Не снимая обуви, он забрался под одеяло, положив пистолет рядом.
Вскоре раздался звонок. Чеченец прошел в прихожую, и уже оттуда донесся его голос:
– Кто?
– Свои, – послышалось из-за двери.
– Господин Башмаков сказал, что к нему впускать только с Сандалем, – неуверенно промямлил Доку. – Я врач и в лицо этого человека не знаю.
– Пусть сам подойдет к двери и убедится, – нашелся что ответить гость.
Послышались звуки открываемых замков.
– Что с ним? – испуганно спросил вошедший.
– Ранен. Часто теряет сознание… Ходить не может, – принялся объяснять чеченец.
– Ты что, не русский, что ли?
– Дагестанец, хирург, – Доку отвечал уверенно. – Вас только трое?
– А сколько надо? – удивился кто-то, ни сном ни духом не ведающий, что таким образом хитрый чеченец проинформировал Антона о количестве посетителей.
«Молодец!» – про себя похвалил своего помощника Филиппов и сжал ребристую рукоять пистолета, лежащего у бедра.
Кровать стояла таким образом, что вход в спальню располагался в ногах. В дверном проеме показался огромных габаритов парень.
– Это че, шеф, – начал он с порога громовым голосом, – черные тебя так?
Он уже сделал несколько шагов по комнате, давая возможность Антону увидеть и второго бандита. «Пора!» – спокойно дал он себе команду и дважды нажал на спуск.
Выстрелов почти не было слышно, лишь простыня, под которой лежал «раненый», слегка вздыбилась, да ногу, даже через штаны, обдало горячей волной.
Отлетев назад, парень ничего не понимающим взглядом посмотрел в пустоту перед собой, словно увидел привидение, толкнувшее его на пол.
Второй также упал.
– Ээ! – раздался удивленный возглас.
В то же время из коридора послышались звуки борьбы. Не раздумывая, Антон соскочил со своего места и выстрелил еще по разу в Сандаля и в вошедшего следом парня.
Доку уже оседлал третьего бандита. Лежа под чеченцем, тот пытался освободить руки, заломленные за спину, и испуганно вращал вытаращенными глазами. При этом лишь тяжело сопел, не пытаясь кричать.
Антон присел перед ним на корточки и приподнял глушителем подбородок. Он даже не успел ничего сказать, а парень уже сник.
– Не убивайте, – судорожно глотнул он воздух, – я молчать буду…
– О чем? – удивился Антон. – Ты вообще-то нам в таком качестве как раз и не нужен. – Он вопросительно посмотрел на Доку: – Так ведь, брат?
– Сделаю, что хотите, только не убивайте, – догадавшись, что требуется от него, залепетал он.
В коридоре запахло сероводородом.
– Ты что, шакал, в штаны нагадил? – Округлив глаза, чеченец соскочил с пленника и со злостью залепил ему ногой по лицу.
– Тише, тише. – Антон предостерегающе выставил руку, закрывая несчастного от второго удара. – Ну подумаешь, обгадился. С кем не бывает? Как тебя зовут, засранец? – Антон вновь обратился к парню, одновременно приподняв за шиворот.
– Тимофей, – испуганно переводя взгляд с чеченца на Антона и обратно, ответил тот.
– Покойничков, которые с тобой были, как звать-величать?
– Сандаль и Плаха, – шмыгнув носом, едва слышно ответил Тимофей.
– Сколько человек проведать Башмака приехало?
– Все здесь, – догадавшись, в чем дело, ответил пленник.
– А кто такой Рябой и как его найти?
– Коммерческий директор компании «Новый курс». Сейчас Рябчиков в офисе. – Он это сказал таким тоном, словно был удивлен невежеством незнакомца, не знающего, кто такой Рябой и где его искать.
– Я знаю, где это, – вмешался молчащий все это время чеченец. – Эта шарашкина контора занимается недвижимостью. Башмаков – ее генеральный директор.
– Полулегализовавшийся бандит, – скривился Антон. – А какие у него отношения с Башмаком были?
Он вновь перевел взгляд на Тимофея.
– Нормальные, – пожал он плечами. – Не знаю вообще-то.
– Вот что, – Антон достал сотовый, – звони ему и скажи, что Башмак его ждет… – Он задумался, собираясь с мыслями.
С этой квартиры надо было убираться. Мало ли кому Сандаль сообщил о своем намерении ехать сюда. За то время, пока они говорили, у него на поясе несколько раз звонил телефон.
– Пусть едет прямо к Зелимхану, – неожиданно подсказал Доку. – Мы свое дело сделали…
* * *
Встретившись с генералом Родимовым на Новодевичьем кладбище, Антон рассказал о событиях, которые произошли с ним за последние несколько дней.
Генерал на этот раз долго думал. Большой объем информации требовал осмысления.
– Ты вот что… – Он остановился и вздохнул. – Приказывать в этой ситуации глупо, но я считаю, останавливаться на полпути нельзя. Теперь тебе некоторое время можно не волноваться за обстановку вокруг себя. Этим людям ты сумел доказать свою необходимость и заработал доверие. Сконцентрируйся на Черном Принце.
– Я хочу попробовать покрутить Пузыреву, – нахмурился Филиппов. – Может, с ней откровенно поговорить? Вывезти, например, за город, надавить на патриотизм.
– А если она ничего не знает или, того хуже, безумно любит его. «Ромео и Джульетту» читал?
– Нет, – усмехнулся Антон, – но из анекдотов хорошо знаю эту историю.
Они дошли до какого-то старинного памятника. Остановившись, Антон перегнулся через чугунную, покосившуюся оградку и смахнул с потемневшего гранита пыль и сухую траву. Взору открылась фамилия Филиппов. Он остолбенел и медленно перевел взгляд на Родимова:
– Вы меня специально сюда привели?
– Что? – не понял генерал и, неожиданно увидев некролог, прыснул от смеха: – Я тебе лучше памятник сделаю…
Поднимаясь по лестнице, Антон все еще колебался в правильности своего поступка приехать к Марте. Во-первых, это не одобрит Зелимхан, исключающий посещение этой квартиры без явной необходимости. Во-вторых, рисковал нарваться на неприятности с Ларисой, отношение которой к его персоне было до сих пор непонятным и запутанным. Однако нежелание ехать через весь город, ночевать в пустой квартире, а потом ни свет ни заря тащиться обратно, простаивая в пробках, склонило чашу весов в пользу литовки.
Марта сияла от счастья. На этот раз умудренный опытом Антон предусмотрительно закрылся в ванной. Однако со стороны горячей прибалтийской дамы уже не было никаких попыток приставать к нему. Пока он мылся, Марта приготовила ужин и накрыла в зале на стол.
Разговор поначалу велся о пустяках. Немного выпили, отчего у Марты зарумянились щеки, а взгляд сделался блудливым. Она оказалась не только хорошей любовницей, но и на удивление прекрасной хозяйкой. Антон съел два вида салатов из морепродуктов и прекрасное жаркое.
– Ответь мне на один вопрос, – спросил он, наконец насытившись и развалившись в кресле. – Как ты стала тем, кто есть? Немногим мужикам под силу то, чем ты занимаешься, причем, насколько я понимаю, профессионально.
Некоторое время она сидела молча. Было непонятно, застал ли ее этот вопрос врасплох или она не знала, как на него ответить. Наконец, промокнув салфеткой губы, вздохнула:
– Если тебе отвечать откровенно, боюсь, ты обидишься и, наверное, уйдешь, а я не хочу быть одна.
– Я обещаю тебе остаться, какой бы нехорошей ни была твоя правда, – успокоил ее он.
– Ну, во-первых, я очень не люблю русских. – Она поднялась со своего места и, обойдя стол, обняла его сзади за шею. – К тебе это не относится.
– А во-вторых? – запрокинув голову, Антон вопросительно посмотрел на нее.
Она отстранилась от него и, вернувшись на свое место, закурила. Кокетливо сложив губы бантиком, выпустила тоненькую струйку дыма и неопределенно пожала плечами:
– Если все остальные причины собрать в одну кучу, то они объяснятся коротко и лаконично – материальная заинтересованность.
– А как ты познакомилась с Зелимханом?
– О, это длинная история. – Она махнула рукой. – В общем, тебе покажется странным, но наше знакомство не связано с криминалом, а тем более с какими-то боевыми действиями.
Некоторое время она курила, молча глядя поверх головы Антона, словно увидев позади него свое прошлое. Он тоже молчал. Так прошло несколько минут. Наконец Филиппову это надоело, и он решил взять инициативу в свои руки.
– Любишь его?
Марта, встрепенувшись, удивленно посмотрела на него, словно только сейчас увидев в комнате.
– Не считай меня шлюхой. – Взгляд Марты сделался строгим. – Неужели ты думаешь, я спала бы с тобой, если бы испытывала к нему какие-нибудь чувства?
– Извини. – Попросив прощения, Антон тоже закурил.
– Я лет семь назад поехала на работу в Турцию. – Она затушила в пепельнице сигарету, тщательно размяв ее, и вытерла руку о салфетку. – Как обычно, меня там просто-напросто забрали в притон, лишив паспорта. Наверняка знаешь, как это делается. Это тогда молчали. Сейчас на каждом углу кричат о наших невольницах в мусульмандиях. А что толку? Все равно едут, дурочки.
Пансионат, где я работала, иногда обслуживал лечившихся в госпиталях чеченцев, идущих на поправку и, естественно, имеющих деньги на развлечения. Вот мне однажды и попался Зелимхан. Узнав, что работать заставляют против воли, обещал помочь. Там же тогда один араб гостил. Бен Рашид аль-Масуд – настоящий принц. Сын арабского шейха…
