будет сделать. А иначе – никак. Тем более что мина – плоская, и если ее присыпать землей, то и видно ее не будет. Конечно, для этого в земле надо будет ножом выкопать углубление. Но – это дело быстрое, нож у Богданова – под рукой, и если никого не случится рядом, то все можно обделать буквально за одну-две минуты. А поэтому и на середину взлетно-посадочной полосы выходить нет необходимости. Нужно всего лишь подыскать подходящее местечко для закладки мины.
Что Богданов и сделал. И тут его осенила еще одна мысль, показавшаяся удачнее предыдущей. Совсем рядом, на краю полосы, он увидел какое-то металлическое сооружение, что-то вроде небольшой железной коробки с торчащими в разные стороны проволочками, похожими на антенны. Богданов тут же сообразил, если сооружение с антенками находится у края полосы, значит, оно имеет прямое отношение к посадкам и взлетам самолетов.
Вот и замечательно. Под нее-то Богданов и заложит мину! И когда она рванет, то разом выведет из строя и часть полосы, и это самое сооружение. Что ж, тем лучше. Итак, действуем.
Богданов еще раз внимательно осмотрелся. Люди в военной форме все так же суетились у края взлетно-посадочной полосы, они не отдалились от Богданова, но и не приблизились к нему. И это было замечательно. Тридцать метров – вполне достаточное расстояние, чтобы никто на тебя не обратил внимания.
Богданов подошел к агрегату и присел возле него на корточки. Агрегат был вмурован в бетонную подушку. «Это – хорошо, – подумал Богданов. – Значит, этот ящик – дело серьезное. Вот как надежно он прикреплен! Не сдвинешь! Какую-нибудь пустяковую железяку не стали бы вмуровывать так основательно. Что ж, придется делать подкоп под бетоном…»
Богданов вытащил нож и попытался сделать подкоп под бетонной подушкой. И едва не застонал вслух от досады! Подушка уходила глубоко в землю, причем невозможно было вот так вот сразу определить, насколько. Но и это была лишь половина беды. Другая половина беды заключалась в том, что закладывать мину под бетонную подушку – дело вообще рискованное, а зачастую и безнадежное. Если мина и взорвется, то бетон сдержит взрывную волну. А значит, и разрушений никаких не будет. К тому же мина может и не взорваться, потому что взорваться она должна при сильной детонации, которую производит садящийся на взлетно-посадочную полосу тяжелый самолет. Таково устройство мины. Но о какой детонации может идти речь, если мина будет спрятана под бетонной подушкой?
Впрочем, Богданов очень скоро нашел выход из положения. У него при себе было две мины, одна из которых магнитная. Ее не нужно было закапывать в землю, достаточно было приладить к чему-нибудь металлическому… Ну так вот же он – металлический ящик с антенками! К нему и приладим! Нужно только найти местечко, куда прилепить мину – так, чтобы ее не было заметно при беглом взгляде. По логике, состояние взлетной полосы, а вместе с нею и исправность всяческих механизмов на ее обочине, должны проверять регулярно. Значит, поищем подходящее местечко…
Богданов не спеша обошел вокруг железной коробки. Никаких выступов и загогулин – только гладкие стены. На одной стороне, правда, имелись четыре гайки, из чего следовало, что их можно открутить и заглянуть внутрь коробки.
Богданов потрогал гайки рукой – они держались надежно. А отвинтить их было нечем. Что ж, придется ставить мину прямо на коробку. Вот с этой стороны, которую не видно со взлетной полосы. Авось до поры до времени никто не заметит. Нет, и в самом деле, кому может прийти в голову, что мина установлена, считай, прямо на виду? А если при этом ее еще и замаскировать…
Богданов вытащил мину и положил на землю. Вернее, на жухлую осеннюю траву, прикрывавшую землю. Прежде чем прилепить мину к тыльной стороне агрегата, он еще раз осмотрелся и прислушался. И увидел, что в его сторону направляются люди в военной форме. Это были не те солдаты, которые возились в тридцати метрах, а совсем другие. Они неторопливо шли по краю взлетной полосы и о чем-то между собой переговаривались. «Раз, два, три, четыре, пять…» – сосчитал Богданов.
Пятеро солдат с оружием! А Богданову – ни убежать, ни укрыться! Укрыться – негде, бежать – глупо. И капитан поступил так, как можно было поступить в такой ситуации. Перво-наперво он торопливо забросал травой мину. Затем – снял со спины автомат и положил его на землю. Затем присел на корточки и с озабоченным видом стал изучать агрегат, то и дело трогая пальцами гайки и антенны.
Солдаты тем временем поравнялись с ним, и кто-то задал ему вопрос по-английски или, может, просто поприветствовал – поди разберись. Богданов ничего не ответил, даже не взглянул на солдат, лишь раздраженно махнул рукой, указывая на агрегат: не до вас, мол, мне сейчас, у меня – серьезное дело. Разве не видите, я чиню важный механизм? Кто-то из американцев сказал еще что-то по-английски, и вся пятерка, не останавливаясь, пошла дальше.
Богданов облегченно выдохнул. Нет, он не опасался боя с пятью противниками – на его веку случалось и не такое. Просто такой бой сейчас был очень некстати. Чего доброго, из-за него могла сорваться вся операция.
Посмотрев вслед противнику, Богданов достал из-под травы мину, слегка окропил ее водой из фляги и присыпал землей. Теперь мина по цвету почти не отличалась от самого агрегата. Ну а прикрепить магнитную мину к металлической поверхности вообще было делом одной секунды.
Закончив дело, Богданов встал и неторопливо направился в ту сторону, где его ждали Павленко и раненый Муромцев. Оба они были на месте. Рябов и Дубко также были здесь.
– Все нормально? – спросил Богданов у всех разом.
– В общем и целом, – ответил за всех Дубко. – А у тебя?
– Да, – коротко ответил Богданов. – Пришлось прилепить магнитную мину. Иначе – никак.
– Какая разница? – пожал плечами Дубко. – Магнитную так магнитную… А я – воткнул сразу две мины.
– А вот я – только одну, – недовольно отчитался Рябов. – Американцев было поблизости – куча. Не рискнул ставить вторую…
– Думаю, хватит и этого, – сказал Богданов. – Ну, а теперь переведем дух и – за настоящее дело! Ты как? – Вопрос был обращен к Муромцеву.
– Нормально, – ответил Муромцев. – Даже малость вздремнул, пока
