Когда она открыла дверь, они показались ему зелеными, сейчас, в коридоре, карими.
В дальней комнате Антон обнаружил телевизор, компьютер, факс, принтеры, несколько телефонов и нагромождение другой, непонятного назначения аппаратуры.
– Показывай то, о чем говорили, – сказал ей Данила и плюхнулся на небольшой кожаный диванчик.
– Ты с ней по телефону разговаривал? – удивился Антон.
– Да. А что?
– Так это и есть тот самый лейтенант, о котором ты говорил?
– Угу, – кивнул он головой. – Не подходит?
– Просто не ожидал, – пожал плечами Филиппов и уставился в экран телевизора.
– Здесь записи оперативной съемки за последние несколько дней, – вставив кассету в видеомагнитофон, пояснила Настя и уселась между мужчинами. – Рутину я убрала, а встречи и их места оставила.
Антон без труда узнал вчерашних парней. Они стояли рядом с машиной, о чем-то оживленно беседуя. Затем за их спинами появились два человека. Лицо одного было взято в кружок.
– Это Таран, – пояснил Линев.
Поднявшись по ступенькам, парочка скрылась в дверях ресторана «Регата». Один из парней, а именно Гвоздков, толкнул в бок Шипилова и едва заметно указал в сторону входа. Тот кивнул и направился следом за Тараном.
– Встреча Шипилова с Пахомовым произошла вчера, – зачем-то сказала Настя. Антон и так ясно видел в левом нижнем углу экрана дату съемки.
– А сегодня ребятам из оперативно-технического отдела удалось установить в помещении, где они встречались, прослушку.
Она взяла другой пульт и нажала кнопку.
– Таран, мне работа нужна, а не имитация бурной деятельности, – послышался голос с явно кавказским акцентом. – Где люди, которым ты поручил решение вопроса с докторшей?
– Будут во второй половине дня.
– Они все сделали?
– Там небольшая неувязочка…
– Таран, о каких ты неувязках говоришь, – с раздражением перебил его кавказец, – если вчера убеждал меня, что для твоих парней это плевое дело?
– Но…
– Хватит нокать, – зло прошипел мужчина. – Если до завтрашнего вечера не сделаешь то, что обещал, то…
Голос говорившего с Пахомовым кавказца показался Антону знакомым.
– С кем он разговаривал? – Филиппов вопросительно посмотрел на Данилу.
– Непонятно, – ответила за него Настя. – Много народа прошло, но тех, кто нам известен, среди них не было.
– А можно посмотреть запись, где сняты посетители?
Некоторое время Антон внимательно вглядывался в лица людей, входивших в «Регату» и выходивших из нее. Неожиданно одно лицо ему показалось знакомым:
– Нажми стоп-кадр!
Когда картинка замерла, он подошел к телевизору и ткнул пальцем в лицо респектабельного мужчины:
– Можно увеличить изображение и отпечатать?
– Конечно. – Настя подошла к столу.
– Кого-то узнал? – заволновался Данила.
– Не могу точно сказать, сильно смазано лицо, но этот человек похож на Алу, – задумчиво глядя на экран, произнес Антон. – И голос тоже сильно напоминает его.
– Я постараюсь почистить изображение, – колдуя над клавиатурой компьютера, сказала Настя. – Вы пока можете попить кофе.
– Мне непонятно, где они говорили? – оказавшись на кухне, спросил Филиппов Данилу.
– Ты имеешь в виду посторонний шум? Это морозильные камеры. Наверняка думают, будто это спасает от прослушки, и встречаются внутри склада. Кстати, – спохватился Данила, – оставь Настене пистолет. Пусть его тоже проверит.
– А если…
– Успокойся. – Линев хлопнул Антона по плечу и встал. – Раз во всем этом деле ты углядел чеченский след, я сегодня же встречусь с нашими шефами, и будет соответствующий приказ. Получите свое штатное оружие. А по поводу разговора с Тараном человека, похожего на Алу, могу сказать следующее. – Линев насыпал в кофеварку кофе и, налив воды, поставил на плиту. – У нас есть информация, что наркодельцы практически по всей России объединились и действуют единым фронтом в вопросе лоббирования закона о легализации ношения определенного количества наркотических веществ. Речь идет о девяти граммах героина. В ход пошло все. Подкуп чиновников, коллективные письма студентов, врачей, разного рода правозащитных организаций в Совет Федерации, куда передан проект, уже утвержденный Государственной думой.
Для чеченских террористических организаций, напрямую зависящих от наркоторговли, особо важен положительный исход в решении этого вопроса. По нашим подсчетам, если этот законопроект проскользнет, прибыль от реализации всех видов дряни увеличится на порядок, а это зарплата боевикам, оружие, привлечение иностранных наемников. Вот так Ермакова, сама того не подозревая, попала в большую политику, – снимая с огня кофеварку, подытожил он.
На город уже опустились сумерки, когда изрядно вымотанные и мало похожие на себя по причине огромных синяков и ссадин Гвоздь, Крюк и Шипа вышли из отделения милиции на улицу.
– Куда сейчас? – оглядев полупустой переулок, выходивший на проспект Вернадского, спросил у Шипы Гвоздь.
– На кладбище, – скривившись, словно съел кислое, вздохнул Шипа.
– Повезло Сове, – прошепелявил Крюк. – Лежит сейчас в чистой постельке, сосет манную кашку через трубочку, а вокруг молодые медсестры…
– В гроб тоже чистое кладут, – недобро пошутил Шипа. – Бабки у кого есть?
Машину ввиду отсутствия документов у них пока забрали, а нужно было ехать к Тарану, который наверняка сейчас по головке не погладит.
– У меня, – прохрипел Гвоздь. – Триста баксов. Хватаем такси – и в «Регату»!
– Где Таран? – почти шепотом спросил Шипа у повара, колдующего над плитой, и сглотнул слюну. Запах жареного мяса напомнил ему, что он с самого утра ничего не ел.
– Минут двадцать, как спустился в склад, – не глядя на Шипилова, ответил тот.
Настроение опустилось за нижнюю планку. Сама обстановка в складе была гнетущей. Он надеялся встретиться с шефом в помещении для отдыха поваров.
Еще спускаясь по скользким бетонным ступенькам, Шипилов услышал доносящиеся снизу звонкие шлепки ударов и хрипы. Вздохнул. Так в порыве ярости Таран вымещает злость на говяжьих тушах, подвешенных под потолком на специальные крюки. Шипа не раз был свидетелем того, как этот громила одним ударом кулака ломает им ребра. Но если раньше он относился к этому равнодушно, то сейчас появившийся в груди неприятный холодок заставил поежиться.
Оказавшись в небольшой комнате с кафельным полом и стенами, он замер у входа. Одна из двух установленных под потолком ламп дневного света была неисправна и мигала. Это придавало какой-то зловещий вид зрелищу. Раздетый по пояс, с животным блеском в глазах Таран методично наносил удары кулаками по импровизированной груше. Длинные, почти до плеч, волосы были перетянуты на затылке резинкой. Узкие азиатские глаза, слегка приплюснутый нос и тонкие, поджатые губы…
Таран был рослым и плечистым мужчиной. Утром он принимал продукты у экспедиторов, днем слонялся по кухне, подгоняя поваров, по вечерам выполнял функции вышибалы, помогая двум худосочным охранникам. Несмотря на то что официально он не числился ни управляющим, ни даже шеф-поваром, его боялись и слушались все без исключения, кроме директора. Пышнотелая немолодая тетка с дряблым лицом появлялась в своем кабинете лишь под вечер и первым делом приглашала к себе его. Кем он был, родственником, любовником или зятем этой дамы, никто не знал и не имел желания интересоваться.
Шипа устал маяться в ожидании и, дождавшись паузы между ударами, кашлянул в кулак.
Таран замер и медленно повернулся в его сторону. Выражение его лица не сулило ничего хорошего. Он медленно вытер со лба пот, затем направился в подсобку.
Шипа посеменил следом.
– Рассказывай, узколобый, как вы эту клюшку упустили и вдобавок у ментов отметились. – Вытирая большим махровым полотенцем мускулистое тело, Таран уставился на бандита немигающим взглядом. – Кто вам навалял?
Шипа неопределенно пожал плечами:
– Не знаю я, – он виновато шмыгнул носом. – У бабы баллончик со слезоточивым газом оказался. Она вырвалась и в лес ломанулась. Мы за ней. Тут как из-под земли эти трое…
– Кто такие? Как выглядели?
– Здоровые. Дерутся хорошо, да мы и не ожидали…
– А ее случайно не специально сопровождали?
– Кто? – удивился Шипа и тут же осекся: – Вообще-то похоже на то…
– Ментам что пели?
– Остановились, мол, отлить, а тут как на грех баба шла. Думала, мы по ее душу, и в лес сиганула. Немного следом прошли, типа непонятки устранить, а тут эти амбалы налетели.
– Поверили? – Таран уставился в глаза Шипе.
– Вроде да.
– Где остальные?
– Гвоздь с Крюком наверху, Сова в больнице. – Он шмыгнул носом. – Челюсть в двух местах сломана. У Гвоздя четырех зубов нет, – немного подумав, добавил он.
– Значит, так, – бросив полотенце на спинку стула, Таран уселся на стол, – меня не волнует как, но вам даются ровно сутки узнать, кто это был, и довести дело до конца. Уяснил?
