– Окна закрыть, хватит проветривать! – проорал Андрей.
Связь с командованием была только у него. Он берег свою рацию как зеницу ока. Самое время воспользоваться ею. Планшет с координатами движущейся точки, рация с настройкой на нужную волну. До леса оставалось метров семьсот, и что-то подсказывало Окуленко, что это расстояние им уже не одолеть.
– Циклоп, Циклоп, я Сапсан! – хрипло орал он, вцепившись в поручень, приваренный к потолку. – Диктую координаты, накройте район, нас преследуют…
– Слушаю тебя, Сапсан! – прорвался знакомый голос через треск помех. – Диктуй, мы ждем! – выкрикнул цифры, отпечатавшиеся на экране планшета, отключил рацию. – Зимин, жми!
Автомобиль подпрыгивал, как резвый архар. Ехать быстрее по бездорожью он просто не мог. «Спартан» – полицейская машина, приспособленная для действий в городских условиях.
– О, my God! – испуганно выкрикнул Фишер, когда снаряд взорвался фактически под колесами.
Задняя часть джипа подлетела в воздух, с лязгом рухнула обратно. Мертвые перемешались с живыми. Добровольский, отталкивая товарищей, снова лез к люку. До леса оставалось вроде бы немного.
А вот и горячий пролетарский привет из города Ломова! Батарея капитана Тарана открыла огонь. Четыре взрыва прогремели почти одновременно, по разные стороны дороги. Джип преследования от неожиданности вильнул, но не ушел с дороги – водитель был не новичок.
До поворота к лесу оставалось метров четыреста. Вражеская колонна вырвалась из дыма, продолжила гонку. Бил пулемет, ухала пушка.
Машину повело куда-то в сторону. Желудок Андрея подкатился к горлу. Он прикрыл голову рукой, и лучевая кость заныла от удара о стальную обшивку. Рация свалилась на пол. Капитан наступил на нее и услышал хруст.
– Зимин, не дрова везешь! – гаркнул Липник.
Окуленко схватил рацию. Сам вроде бы цел, только руку ушиб, но переговорное устройство было вдребезги разбито! Треснула крышка, на корпусе зияла вмятина. Подключение не проходило, в эфире царила глухая кладбищенская ночь.
Он заскрипел зубами. Какого черта?! Впрочем, такую беду можно пережить. Ведь артиллерия уже работала.
Машина продолжала уходить от преследования. Она выворачивала влево, к югу, двигалась вдоль кромки леса, уже совсем близкого.
Еще один залп «Нон» не причинил ущерба украинским силовикам. Колонна продолжала мчаться по дороге, впрочем, сбавила скорость и уже не оттаптывала пятки. Пулемет на джипе наконец-то заткнулся. Тот двигался какими-то восьмерками, водителю с трудом удавалось удерживать его на дороге.
Третий залп из города Ломова накрыл колонну, как бык овцу. Вряд ли это был ювелирный расчет наводчиков. Украинцы подставились сами.
Первый снаряд взорвался в нескольких метрах от головного джипа. Машину посекло осколками, она ушла с проезжей части, стала переваливаться с бока на бок и кубарем покатилась по полю, теряя членов экипажа и элементы конструкции.
Вторым взрывом накрыло легкий бронетранспортер. Он вздрогнул, как-то сплющился. Полетели в небо крышка люка, крупнокалиберный пулемет. Машину развернуло, она качнулась, как-то неуверенно, словно раздумывая, стоит ли это делать, перевернулась, и в нее с разгона влетел тяжелый грузовик. Кабину подбросило, она отвалилась, словно голова, державшаяся на подпиленных позвонках. Из кузова, охваченного пламенем, посыпались люди, в гуще которых и прогремел третий взрыв!
Второму внедорожнику отчасти повезло. Он резко встал, из разбившегося лобового окна вылетел водитель и покатился по проезжей части.
Четвертый снаряд грохнул на обочине рядом с машиной. Джип отлетел в канаву, перевернулся. Бешено вращались колеса, из салона выбирались люди и спешили убежать подальше от этого ада. Воспламенилось разлитое топливо. Огонь охватил перевернутый внедорожник. Стали взрываться пулеметные патроны, с шипучим треском в разные стороны полетели снопы искр.
Колонна фактически была уничтожена. Продолжать преследование было некому. Рассеялся дым, на дороге остались покалеченные остовы боевых машин, возле которых копошились чудом выжившие военнослужащие.
Ополченцы в салоне молчали. Гнать как на пожар уже не было смысла, поэтому Зимин сбросил скорость. Приближался обширный лесной массив. Слева в сумеречной дали плавала база ПВО, окутанная дымом, за спиной горела разгромленная колонна.
– А не фиг тут! – важно надувая щеки, сказал Дорофеев. – Трындец котенку, больше гадить не будет.
Весь салон взорвался. Люди хохотали, били друг дружку по плечам. Укропам засчитано техническое поражение! Кто-то предлагал по возвращении немедленно выпить за здоровье артиллеристов непризнанной республики, а также за Стаса Зимина – непревзойденного Шумахера наших дней! И не просто выпить, а надраться в ноль!
Плотный старый осинник окружил машину. Проезжую часть лишь условно можно было назвать дорогой.
Буераки, сплошные непересыхающие канавы, сорняки густыми охапками. Обычная машина здесь точно не проехала бы. Но «Спартан» кое-как справлялся с непростыми дорожными условиями.
Люди понемногу успокоились, уложили в ряд погибших товарищей, укрыли их брезентом. Капитана Котрича и натовского советника, запястья которых были стянуты ремнями, это соседство явно беспокоило, но они помалкивали.
Андрей сверился с картой. Они двигались на юг. Через несколько верст дорога должна была выйти к Пастушьему. Дальше все понятно, до города рукой подать.
Тревогу навевала лишь проселочная дорога, идущая с запада. До нее оставалась пара километров. В том месте образовывалось что-то вроде безлесного выступа, выходящего к дороге. Рядом с ним был мелкий населенный пункт, некая Прохоровка. Но занята ли она украинскими войсками?
Нетерпение пощипывало нервы капитана. Понятно, что враг не сидит сложа руки, но что он может предпринять в этой ситуации? Бросить в погоню вторую колонну? Но ее еще надо собрать!
– Все, мужики, через полчаса будем дома, – устало возвестил Савельев. – Повоевали, как говорится, пора и честь знать.
– Не говори «гоп», – проворчал из-за руля Зимин. – Эти твари с отчаяния могут начать артиллерийский обстрел, просто так, наудачу. Вот тогда-то мы и попляшем. А быстрее ехать я уже не могу. Этот рыдван вот-вот развалится.
– Не начнут, – компетентно заявил Ковальчук. – Единственная артиллерийская часть в этом районе накрылась медным тазиком. По данным разведки, им просто не из чего вести огонь. Разве что из танков. Но это то же самое, что из берданки по воробьям. Свяжемся с нашими, они еще раз подсобят.
– Не подсобят. – Андрей продемонстрировал всем раскуроченную рацию.
– Вот черт! – Ковальчук досадливо поморщился. – Ладно, не будем о грустном, проскочим. Фигня осталась.
Зимин действительно не мог вести машину быстрее. Дорогу размыло дождями, целые пласты вывернутого глинозема вставали буграми. Этой дорогой сельские жители не пользовались. В нескольких километрах к западу имелась объездная. Старые деревья подступали к обочинам, ершился подлесок. Отмершие осины перекрывали проезжую часть. Несколько раз Зимину приходилось сбрасывать скорость до минимума, чтобы преодолеть препятствия.
Потом лес начал разрежаться, преград становилось меньше. Справа заголубел просвет – тот самый выход на безлесный район, внушающий тревогу командиру.
Люди припали к окнам. Добровольский вскарабкался к пулемету, развернул ствол в опасном направлении.
Прорех в массе леса делалось больше, и вскоре настал момент, когда машина выехала на открытую местность. Слева деревья, в паре сотен метров по курсу – они же. На западе ухабы, бугры и, похоже, озеро, окруженное камышами и травой в человеческий рост. Дорога погружалась в низины, карабкалась на холмы.
Дьявол! На косогор прямо по курсу вскарабкался обросший грязью БТР с пехотой на броне. Какая-то сборная солянка. Армейский камуфляж, каска, куртка мышиного цвета, пиратская косынка!.. Все до предела увешаны оружием. Их было человек шесть. Бойцы вальяжно разлеглись на броне, курили, переговаривались.
БТР спустился с горки. Следом возник еще один, точно такой же, обвешанный живой силой. Машины двигались наперерез вполне целеустремленно, явно стремясь перекрыть лесную дорогу. Но укропы пока не видели бронеавтомобиль, выехавший из леса. Мчаться вперед было бесполезно – не проскочить! Траектории движения вражеских машин пересекались под прямым углом.
После минутного замешательства Зимин, чертыхаясь, переключился на заднюю передачу. Машина стала пятиться. Бесполезно! До леса, оставшегося за спиной, не меньше пятидесяти метров. Это же какими надо быть слепыми!
Их заметили! До противника по прямой было около двухсот метров. Автомобиль продолжал пятиться. Зимин не справился с управлением, уткнулся в бугор, начал лихорадочно газовать.
