– Нет. Сегодня рейсом десять ноль семь в Домодедово приземлился борт с Кипра. Среди прибывших пассажиров человек по имени Рашид Хасам-Оглы. Гражданин Турции. Родился в Советском Союзе. Механик Турецких ВВС. Прилетел без визы. В таможне потребовал встречи с представителем ФСБ. Сносно говорит по-русски. С ним провел беседу майор Рудаков. Выслушав пассажира, он связался со мной. Я разрешил ему приехать вместе с турком.
Карелин посмотрел на часы:
– Давай ближе к делу.
– По словам Рашида, он прилетел специально, чтобы нас предупредить. У него есть сведения, что сегодня с аэродрома Джашавабад в промежутке между десятью и двенадцати часами вылетит самолет со смертниками Аль-Каиды.
– Они десятки раз на дню вылетают. – Перебил Карелин.
– Дело в том, что в поясах «шахида» на этот раз ядерные заряды.
Карелин поднялся с кресла:
– А что если это провокация?
– Не исключено. Но я почти уверен, что он говорит правду.
– Откуда он знает?
– Хасам-Оглы приписан к летному отряду Джашавабада. Якобы, готовить этот вылет поручали его бригаде.
– Ну, и что?
– Вчера помощник Диг-Хана, Вадари, лично посетил аэродром и осмотрел самолет. Рашид случайно подслушал его разговор с командующим базой. Те не знали, что механик в багажном отсеке.
– Тип самолета?
– Французский транспортник, «С-130».
– «Геркулес»?
– Да.
– Не считая экипажа, там поместятся от силы девяносто человек.
– Это по документации. Аль-Каидовцы набьют больше. Но и сотни с ядерными зарядами вполне достаточно.
– Куда?
– Рашид не знает. Сказал, что маршрут сообщат непосредственно перед вылетом и только летчику. Не исключено, что на Азербайджан. Но это догадки самого перебежчика. Он родом из Баку.
– Вот почему он забеспокоился?
– Возможно.
– Срочно свяжись с контрразведкой Азербайджана. Надо выяснить все про этого Оглы. И пошли им его фотографию.
– Рашид сообщил, что у него в Баку есть родственники.
– Прекрасно. Это нашим коллегам упростит… – Договорить Геннадий Андреевич не успел. На пороге возник Майор Красиков:
– Вернулся и срочно хочет вас видеть.
Полковник побежал к себе, а генерал Карелин направился через приемную. Кабинеты двух руководителей Федеральной службы находились рядом.
Шеф кивнул Карелину на кресло:
– Садись, будем ждать вместе?
– Подождем, Юрий Николаевич. Только хотелось бы знать чего?
– Наш президент позвонил американскому. В течении часа ЦРУ проведет расследование насчет украинцев и сообщит нам. Двадцать минут уже прошло. Осталось всего сорок.
– Президент не одобрил вашего предложения, дождаться взрыва?
– Он меня обложил по матери. В первый раз услышал,
как главнокомандующий матерится.
– Понравилось?
– Высший пилотаж. Повторять не буду. Ты ведь не завтракал?
– Не успел.
– Сейчас и позавтракаем. – И руководитель ФСБ кнопкой вызвал дежурного офицера.
Пуща Водица. Резиденция
Петра Дыбенко под Киевом.
20 декабря 2010 года
Пивной павильончик на берегу пруда услаждал дачников летом. На зиму его единственное оконце и дверь забили досками, но маленький закуток с навалом пустых ящиков от стеклотары Стаса Снегиря, Василия Тавгуна и Степана Остапенко вполне устраивал.
Сын Сергея Павловича стоял на ящиках и высматривал в бинокль, что происходило возле ворот резиденции брата диктатора. Трое разведчиков провели в засаде около двух часов и каждые тридцать минут докладывали о происходящем Снегирю старшему.
Огромный лесной участок вокруг особняка министра внутренних дел охраняло около трех десятков вооруженных до зубов националистов. Высоченный бетонный забор венчали провода высокого напряжение, и у каждого столба дежурил автоматчик. Стальные ворота открывались раздвижным механизмом. Перед тем как запустить на территорию постороннего, на вахте тщательно проверяли документы, сообщали хозяину личность визитера и цель визита.
Взять эту крепость наскоком, означало идти на верную смерть, поэтому Дыбенко мог себя чувствовать в доме, как в своей крепости в самом прямом смысле. Но Петру Макаровичу этого казалось мало. Его сотрудники дежурили на улице поселка и останавливали все машины, которые сворачивали к Пуще Водице с трассы. Вызвавших подозрение, тут же хватали и подвергали жестокому допросу.
Но три подвыпивших парня, сержанту Виктюку и старшине Савченко подозрительными не казались. Один из них едва держался на ногах, двое других ступали более уверенно и поддерживали приятеля. Вся троица неторопливо двигалась по дороге вдоль бетонного забора, громко выясняя отношения. Изъяснялись гуляки на чистом украинском, что тоже не могло вызвать у переодетых в штатское милиционеров неприязни к подгулявшим хлопцам. Сержант и старшина состояли в партии «Национальный реванш» и люто ненавидели всех прочих неукраинцев.
– Вот пьянь! – Сплюнул Савченко: – А еще болтают, народ испугался новой власти. Набрались и веселятся.
– А тебе завидно, старшина? – Усмехнулся Виктюк: – Закончим смену, можешь остаканиться. На кухне у хозяина этого добра хватает.
– Для согреву бы не плохо. Напиваться ни-ни, а так для настроения и аппетита, почему не…
– Слухай, Михай, что-то больно у одного мне рожа показалась знакомая. Тебе нет? – Перебил напарника Виктюк.
– Вроде не. Пьянь, они все на одно лицо. Губы отклячат, в глазах муть.
– Погоди, дай припомнить. Точно, я того, что посередке, где-то встречал. Вот только где?
– Может в дежурку приводили, когда ты еще на Подоле патрулировал. – Предположил Савченко.
– Нет, старшина. Кого я хоть раз приводил, век не забуду. У меня глазная память сильная. Неужели он?
– Кто он?
– Снегиря сынок. Я один раз на ихнем дне рождении в кабаке дежурил. Старшой Снегирь супружницы юбилей отмечал. И сынок со своей кралечкой заявился. Краля у него, ухоженная, сладенькая. Такие не про нас. Я больше на нее пялился, но и сынка запомнил.
– Сержант, если ты прав, по звездочке можем заработать! Его папанька тюрьму штурмовал. Он же государственный преступник!
– Надо брать. – Загорелся Виктюк, вскидывая автомат.
Гуляки уже свернули за угол, и оттуда доносился их пьяный смех. Милиционеры вышли из-за телефонной будки, служившей им укрытием и, быстрым шагом, припустили вдогонку. Виктюк на ходу щелкнул предохранителем автомата. Савченко извлек из кобуры пистолет.
– Эй, вы, стоять, ни с места! – Приказал сержант и для острастки выпустил в небо короткую очередь. Реакция «пьяненьких» оказалась молниеносной. Те, что поддерживали своего перебравшего друга, моментально обернулись. В руках обоих оказались короткие автоматы израильского производства. Тавгун и Остапенко выстрелили одновременно. Били по ногам. Милиционеры, истошно вопя, шлепнулись в мокрый снег. Внезапно протрезвевшие друзья бросились бежать. На звук пальбы и крики раненых милиционеров из ворот особняка выскочило с десяток охранников. Со стороны улицы бежали еще четверо. Через минуту из ворот выкатил бронированный джип.
Виктюк, корчась от боли, сообщил о происшествии и назвал одного из обидчиков. Начальник охраны по рации оповестил всех сотрудников дежуривших в округе. Началась погоня. На дороге беглецов не нашли. Рядом с логовом диктаторского родственничка народ гулять боялся. Поэтому следы на мокром снегу могли принадлежать только вооруженной троице. В маленькой дубовой рощице следы расходились. Джип, лавируя между деревьями, покатил по следу уходящему вправо. Пешие разбились на группы и взяли два других следа. Джип докатил до овражка, пересекавшего лесок, и остановился. Ручей, что протекал по дну оврага, не замерз, и берега его создали топкое болотце. Преследователи выскочили из машины и, застревая в вязкой глине, перебрались на другую сторону. Когда поднялись на противоположный склон, по ним ударил автомат. Одного преследователя подкосило тут же. Трое залегли и начали отстреливаться. Автоматчик бил по ним из-за толщенного старого дуба. Достать ответным огнем они его не могли, но высунуться ему не давали. Тот, явно экономя патроны, отвечал одиночными выстрелами. Его начали окружать. Он выскочил из-за дерева и побежал. Редкие дубы рощи не могли укрыть беглеца. По нему били около десятка стволов. Он снова залег. Преследователи медленно сжимали кольцо. Он уложил еще троих, поднялся в полный рост и, продолжая стрелять, пошел на них. Сделал три шага, дернулся и упал на спину. Когда раненного доволокли до джипа, он уже не дышал.
Стас Снегирь слышал, что перестрелка за оврагом стихла. Это могло означать, что Василия Тавгуна либо убили, либо ему удалось выскользнуть из окружения. Василия Тавгуна и Степана Остапенко Стасу посоветовал взять с собой отец. Оба бывших спецназовца прошли крепкую школу, и Сергей Павлович надеялся, сына они защитить сумеют. Расходясь в разные стороны, трое разведчиков договорились встретиться возле машины, которую спрятали в кустах, не доезжая километра до Пущи-Водицы.
