Робин Мур - Французский связной

– Только что он был, и нету, – обескураженно сообщил Винни Хоукс.

Пэтси повел их через мост Уильямсбург к своей закусочной в Бруклине. В магазине присматривал его отчим, и Пэтси отослал того домой.

Вскоре к Игэну с Гонсалесом присоединились другие экипажи, включая Сонни с Уотерсом, а также Дик Олетта. Гонсалес пересел в машину Олетты, и они уехали. В одиннадцать вечера Пэтси закрыл магазин. Его кадиллак, преследуемый оставшимися экипажами, направился на автостраду Бруклин-Квинс и далее на юг к Шестьдесят пятой улице. Но, вместо того, чтобы поехать сразу домой, он пересек Шестьдесят пятую и выехал на Нью Утрехт Авеню, где обогнул квартал и остановился перед жилым домом на Шестьдесят шестой улице, где жил Ники Травато. Заперев "кадиллак", Пэтси вошел в подъезд.

Через десять минут он появился снова и, пройдя вдоль Шестьдесят шестой, сел в свой собственный голубой "бьюик-компакт". Приехав домой, он поставил машину в гараж и вошел в дом. Фонарь над крыльцом погас. Шестьдесят седьмая улица погрузилась в тишину.

В обеих концах квартала трое усталых детективов в двух машинах расположились на сиденьях, в полном молчании и темноте.

– Кто будет спать первым? – спросил Эдди Игэн в микрофон.

Вторник выдался долгим и утомительным. Пэтси Фуке покосился на Барбару, спящую рядом. Следовало бы её проучить. Если кто-то когда-то узнает, что она его обкрадывала, можно считать себя счастливчиком, если его возьмут подметать метро!

Пэтси не мог уснуть. Он встал с кровати, накинул шерстяной халат и босиком подошел к окну. Барбара пошевелилась во сне. Он не повернулся. Вообще-то она неплохая баба, подумал он. Когда рядом крутятся такие деньги, трудно винить её за то, что она сунула туда нос. Сколько она взяла? Несколько тысяч? Вот что действительно проблема, так это количество товара, привезенного французами. За пятьдесят или пятьдесят один килограмм он должен был внести аванс в размере половины стоимости, то есть примерно 275 000 долларов. А ему не хватало тысяч пятьдесят. При нынешнем невысоком, как утверждали все, спросе на "зелье" трудно было заставить клиентуру собрать такие огромные деньги. Хорошо ли он ведет свой бизнес? Интересно, что бы сказал ему дядя Энджи.

Поэтому приходилось тянуть время в переговорах с французами. Он перебрал в памяти прешедшие семь дней. Всего неделю назад ему позвонил Жеан и попросил о встрече на следующий день в "Рузвельте". Пэтси не был готов; ему требовалась не меньше недели, чтобы собрать всю сумму аванса. Он представил себе высокого, лощеного пожилого джентльмена. Пусть и джентльмен, но какая же задница! Очень странный тип. Мама миа, одного лишь того, как он одевается, достаточно, чтобы легавые им заинтересовались.

Однако нервы у Жеана хоть куда! Двое других французов живо бы свернули операцию, когда им показалось, что вокруг копошатся легавые. Но не Жеан; тот просто сказал, что следует залечь и выждать, потому что сделка слишком серьезная, чтобы хоронить её сразу; никто не тронет без улик, а кому известно, где хранится "зелье"?

Пэтси мало тревожило, пронюхала ли что-то полиция. Может быть да, а может быть нет. Он всегда учитывал, что легавые крутятся поблизости; это помогало быть настороже, не расслабляться. Следили за ним в ту ночь – когда это было, в пятницу? Он не знал. Он моментально подсказал французам, что нужно переехать: это не только собьет со следа. Заморозив операцию на несколько дней, он выиграет достаточно времени, чтобы собрать аванс.

На первых двух встречах французы настаивали, чтобы закончить все к субботе. Не возражая открыто и боясь признаться, что ему нужно ещё немного времени, он даже съездил в пятницу на Ист Энд Авеню, чтобы проверить, все ли готово к операции. Но затем последовала долгая ночная карусель по городу, и Пэтси понял, что судьба начинает ему благоприятствовать. Французы переехали в мотель в Йонкерсе, и в его распоряжении оказался весь уикэнд, чтобы собрать деньги с клиентов.

Он усмехнулся и поздравил себя с тем, что проявил чудеса находчивости, когда позвонил Жеан и сказал, что слишком пахнет жареным и сделку следует отложить. Те копы, которых направил к нему городской цензор, чтобы изъять порнографию с книжных полок его забегаловки, оказали Пэтси услугу, которую он не забудет вовек. Разве он смог бы выдумать такое убедительное объяснение вниманию полиции к его персоне?

Пэтси не понимал, почему французы так нервничали. В субботу вечером они с Ники решили проверить, нет ли "хвоста", но ничего не обнаружили. А если копы и следили за ними, то, в любом случае, держались на дистанции. Хлопот с "бьюиком" не предвидится. Кроме того, передав деньги, он всегда сможет уйти от копов.

Жеан, должно быть, успокоил партнеров, потому что в понедельник они появились снова и предложили разгрузить "бьюик" на следующий день. По правде говоря, Пэтси требовалось ещё несколько дней, но пришлось согласиться. Если к тому времени, когда машину очистят, ему все ещё будет недоставать всех денег, он заплатит столько, сколько сможет, и попытается договориться насчет остатка. В понедельник он ещё раз поговорил с Тони Феола из автомастерской Энтони о сборке "бьюика" после его разборки и очистки от товара, как это уже было в ноябре. В тот же вечер он в "кадиллаке" Тони приехал на Ист Энд авеню, чтобы ещё раз проверить, все ли в порядке. Там его встретил Морен, и они обсудили расписание на вторник. Морен даже передал ему образец товара – между прочим, высшего качества – который Пэтси щедрой рукой вручил Тони. Его брат вполне заработал эти деньги.

Он пристально вгляделся из окна спальни в темноту, сгустившуюся вокруг уличных фонарей. Интересно, наблюдают ли сейчас за его домом? Еще два дня, и он избавится от крупнейшей партии героина, когда-либо поступавшей в город. Казалось, самым опасным был сегодняшний день.

Утром он натянул рабочую одежду и выехал из дома в машине Никки. Тони встретил его в гараже Шульмана неподалеку от Кротона Парк. Там все было готово: отличное укромное местечко в дальнем углу гаража, чтобы поработать над "бьюиком". С Мореном они встретятся здесь между двенадцатью и часом дня.

Потом Пэтси поехал в центр, в гараж дома 45 по Ист Энд авеню, и поставил кадиллак подальше от ворот. Вот тут произошла заминка: французский "бьюик" был на месте, но у Пэтси не оказалось квитанции на него. Механик же настаивал, что только его босс, Файнберг, может выпустить машину без квитанции. Файнберг как раз куда-то ненадолго отлучился, унеся в кармане ключи от "бьюика". Пэтси с трудом сдерживал нараставшее нетерпение, меряя шагами конторку гаража.

Когда в конторке возник рыжий полицейский со значком, Пэтси едва не упал в обморок. Он не был уверен, узнал его парень или нет. Легавый секунду смотрел на него столь же удивленно, но явно оттого, что Пэтси выглядел застигнутым врасплох. Пэтси расслабился, когда механик, последовавший за копом на улицу, подтвердил, что тот действительно обходит все гаражи в квартале. И все-таки следовало соблюдать осторожность. Когда через несколько минут вернулся Файнберг, Пэтси выехал из гаража на французском "бьюике" и умчался в сторону Бронкса. Рыжего копа он больше не видел.

Тони с Мореном ждали его в гараже Шульмана. Тони прихватил огромный чемодан, внутри которого поместились два плоских чемоданчика поменьше. У Морена был синий саквояж. Пэтси черную кожаную сумку для инструментов. Морен достал пачку чертежей и расстелил их на капоте "бьюика".

Им понадобились три часа, чтобы извлечь все 110 однофунтовых пластиковых пакета белого порошка, плюс пару дюжин пакетов помельче, из пустот в кузове и раме бьюика – всего больше пятидесяти килограммов чистого героина. Тони набивал пакетами чемоданы. Морен проверил содержимое. Качество, как и обещали, оказалось превосходным.

Затем они с французом перешли к вопросу о деньгах. Из своей сумки Пэтси извлек 225000 долларов крупными купюрами. Всю сумму он обещал выплатить к четвергу, а сейчас хотел взять около сорока килограммов. Морен переложил остаток в свой саквояж и аккуратно сложил туда же пачки наличных.

– Знаешь, – задумчиво заметил Пэтси, глядя на синий саквояж, – это могло бы сейчас здорово пойти в качестве первой, пробной партии. А большую часть товара можно было бы пока припрятать. Или вы мне не доверяете?

Француз обещал поговорить с Жеаном. Вечером, когда Пэтси избавится от "бьюика", они могли бы встретиться – скажем, в девять часов на Восемьдесят второй улице?

Пэтси согласился.

Морен поинтересовался, где Пэтси намерен хранить товар, который уже оплатил.

– Это наши заботы, – подмигнул Пэтси брату.

Тони уложил два маленьких чемодана в большой, а тот – в багажник "бьюика", туда же Пэтси сунул свою сумку. В половину пятого вечера они выехали из гаража. Пэтси высадил Морена на оживленной Уэстчестер авеню и проследил, как француз остановил такси и укатил. Затем они проехали шесть кварталов к дому Тони на Брайант авеню, в сгущающихся сумерках спустили чемодан в подвал, где внесли его в отдельную кладовую. Там расчистили место на полке у задней стены и с взгромоздили туда чемодан. Тони нашел кусочек мела, и написал на черном чемодане печатными буквами: А. Фуке-5/С.