– Да бог с ней, с вашей личной жизнью! – нетерпеливо сказал я. – Меня интересует Малиновская. И не говорите, что не слышали такой фамилии. Десятки людей видели ее сидящей в голубой «Тойоте». Не хотите же вы сказать, что машину у вас угнали?
Заболоцкий посмотрел на меня с отвращением. Наверное, сейчас он с удовольствием засветил бы мне в лоб.
– Хорошо, я признаю, что это моя машина, – неохотно сказал он. – Только не понимаю, зачем об этом оповещать мою жену?
– Это вышло случайно, простите, – смиренно сказала Марина.
– Случайно! – горько усмехнулся Заболоцкий. – Если жена узнает, что моя любовница раскатывает на автомобиле, который принадлежит мне… Эх, да что там говорить!
– Малиновская – ваша любовница? – деловито уточнил я.
– И что же в этом особенного? – с вызовом сказал Заболоцкий. – Вы, молодой человек, впервые узнали, что у мужчин бывают любовницы?
– Вы из меня особенно молодого-то не делайте, – сказал я сердито. – Мне известно, что любовницы бывают у многих, но не все оказываются замешаны в преступления!
Заболоцкий вскинул голову.
– Что вы хотите этим сказать? – выкрикнул он задиристо.
– Все, что хотелось, я уже сказал, – проворчал я. – Это вы лучше скажите, как найти вашу подругу? У меня с ней особые счеты…
Заболоцкий непонимающе уставился на меня.
– Юлия? Преступления? – повторил он изумленно. – Да нет, это бред какой-то! Вы вообще-то в своем уме, юноша? И какие это у вас могут быть счеты с моей женщиной?!
– Знаете что? Если еще раз назовете меня юношей, я устрою вам такой нокаут, что забудете, как вас зовут! – окончательно разозлившись, пообещал я. – Ишь, патриарх нашелся! Завтра вашу подругу объявят во всероссийский розыск – будете объясняться с другими людьми и в другом месте!
Марина встревоженно потянула меня за рукав, опасаясь непредвиденного поворота событий. Но я вовсе не собирался махать руками – просто хотелось поставить на место зарвавшегося коллегу. Он, кстати, сразу же сбавил тон и сказал примирительно:
– Ну-ну, не будем ссориться! Я совсем не предполагал, что мои слова могут вас так рассердить. Вы примите во внимание и мое состояние. Моя семейная жизнь трещит по швам, а вы приходите и заявляете, что моя любовница – преступница! Как, по-вашему, я должен реагировать?
– Лучше бы вы реагировали адекватно, – сказал я. – От вас требуется только сказать, где она сейчас находится.
– Юлия? Да где же она может находиться? – растерянно произнес Заболоцкий. – На работе, наверное.
– На работе ее не видели уже несколько дней, – подсказал я.
– В самом деле? Это странно, – заметил Заболоцкий. – Тогда, скорее всего, дома. Давайте немедленно поедем к ней, и вы при мне с ней поговорите. Я должен все знать. Поедем сейчас же! Она живет недалеко, в районе Арбата…
– Там ее нет! – заявил я. – Уже проверяли. По утверждению девочки, которая присматривает за квартирой, хозяйка отправилась в круиз по Европе!
Заболоцкий, который уже поднялся и снимал белый халат, опять опустился в кресло.
– Кто отправился в круиз? Юлия? Не может быть! Я бы обо всем знал!
– А вы, выходит, не знаете? – с иронией спросил я.
– Вы меня буквально ошарашили! – признался Заболоцкий, обводя нас взглядом. – Я не могу прийти в себя! Преступления, круиз… У меня голова идет кругом!
– Странно, – заметил я. – А я слышал, что у Малиновской брат не в ладах с законом.
– Что брат! – возразил Заболоцкий. – Она не имеет ничего общего со своим братом! Это родство всегда угнетало ее…
– Насколько мне удалось узнать вашу подругу, – мстительно сказал я, – она не кажется слишком угнетенной. Да и с братцем она, по-моему, поддерживает достаточно тесные контакты.
– Не знаю, откуда вы все это взяли! – расстроенно проговорил Заболоцкий. – Юлия – нежное и доверчивое существо… Ей пришлось многое пережить, но грязь как будто не пристает к ней…
– После этих слов вы мне кажетесь гораздо доверчивее, – сказал я. – Но, может быть, вы все-таки знаете, где ее искать, помимо работы и квартиры на Арбате?
Заболоцкий задумчиво покачал головой.
– У нее здесь больше никого нет, – сказал он печально. – Ведь вы знаете, как Юлия появилась в Москве?
– Да, я наслышан, – ответил я. – В ее укоренении здесь большую роль сыграл ее братец. Где он живет?
– Этого я не знаю, – твердо ответил Заболоцкий. – Да и сама Юлия Дмитриевна, поверьте, не поддерживает с ним никаких отношений!
– Но ведь вы должны с ней как-то видеться? – возмущенно заметил я.
– Обычно мы созванивались, – объяснил Заболоцкий. – Теперь мне только остается ждать звонка… Не могу же я, в самом деле, метаться по всей Москве в напрасных поисках!
Он посмотрел на меня с выражением несправедливо обманутого человека – пухлый подбородок его слегка дрожал. Мне ничего не оставалось делать, как только развести руками.
– В таком случае, как говорится, разрешите откланяться! – произнес я с натянутой улыбкой. – Насколько я понимаю, мы вас немного расстроили. Прошу извинить.
– Расстроили! – саркастически отозвался Заболоцкий. – Я огорошен! Но вы здесь ни при чем. Если даже десятая часть того, что вы тут наговорили, правда – это катастрофа!
– Ну, положим, до катастрофы еще далеко, – попытался я подсластить пилюлю.
Заболоцкий пренебрежительно махнул рукой и отвернулся. Марина решительно потянула меня за рукав. Мы покинули кабинет. Я испытывал ощутимую неудовлетворенность. Мой метод лобового вопроса провалился с треском, и теперь я совсем не исключал, что Малиновская в самое ближайшее время может действительно оказаться в европейском круизе.
Марина, кажется, догадывалась, о чем я думаю, потому что в вестибюле, когда я помогал ей одеться, сказала:
– Знаешь, я бы предпочла, чтобы твоя Малиновская провалилась сквозь землю. Давай сегодня о ней забудем, а? Ты помнишь, что у нас намечено на вечер?
– Ну что ты!
Марина взглянула на меня с благодарностью. Мы вышли из особняка, держась за руки. На тротуаре напротив дома красовался темно-зеленый «Ауди». Он показался мне похожим на исполинского жука-бронзовку.
– Дорого бы я дал, чтобы узнать, куда ездил наш доктор сегодня утром! – глубокомысленно заметил я.
– А я не желаю дальше развивать эту тему, – сообщила Марина, демонстративно затыкая уши.
Я не решился далее развивать эту тему, но, когда мы отъезжали, доктор Заболоцкий снова напомнил о себе. Обернувшись, я успел заметить через заднее стекло его неприкаянную фигуру в распахнутом плаще, спешащую к припаркованному автомобилю.
За то, чтобы узнать, куда он едет сейчас, я дал бы еще дороже, но не стал об этом даже заикаться. В конце концов, Марина заслужила этот вечер. Да и я сам, если подумать, тоже его заслужил.
Впоследствии я ни на минуту не раскаялся в своем выборе. Вечер при свечах был прекрасным. Мы никогда еще не чувствовали такую близость друг к другу. Можно сказать, это было открытие самих себя. Наверное, для Марины много значило и то физическое обновление, которое принесла операция. Она чувствовала себя полностью раскованной и свободной. Это было похоже на второе рождение.
Но и я тоже чувствовал себя обновленным и готовым к серьезным решениям и переменам. За последние месяцы отношения наши сделались значительно прочнее и откровеннее, и перемены, видимо, были неизбежны. Но мы не обсуждали никаких планов и не вели серьезных разговоров.
Пожалуй, в памяти моей ярче всего зафиксировались лучистые глаза Марины и колеблющийся волшебный огонек свечи. Порой такой образ значит гораздо больше, чем любые слова.
Но волшебство не продолжается бесконечно. Настало утро, и обыденные заботы снова окружили нас. Кроме всего прочего, позвонил Чехов и поинтересовался, как обстоят наши дела. Я ответил довольно уклончиво, но оптимистически и предложил ему понаблюдать за доктором Заболоцким.
– Малиновская оказалась его любовницей! – сообщил я с энтузиазмом. – Подозреваю, что он где-то ее прячет, хотя вряд ли догадывается о ее зловещей роли в полной мере. Но тут уж ничего не поделаешь – любовь!
– Я не могу раскатывать сейчас по городу, – угрюмо сказал Чехов. – Во-первых, за мной самим следят, а во-вторых, я сейчас иду в гараж – моя колымага не заводится. Придется возиться с мотором. Конечно, я мог бы опять обратиться к Гузееву – это по поводу тех ребят, что висят у меня на хвосте, – но мне уже неудобно. Кстати, что ты скажешь насчет ящика коньяка? Увильнуть, учти, не удастся!
– Переговорю с Мариной, – вздохнул я. – И сообщу тебе.
– Ладно, тогда звоню вечером, – сказал Чехов.
Здесь я немного покривил душой – о выплате нашей доли мы с Мариной договорились уже давно, – мне просто самому неохота раскошеливаться. Но, видимо, отступать некуда.
А во второй половине дня я поехал к себе домой, чтобы взять кое-какие вещи. Марина предлагала подвезти меня на машине, но я предпочел ее не беспокоить.
