему пятикратно увеличивается объем памяти. Плюс к этому ноутбук оснащается такими системами защиты от несанкционированного доступа и антивирусными «примочками», которые и не снятся даже очень обеспеченным бизнесменам.

Ноутбук у Егора был довольно дорогой, но и его не миновала модернизация, о чем Мальков ни разу не пожалел. Компьютер подвергся легкой переделке, особенно в части улучшения охлаждения и убыстрения отклика на команды с клавиатуры и «мыши», что для любого шутер-геймера[123] крайне важно, ибо от скорости реакции в основном и зависит результат матча. Обычные компьютеры часто тормозят, не успевая обработать сигнал, и передают команду «выстрел» с опозданием, когда противник уже вышел из перекрестья прицела. А выигранные за счет балансировки «железа» миллисекунды позволяют игроку всаживать в противника пулю или ракету в тот момент, когда это действительно нужно.

Старший лейтенант уселся поудобнее, положил ногу на ногу, нашел населенный девятнадцатью игроками сервер CTF[124] и приступил к… уничтожению одетых в голубое членов противоборствующей команды, поддерживая красных союзников.

Судя по тому, что Малькова начали активно «убивать», а он только через раз успевал достойно ответить, на сервере боролись команды подростков в возрасте лет двенадцати-пятнадцати, обладающие гораздо лучшей реакцией, чем взрослые люди, и несравнимым с Андреем опытом сетевых баталий.

Трижды получив в лоб шаровую молнию от бойца с ником MadMonkey[125], который, судя по стоящим рядом с именем буквам NL жил в Голландии, старший лейтенант сменил тактику лобового прорыва к вражескому знамени на отстрел бойцов противника из снайперской винтовки, расположившись в темном углу базы. За две минуты он сильно преуспел в своем начинании, доведя личный счет до семи убитых, но тут его вычислили KillerMiller[126] и Iron-Lady[127] и забросали шрапнельными гранатами.

Референт ИАС УФСБ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области Егор Валентинович Мальков прищурился, покрепче взялся за «мышку» и направил свое компьютерное воплощение по кличке Idiot_with_Gun[128] за ракетной установкой с ядерным зарядом, дабы как следует отомстить обидчикам, разметав на атомы добрую половину «голубых»…

Борисов запахнул цигейковую куртку, жестом приказал охранникам оставаться на месте и вместе с Аркадием Жолобовым, проходившим в милицейских сводках под погонялом «Дервиш», направился к стоящей особняком скамейке на молу возле полуразрушенного маяка.

Лидеру Черноморских цыган и его правой руке многое следовало обсудить.

Прежде всего — непонятную активность чеченцев.

Герцог уселся на край скамьи и мрачно уставился вдаль, на подходящую к городу с юго-востока огромную грязно-серую тучу, должную через пару часов разразиться обильным дождем.

— Ты выяснил насчет баб?

— Не до конца. — Дервиш умял большим пальцем табак в дорогой вересковой трубке и чиркнул спичкой. — Чучмеки их плотно охраняют. Поговорить не удалось… Номер тоже не осмотреть.

— Но кушать-то они должны. — Борисов сложил руки на груди. — Скажи людям, пусть в кабаке познакомятся, шампанское, коньяк, туда-сюда…

— "Туда-сюда" вряд ли выйдет. — Из груди Жолобова вырвался клекот, обозначающий смех. — Мужиками они не интересуются.

— Лесбиюшки?

— Похоже на то…

— У тебя ж есть интим-салоны, — передернул плечами глава общественной организации «Угнетенный народ». — Подставь им своих девиц.

— Стрёмно.

— Что стрёмно?

— Девок подставлять. — Дервиш окутался клубами дыма.

— Почему?

— Шлюхам у меня нет доверия. Раз за бабки собой торгует, то и нас продать сможет. Рискованно слишком.

— Это точно, — согласился лидер цыганской ОПГ. — Но какой выход?

— Подождем, — предложил Аркадий.

— Чего ждать-то?

— Что готовить будут.

— А ты уверен, что они еще не готовы?

— Уверен.

— Так расскажи старику.

Борисову было всего пятьдесят шесть лет, но он обожал играть в мудрого старца.

— Они пока присматриваются, обживаются…

— А потом — р-раз, и в дамки! — оскалился Герцог.

— Не получится.

— С чего ты взял? На курок нажать — секундное дело.

Чутье подсказывало Борисову, что две бесцветные сухопарые женщины были никем иным, как мастерицами во владении дальнобойным оружием.

И их мишенью вполне мог быть сам Роман.

Получать в лоб пулю из снайперской винтовки Герцогу не хотелось. Он желал умереть спокойно, в собственной постели, окруженный рыдающими родственниками и успев назначить себе достойного приемника. Причем Борисов рассчитывал отправиться в мир иной не раньше, чем лет через двадцать пять — тридцать.

Так что следовало вести себя осторожно.

И пресекать любые попытки пусть дружественных, но все же конкурирующих группировок как-то дестабилизировать ситуацию в городе, даже если это не касается цыганского сообщества.

Точечный отстрел никогда не заканчивается одним трупом. Всегда остаются недовольные, могущие развязать войну с непредсказуемым развитием и финалом, куда легко втягиваются все наличествующие в городе силы, способные держать в руках пистолет или нож. Вспоминаются старые обиды, под сурдинку начинается передел сфер влияния, так что опомниться не успеешь, как уже все друг друга гасят.

А остановить войну неизмеримо сложнее, чем начать.

— Ты их не интересуешь. — Дервиш пососал мундштук.

— С чего ты так решил?

— Тебя проще из автоматов завалить, когда ты в центр выезжаешь.

Роман поджал губы и вынужден был признать правоту Жолобова.

Действительно, не стоило городить огород с приглашением прибалтийских снайперов, если бы речь шла об устранении самого Герцога. У чеченцев было достаточно наличных стволов и в избытке бойцов, прошедших неплохую школу войны под знаменами Дудаева, Масхадова, Радуева и Басаева. Подчиненным Баграева было плевать на сопутствующие жертвы среди прохожих на улице, поэтому они в любой момент могли спокойно организовать засаду, подорвать «Мерседес-600» Борисова и две «Ауди» с его охраной мощным фугасом, а затем изрешетить остатки машин из скорострельного оружия.

— Тогда кто? Скелет? — осведомился Роман.

— Возможно, но маловероятно.

— Почему?

— У Скелета с Чеченом нет разногласий, они взаимно полезны. Я не вижу никакого смысла Арцоеву заказывать Баграева. Смерть одного приведет к потерям денег для обеих команд…

— Но снайперши-то здесь…

— Здесь.

— И они явно не отдыхать приехали.

— Согласен.

— И что?

— Подождем, — предложил Дервиш. — Может, они здесь временно остановились.

— Как так?

— Очень просто. Их цель может в Ростове жить, а тут они ждут сигнала на выезд.

Борисов наморщил лоб и с минуту обдумывал предположение Жолобова.

— Или, — нарушил молчание Дервиш, — мишень — кто-то из крупных бюрократов. К примеру, начальник УВД, мэр, даже губернатор… К мэру у чичиков есть претензии. И довольно серьезные. Он им контракт на бессрочную аренду холодильных складов обломил.

— Было дело, — кивнул Герцог. — Но мочить мэра — это крутовато.

— А почему нет? — Жолобов выбил трубку о скамью. — Эта сволочь так нахапала, что следаки запутаются разбираться, кому он дорогу перешел.

— Там гэбуха подключится…

— Ну и что? — хрипло спросил Дервиш. — Гэбуха сейчас уже не та, что в прошлые времена. К тому же у нас с мэром разборок нет, нам бояться нечего…

— Но полезно ли это нам?

— Рома, не гони лошадей. Мы ж еще не знаем, по чью душу эти заявились. Так, фантазируем…

— Как бы потом поздно не было.

— Не будет. Теток отслеживают, если они на нашу поляну полезут — мы узнаем. А там и решать будем.

— Лично за контроль отвечаешь, — подвел итог лидер цыганской группировки. — Если что — спрошу по всей строгости.

— Без вопросов, — кивнул Жолобов, у которого на этот счет были совсем другие мысли.

Мальков перевернул вторую страницу журнала «Правозащитник@ру» и тут же наткнулся на статью, посвященную особенностям питерских выборов в Законодательное собрание.

Среди портретов кандидатов, в большинстве своем проигравших гонку и теперь носившихся по судам с дикими криками о «фальсификациях при подсчете голосов», особняком стояла фотография человека в кителе с эмблемами РНЕ[129] в петлицах, с печальным семитским лицом и странной тонзурой, обрамленной взъерошенными курчавыми волосами.