– Хочу избавить вас от лишней работы и рассказать правду, а потом попросить помощи, – Антон замер в ожидании ответа.
– Даже так? – Смирнов недоверчиво посмотрел на Филиппова. – Тогда, может, пройдем ко мне в кабинет? И дело не только в том, что здесь неудобно говорить, – он оглянулся по сторонам. – Просто у меня скоро доклад руководству и утреннее совещание.
– Это как водится, – кивнул Антон. – Но до выяснения всех обстоятельств дела предпочту провести это время в машине. А вы в свою очередь дайте слово, что не будете пока предпринимать никаких мер для установления моей личности и, упаси бог, задержания.
– Вы хоть понимаете, с кем говорите? – нахмурился полковник.
– Я – да, – кивнул Антон. – А вот вы пока даже не имеете представления.
– Хорошо, – милиционер посмотрел на часы, потом на вход в ГУВД. – Может, пока пообщаетесь с моим заместителем?
Антон понял, что полковник не хочет его оставлять одного.
– Нет, я подожду вас в машине. – С этими словами он развернулся и направился к стоящему у тротуара джипу.
– Ну что? – дождавшись, когда Антон закроет за собой дверцу, спросил Банкет.
– Кажется, контакт состоится…
Филиппов отыскал взглядом машину Татарина. Задача старшего лейтенанта, который припарковал свой «Форд» у газетного киоска напротив, была наблюдать с указанной позиции за зданием ГУВД и подступами к нему. Антон допускал, что Смирнов может принять решение задержать «мошенника». Именно так можно назвать человека, незаконно использующего документы подполковника ФСБ. Татарин должен был в случае обнаружения признаков появления рядом с джипом группы захвата или ОМОНа дать сигнал, а потом обеспечить Антону и Банкету прикрытие. Филиппов справедливо считал, что даже сутки, которые в случае его задержания уйдут на разбирательство, могут оказаться роковыми для похищенного Дрона.
Полковник не обманул. Вскоре он появился на ступеньках крыльца.
– Давайте в машине, – опустив стекло, предложил Антон, когда Смирнов подошел ближе. – Здесь более комфортно и кондиционер работает.
Смирнов спокойно уселся на заднее сиденье. Банкет проехал немного по дороге и припарковался у тротуара, в тени тополей.
– Я слушаю вас, – вздохнул Смирнов. – У меня, как вы понимаете, время ограничено.
– Вот что, товарищ полковник, – заговорил Антон, – поверьте, пойти на контакт с вами меня вынудили серьезные проблемы и вопросы, связанные с государственной безопасностью…
– Вы только что признались, что не имеете отношение к ФСБ, – перебил его Смирнов.
– Не совсем правильно выразился, – уточнил Антон. – Просто документы использовал не свои.
– Интересно, – пробормотал полковник.
– Не обижайтесь, но у меня есть основания быть не до конца откровенным. Однако я вынужден пойти на контакт, ввиду сложившихся обстоятельств.
– Интересно, – фыркнул Смирнов, которому явно не понравился намек о недоверии.
– Вчера ваш ОМОН проводил в дачном поселке «Лесной» операцию по освобождению заложников… – Антон развернулся на сиденье так, чтобы видеть Смирнова. – Не знаю, что там у вас точно произошло, но в результате бойцы стали штурмовать совершенно другой дом.
– Откуда у вас такая информация? – растерянно спросил Смирнов.
– В этот момент на даче Кузнецова находились мои люди, – ошарашил Смирнова Антон. – Они и были приняты за бандитов.
– Разве не так? – полковник явно не ожидал такого оборота событий и, пытаясь скрыть замешательство, отвернулся к окну.
– Не так, – заверил Антон. – Их задача – обеспечить безопасность этого человека и его жены.
– От кого же исходит угроза? – Смирнов взял себя в руки и вновь уставился на Антона.
– От тех, на кого нарвался представитель вашего ОМОНа, когда обходил дворы перед началом операции, – пояснил Антон.
– Но кто такой этот Кузнецов? Подпольный миллиардер? Или, быть может, глава местной мафии? – с издевкой спросил Смирнов. – Обычный инженеришка, едва сводивший концы с концами… Мы проверили. Только сумасшедший может пытаться получить за него выкуп.
– А сын?
– Что? – не понял Смирнов. – Его выдворили из армии еще год назад за пьянство.
– Хорошо, – Антон облегченно выдохнул. – Вижу, что вы не в курсе положения вещей.
– Да как вы…
– Сын Кузнецова, – перебил его Антон, – бывший сотрудник ФСБ. И именно из этой организации его якобы выдворили за пьянку. Не мне вам рассказывать, как может происходить внедрение в серьезную бандитскую или террористическую группу. Здесь даже для меня многое остается загадкой… Но вам расскажу все, что знаю. Месяц назад моя группа проводила в Чеченской Республике специальную операцию, в ходе которой были ликвидированы несколько боевиков. Были среди них и чеченцы, и арабы. Также оказались два лица славянской внешности. В процессе дальнейшей работы было установлено, что один из них и был сын Кузнецова, Олег. Для выяснения обстоятельств дела в ваш город неофициально прибыл подполковник военной контрразведки Линев. Он попытался поговорить с Кузнецовым. По возвращению его убили. Нам удалось установить…
– Кому это вам? – с издевкой спросил Смирнов. – Как я понял, вы, бывшие сотрудники, по разным причинам оставившие органы, насмотревшись современных боевиков, и решили провести собственное расследование?
Антон некоторое время думал над предложенной Смирновым версией, которая как раз подходила для дальнейшей работы. Однако взвесив все «за» и «против», решился:
– Я командир группы спецназа ГРУ.
– Знаешь, подполковник, – устало вздохнул Смирнов. – Вот представь себе ситуацию: лазишь ты по горам, неделю, другую, преследуешь банду… Наконец – вот она как на ладони. Развели костры, жарят себе шашлык. Бери – не хочу. В этот момент появляюсь я со своими коллегами…
– Я тебя понял, – перебил его Антон. – Но здесь совершенно другая ситуация.
– Какая?
– У нас вчера пропал один из офицеров, – стал рассказывать Антон.
– Я уже понял, – устало вздохнул Смирнов. – Это тот тип, который бросился помогать несчастной женщине в кафе.
– Откуда знаешь? – удивился Филиппов.
– Ты же сам у Игнатьева просматривал записи камер наружного наблюдения, пытаясь установить номер уехавшего с места происшествия микроавтобуса, – напомнил Смирнов.
– Точно, – кивнул Антон. – Я имею все основания считать, что это дело рук тех, кто ведет охоту на Кузнецова.
– Снова Кузнецов, – вздохнул Смирнов. – Не понимаю.
– Его одурачивали, убеждая, что сын в длительной командировке, – пояснил Антон. – Факт, что он на самом деле в Чечне, скрывался, как и его гибель. Если Кузнецов опознает тело сына, которое сейчас находится в морге, делу будет дан официальный ход. И к чему приведет расследование, неизвестно.
– А вы не боитесь, что перейдете дорогу ФСБ? – осторожно поинтересовался Смирнов.
– Уже нет, – уверенно заявил Антон. – Ни одна спецслужба не станет валить столько людей в собственной стране почем зря. А только у вас в дачном поселке, по моим данным, двое убитых и один тяжелораненый.
– И что вы хотите от меня?
– Много чего. Не мешать, с одной стороны, – стал перечислять Антон. – С другой – оказывать содействие. Кроме этого мы решили использовать Кузнецова как приманку. С этой целью я решил вернуть его домой…
– Вы понимаете, что я обязан пресечь ваши действия как незаконные? – вспылил Смирнов.
– Не горячитесь вы так! – взмолился Антон. – Лучше давайте договоримся. Наши интересы пересеклись в дачном поселке. И вам, и мне нужно во что бы то ни стало узнать, кто стоит за охотниками на Кузнецова.
– Вам не кажется, что вы слишком заигрались? – строго спросил Смирнов. – В вашем положении есть только один законный способ решения этого вопроса.
– Какой же? – Филиппов выжидающе уставился на полковника.
– Напишите официальное заявление и ждите результатов расследования, – посоветовал Смирнов. – Где это видано, чтобы военные проводили следственные действия и участвовали в оперативных мероприятиях?
– Я не все сказал, – Антон устал крутить головой и сел прямо. – Круг задач моей группы выходит за рамки обычных представлений о полномочиях специальных подразделений ГРУ. Десять лет назад мы были включены в состав сил, привлекаемых для действий по пресечению террористических угроз. С тех пор все, что имеет отношение к терроризму, касается нас напрямую. Сегодня же вы получите подтверждения этому.
Милиционер молчал, переваривая услышанное.
– Рассчитываю на обоюдовыгодное сотрудничество, – на полном серьезе добавил Антон, одновременно давая понять, что сказал все и больше добавить нечего.
– В общем, так, парни, – медленно заговорил милиционер. – Это моя земля, и за все, что на ней происходит, с меня снимут, в случае чего, три шкуры. Вы, конечно, хорошо оперируете термином «терроризм». Действует в нынешней ситуации безотказно. Однако до выяснения всех обстоятельств с вами будет находиться мой человек.
