– Годится.
В комнате отдыха знакомого жилого модуля был накрыт стол. Никаких разносолов и вкусностей, обычный ужин по офицерской норме питания плюс несколько коробок натурального сока и шоколад.
Наскоро перекусив и попив чайку, гости и хозяева разложили на столе карту.
– Мы тут посовещались и решили, что разумнее всего добросить вас двумя вертушками до этого вот лесного массива, – проговорил начальник особого отдела Боровиков и ткнул остро отточенным карандашом в нужное место.
Павел оценил расстояние от этой точки до Хавара, где им предстояло работать.
– Далековато, – сказал он. – Высадка произойдет под утро. Значит, перемещаться к Хавару нам придется днем.
– Ракка и ее окрестности контролируются войсками Асада. Чего вам опасаться? Скрытность потребуется только на последнем этапе, – заметил начальник разведки Суслов.
– При проведении операций по освобождению заложников опасаться нужно всего, – резонно заметил Новиков, склонился над картой, показал другое местечко и проговорил: – Было бы идеально оказаться вот здесь.
Грубанов изумленно посмотрел на командира группы спецназа и сказал:
– Но это всего в десяти километрах от Хавара!
– В самый раз. Пока пара «крокодилов» будет отвлекать внимание боевиков, две «восьмерки» десантируют нас и сирийцев в данной точке. Мы тут же пойдем по берегу в восточном направлении, выберем удобный момент и начнем операцию.
– Дело ваше, – с сомнением заметил Грубанов. – Генерал Шестопалов сказал, что вы сами определите маршрут, тактику и способы освобождения наших граждан. Прикрытие и доставку вертолетами мы обеспечим.
До рассвета оставалось не более часа. Все военные люди, занятые подготовкой секретной операции, торопились.
Для отвлечения внимания боевиков, обосновавшихся в Хаваре, руководство авиационной базы выделило звено штурмовиков «Су-25» и пару вертолетов «Ми-24».
– Так надежнее, – уверенно сказал Грубанов. – Это уже будет похоже на обработку плацдарма перед серьезным штурмом, что наверняка всполошит боевиков ИГИЛ. Поэтому два транспортных «Ми-17», крадущихся вдоль реки, вряд ли кто-то заметит.
Сразу после ужина или завтрака группа отправилась на вертолетную стоянку, где спецназовцы познакомились с сирийскими коллегами. Их командир, моложавый капитан по имени Гафур, построил личный состав и на вполне сносном русском языке доложил Новикову о готовности своей группы.
Тот окинул сирийцев наметанным взглядом. Большинство бойцов были вооружены новенькими автоматами Калашникова. У двоих за спиной висели ручные пулеметы, один держал на плече гранатомет.
Павел пожал руку сирийскому капитану и поинтересовался:
– Сколько человек в группе?
– Вместе со мной – двадцать три.
– Неплохо. Запомни, капитан, самое главное в предстоящей операции – постоянная связь и четкое взаимодействие. Радиостанциями вы обеспечены?
– Да, – ответил сириец и ткнул пальцем в антенну, торчащую из нагрудного кармана. – О вашей рабочей частоте меня проинформировали. Мой позывной – Барс.
– Мой – Равелин. Район Хавара вам известен?
– В мирное время приходилось бывать.
– Хорошо. Нас высадят здесь. – Павел развернул карту и показал точку на берегу Евфрата. – После высадки вы максимально быстро перемещаетесь вот сюда. – Палец Новикова переместился к востоку от точки высадки. – Здесь встречаемся и определяем дальнейший план действий.
– Понял.
– Не забывай о скрытности. Если гарнизон Хавара засечет нас раньше времени, то задача многократно усложнится.
Обе группы загрузились в транспортные «Ми-17». Загудели двигатели. Спустя несколько минут четыре вертушки исчезли в ночном небе.
На соседней стоянке готовилось к вылету звено «Грачей». На то, чтобы долететь до Хавара, им требовалось втрое меньше времени.
Вертолеты следовали в заданный квадрат на максимальной скорости и на небольшой высоте. Полет проходил над территорией, занятой войсками Асада. Поэтому вероятность атаки с земли была минимальной.
Через полчаса небо на востоке окрасилось в фиолетовые цвета. Близился рассвет. Звено подошло к территории противника, и командир ведущей машины перешел на минимальную высоту.
Тем временем на цель вышла четверка «Су-25». «Грачи» разделились на пары и выполнили первый заход, нанесли ракетный удар по передовым позициям боевиков ИГИЛ. Самолеты обрабатывали только западную окраину Хавара. Они специально не приближались к северо-восточной, где находилась усадьба с пленными российскими гражданами.
Этот расчет сработал. Гарнизон, находившийся в Хаваре, срочно перегруппировался и сосредоточился на западе городка. Другие окраины остались без защиты.
Отработав ракетами, «Грачи» принялись осыпать позиции боевиков бомбами. На смену штурмовикам уже спешили «Ми-24».
Пара «Ми-17» подлетала к точке на лесистом берегу Евфрата. Спецназовцы подготовились к высадке из кабины. Они встали с откидных сидений, поправили снаряжение, взяли в руки оружие. Командам нужно было высадиться за считаные секунды, дабы не задержать вертушки и не привлечь чье-либо внимание.
Высадка прошла по плану. Оба вертолета одновременно зависли над чистой полосой берега. Спецназовцы один за другим покинули кабины и бегом устремились к зарослям с восточной стороны. Буквально через двадцать секунд вертушки двинулись вдоль речной глади. На берегу стало пусто.
Следующий день Гурди провел в обычных заботах.
После казни женщин оператор пару часов занимался обработкой видео. Когда он закончил, Мохаммад уселся за компьютер и от начала до конца пересмотрел все новые сюжеты.
В целом он остался доволен. Особенно тем «кино», где его воины насиловали светловолосую русскую красавицу и всячески издевались над ней.
Затем Мохаммад по закрытому каналу связался с Реджепом Дари и со всеми подробностями рассказал ему о визите журналистов и пресс-конференции, устроенной им.
– Отличная работа, Мохаммад, – похвалил турок. – Я знал, что ты справишься с этой задачей. Что у тебя еще?
Гурди рассказал о видеосъемке с русскими пленниками и ультиматуме, предъявленном российскому командованию по поводу прекращения обстрелов сирийских провинций, граничащих с Турцией.
Дари вновь лестно отозвался о его усилиях.
После этого Мохаммад сообщил Реджепу Дари о наличии видеосюжетов с насилием одной пленницы и казнью обеих.
– Женщина невероятно красива. Насилие и издевательства над ней сняты в очень откровенной форме. Так что эта запись распространится по интернету с огромной скоростью, – заверил Гурди. – Поверьте, подобной правдивой документалистики во всемирной сети не так уж и много.
– Такого в наших планах не было. – Турок на миг растерялся, но тут же смекнул, какую выгоду можно извлечь из данных сюжетов, и проговорил: – А что, очень даже неплохая идея! Интересно было бы взглянуть. Пришли-ка мне копии этих видео. Я передам их человеку, который занят антирусской пропагандой.
Они договорились, что Гурди передаст цифровой носитель с записями через своего заместителя Алима Кадира, который однажды бывал в офисе Дари.
После сеанса связи Мохаммад вызвал своего помощника и дал ему несколько распоряжений. В частности, он приказал немедленно вызвать в Хавар Кадира.
– Сделаю, господин, – сказал тот, поклонился и отправился выполнять приказания.
Ближе к обеду Мохаммад вышел во двор и увидел окровавленные тела женщин, все еще лежащие на деревянном постаменте.
Это была обычная практика – оставлять трупы врагов на месте казни на сутки или двое, чтобы картина неотвратимости наказания как можно четче и глубже отпечаталась в сознании рядовых боевиков. Ни у кого из них не должна была возникнуть крамольная мысль о переходе на сторону врага. Любой изменник оказался бы на месте казненных.
Он медленно подошел к телам.
Брюнетка лежала в неестественной позе, на спине, с запрокинутой назад головой. На ее горле зияла резаная рана. Кровь разлилась широкой лужицей по брезенту и насквозь пропитала красный балахон. Руки, ноги и лицо женщины были неестественного бледно-синего цвета.
Ее светловолосая подруга по несчастью находилась рядом. Даже после смерти она оставалась красивой. Тело покоилось на боку, правая ладонь подпирала щеку, а левая лежала на оголенной ягодице, частично прикрывая слова презрения и проклятий, выведенные маркером. Подбородок был прижат к груди. Создавалось впечатление, будто она просто спит. О ее смерти напоминали лишь кровь на шее, бледность лица и черные пятна на теле.
– Джабаль! – окликнул Гурди еще одного помощника.
– Слушаю, господин, – сказал тот, подбежав к помосту.
– Пусть их похоронят.
– Где прикажешь это сделать?
Хоронить неверных на мусульманских кладбищах было запрещено. Но и оставлять тела женщин здесь Мохаммаду не хотелось. До определенного времени о казни лучше не распространяться.
