— Привал! Курить только в укрытии, — распорядился он.
Опустившись на землю, каждый занялся своим делом. Кто подтягивал автоматный ремень, кто отхлебнул из жестяной фляжки воды, кто закурил, а кто закрыл глаза и вовсе растянулся на траве, как на мягкой кровати у себя дома. Лишь один старлей озабоченно всматривался в полосу леса. Где-то там внизу, за черной пеленой продвигалась группа майора Лаврова.
Барханов укрылся за вывороченным деревом, зажал в кулаке сигарету, чиркнул зажигалкой. Не успел он прикурить, как в отдалении послышались хлопки выстрелов, следом взорвалась граната. И почти тут же в нагрудном кармане его жилетки завибрировала рация. Сжимая зубами желтоватый фильтр сигареты, старший лейтенант вдавил кнопку на черном корпусе рации. Радиус действия был небольшим — километров двадцать, максимум тридцать, если учитывать, что группа Барханова расположится на возвышенности.
— Да, Андрей, — ответил он, предполагая, что на связь с ним вышел Лавров.
Рация молчала и потрескивала, Барханов уже собирался повторить: «Да, Андрей», но на том конце провода все же заговорили:
— Старший лейтенант Барханов?
Старлей насторожился. Голос был ему совершенно незнаком, да и доносился он через треск и хрипы. О смысле слов больше приходилось догадываться.
— Возможно.
— Где вы? Почему не выходите на связь? — напористо спросил незнакомец. — Передайте микрофон майору Лаврову!
— С кем я говорю? — так же напористо ответил Барханов.
Рация долго не отвечала, и старшему лейтенанту даже показалось, что незнакомец отключился. Но как только он об этом подумал, динамик начал выплевывать слово за словом. Слова сливались в предложения, плавно переходящие в короткие фразы нецензурного содержания. Потом и вовсе пошел один сплошной мат.
— Ты кто такой? — не выдержал старший лейтенант.
— Заместитель министра обороны, твою…
Последнее слово прозвучало так громко, что Барханову пришлось отнести рацию от уха и прикрыть динамик ладонью. Старлей неожиданно для себя поверил, что незнакомец, так бесстыдно сыплющий матом, и есть тот, кем назвался. Думать о том, при помощи какой техники удалось просканировать частоту, через какие ретрансляторы завели в доступный ему эфир голос замминистра, не было ни сил, ни желания. Теперь положение старшего лейтенанта, если выражаться словами его комполка, было неловко-дерьмовым. Неловким, потому что Лавров проигнорировал последний сеанс связи. А дерьмовым — потому что на том конце линии его ответа ожидал высокий чиновник.
— Не было возможности, товарищ генерал…
— Где майор Лавров?
— Он с другой группой. Связи с ним нет.
— Я отстраняю его. Временно командование переходит к вам. Вам на замену вылетела другая группа. С вертолетом возвращаетесь в Хабаровск. А Лавров, если не обеспечил связь, пусть остается и продолжает поиски.
Старший лейтенант про себя выругался и хотел было возразить, но тут вспомнил, как в таких ситуациях учил его поступать майор Лавров.
«Главное — увести ответом в сторону и прервать связь».
В любом случае хуже не будет, и Барханов решился впервые в своей жизни возразить на столь высоком уровне:
— Оперативное руководство возложено на генерала Высоцкого. От него приказа я не получал. Пока не прибыла смена, мы двумя группами ведем преследование. Конец связи, — Барханов выключил рацию и тут же перевел ее на резервную частоту, о которой было заранее договорено с Лавровым.
— Круто вы… товарищ старший лейтенант, — бросил кто-то из десантников.
— Я бы так не смог, — подхватил второй.
Старлей улыбнулся. Рация вновь зашипела, но на этот раз с ним на связь выходил Батяня.
* * *
— …правильно сделал, старлей, на твоем месте я поступил бы точно так же, — поддержал напарника Лавров, — весь ваш разговор я слышал. А теперь давай сюда — и внимательно. Срочно выдвигайся на юг — сворачивай к реке. Уверен, где-то близко от вас находится Бутусов с роботом. Катер постараюсь задержать как можно дольше… Да, и будь осторожен.
Комбат выключил рацию и задумчиво посмотрел в толстое стекло кабины рулевого управления, за которым его люди уже держали под прицелом четверых китайцев. Они стояли, заведя руки за затылки. На их мрачных лицах читалась ненависть к русским десантникам, и лишь сутулый Донг Син ухмылялся.
«Это их главный», — решил Лавров.
Майор вышел на палубу, прошелся вдоль китайцев, смерив каждого изучающим взглядом. Трое амбалов с грубыми неотесанными чертами лица явно были охранниками. Комбат остановился напротив сутулого и навис над ним, как Пизанская башня.
— Мы дипломаты. Палуба катера экстерриториальна, — заученно произнес китаец, — вы не имеете права…
— Все это правильно, но флага на корме мы в упор не видели. Ночь. А теперь объясни, какого черта вы не остановились и открыли по нам огонь?
Сутулый тут же перестал ухмыляться, и его лицо сделалось совершенно серьезным:
— Мы приняли вас за майора-дезертира.
Батяня сжал пальцы в кулак и осмотрелся по сторонам. В самом конце палубы лежало четыре спиннинга и стояло ведро, в котором находилась бездыханная рыба. Судя по ее вялому виду, она была поймана в реке не сегодня.
— Рыбачите, значит?
— Я сотрудник китайского консульства и в свободное время рыбачу со своими охранниками, — сутулый скосил глаза на трех амбалов.
— А я папа римский, — бросил сержант Порохня.
— Не верите, — Донг Син вновь ухмыльнулся, — документы в кармане моего комбинезона. Как только вы с ними ознакомитесь, я думаю, все недоразумения отпадут сами собой. Мы ошиблись, и вы ошиблись. Я согласен на взаимное погашение претензий.
— Отпадут они или нет — решать нам, — напомнил китайцу лейтенант Еременко.
— Пожалуйста, — ответил сутулый, — но вы усугубляете непростую для себя ситуацию.
Батяня пролистал паспорта китайцев, с пристрастием пограничника проверил все необходимые печати. Нашел даже вложенное под обложку разрешение на ловлю рыбы, выданное местной рыбохраной. Но самое главное таилось внутри удостоверения, на красной поверхности которого был вытеснен герб КНР. Сверив лицо на фотографии с лицом главного китайца и бегло ознакомившись с содержанием документа, Лавров понял, что сутулый сказал правду, Донг Син — дипломат. Десантник выругался, так как придраться было совершенно не к чему.
Китайцы были защищены юридически и обладали дипломатической неприкосновенностью. Задержать их майор не мог, хотя и подозревал, что это именно те люди, которым поручено транспортировать совсекретного робота. Конечно, здесь на реке, в тайге он мог плюнуть на их неприкосновенность и задержать их. Но робота и Бутусова на борту не было, и он, майор Лавров, окажется в незавидном положении и, мало того, может разжечь дипломатический скандал между двумя странами. Брать на себя такую ответственность комбат, понятное дело, не хотел. Единственный выход — тянуть время, пока группа Барханова ведет поиски Бутусова с роботом. Лавров уже не сомневался, что предатель находится неподалеку.
— Можете опустить руки, — распорядился Батяня.
Сутулый бросил пару слов по-китайски. Амбалы вытянулись в полный рост и с яростью смотрели на десантников.
— И не думай дернуться… — пригрозил одному из них Порохня.
— Они не понимают по-русски, — ухмыльнулся дипломат, — их работа охранять резиденцию, а не переводить.
В рубке катера запищала бортовая рация. Лавров напрягся — скорее всего выходил на связь майор Бутусов. Комбат сделал шаг к рации и пригрозил сутулому пальцем.
— Будешь говорить так, будто ничего не случилось!
— Пожалуйста! — на удивление спокойно ответил китаец.
Майор взял один наушник. Вопреки ожиданиям Батяни, на связи оказался вовсе не Бутусов, а руководивший поисками совсекретного робота генерал Высоцкий. Комбат узнал его по охрипшему голосу.
Дипломат смотрел на лицо десантника, не скрывая переполняющей его в этот момент радости. Еще до того, как причалить к берегу, он успел связаться со своим консульством, а те, в свою очередь, связались с командованием военного округа.
— Есть, товарищ генерал!
Батяня отложил наушник и выключил рацию. Негромко, так, чтобы этого не слышал Донг Син, выругался. Генерал приказал немедленно оставить катер с китайцами в покое.
— Напоследок я осмотрю катер! — решительно произнес комбат.
Сутулый почесал подбородок:
— С какой кстати?
— Как поисковое подразделение мы имеем полное право проверять каждое судно. С вашего, конечно, согласия — вы же экстерриториальны. Не отказываетесь сотрудничать?
— Не вижу смысла.
— В сотрудничестве?
— В осмотре.
— Откуда нам знать, вдруг вы перевозите на своем борту скрывающегося майора-дезертира или похищенное им имущество?
