Кто-то поддел его крюком, как рыбу. Шестом с крюком на конце, за спину. Как рыба, Мануэль рухнул на грязный пол и забился, когда гарпун пронзил его беспомощное тело. Острие издало невыносимый скрежещущий звук, скользя по живой кости.
Старший Резендес, подняв пудовые кулаки, уже бросился на защиту сыновей, когда двое с рыбацкими ножами выдернули их и повернулись к нему.
Лезвия были красны от крови Карлоса. Роберто смотрел, не веря своим глазам. Это кровь его сына на этих ножах. Его кровь. Кровь, которая веками текла в жилах рода Резендесов. А эти... эти сумасшедшие французы пролили ее с такой легкостью, будто рыбу потрошили.
С перекошенным лицом Роберто рванулся схватить ножи. Они были остры, но его гнев острее. Он выкрикивал проклятия, которые опасался произносить вслух даже его дед. Он проклинал этих мясников, когда его твердые пальцы схватились за окровавленные клинки, а белолицые выдернули их, оставив на ладонях Роберто кровь – кровь его сыновей или его собственную. Не важно. У них была одна кровь, и он отдаст ее всю, чтобы отомстить за свою семью.
Лезвия плясали и рубили воздух, рассыпая на каждом взмахе капельки крови. Несколько их попало на лицо Роберто. Ему в глаза. Их стало жечь. Он чувствовал вкус крови сквозь плотно сжатые зубы и осыпал своих врагов мерзкими португальскими ругательствами, которые они не понимали и не могли понять, потому что говорили только на дурацком французском.
Лезвия с тупым звуком врубались в тело Роберто Резендеса, отсекая куски, как топоры от бревна, только из этого бревна хлестала кровь. Сыновья его лежали на полу в смертной муке, а он пытался ударами рук и ног достать белолицых палачей, а те подскакивали и отскакивали, отхватывая куски его плоти.
Конец для него наступил тогда, когда один сделал отвлекающее движение, а второй скользнул в сторону и двумя умелыми взмахами ножа отсек бицепс.
Он тут же отскочил назад, держа на острие окровавленного ножа кусок мяса, который только что был плотью Роберто, и метнул его назад через плечо. Мясо плюхнулось в чан, пустив облако клюквенного сока, и тут же было поглощено бурлящей массой.
Теперь Роберто знал свою судьбу. Он станет едой для кошек. Его никогда не найдут, даже никто не узнает о его участи. О судьбе его сыновей. Ни Эсмеральда, ни Эстебан. Ни внуки, которые когда-нибудь родятся, чтобы носить имя Резендес.
– Зачем вы это делаете? – вскрикнул Роберто.
Ножи нашли его живот и глотку, и в последний момент Роберто Резендес понял, что чувствует рыба, исторгнутая из родной среды, когда какие-то странные твари потрошат ее для неизвестной цели.
Эта последняя его мысль была особенно горькой. Он – человек. Он стоит на вершине пищевой цепи. Это абсурдно – быть убитым, чтобы накормить собой ленивых кошек где-то за тридевять земель. Пусть эти кошки сами охотятся на рыб и добывают себе пищу. Пусть едят рыбу, а не португальцев.
В последний момент жизни ему вспороли живот. Он уже не мог сопротивляться. Послышался мерзкий звук рвущейся мышечной ткани, как будто буря рвет парус. Роберто смотрел, как полетели в чан с рыбными отходами серые скользкие петли, которые были его кишками.
«Санта Мария, – взмолился он. – Взываю к тебе – пошли на землю мстителя. Потому что я ничем такого не заслужил. Я только ловил рыбу».
В последнее мгновение он заплакал. И потом слился с рыбами, которые стали его судьбой – как были всю его жизнь.
Его звали Римо, и он не понимал своего задания.
Это не было обычное задание.
Обычно задание имело один из двух видов: либо поразить известную цель, либо проникнуть и идентифицировать неизвестную цель. Потом поразить.
Но на этот раз ничего не было сказано относительно поражения цели.
Это была странность номер один.
Странностью номер два оказался трейлер.
Не то чтобы это могло его остановить. В конце концов трейлер – это просто грузовик-переросток. А грузовики Римо уже водил. Этот трейлер был длиннее и имел куда больше колес, но все равно это был всего лишь грузовик.
Инструкции были достаточно просты: взять трейлер в точке рандеву А, подогнать его к точке в и ждать.
– Ждать чего? – спросил Римо у лимонно-кислого голоса в телефоне.
– Сейчас вам не надо знать.
– А потом надо будет?
– Вы будете знать, что делать, когда придет время.
– Это как? – спросил Римо Харолда В. Смита, своего босса.
– Все улажено. Машину вам нагрузят, твое дело – отвезти груз.
– Отвезти куда?
– Позвоните мне с дороги.
– С дороги куда? На север, на юг, на восток или на запад?
– К востоку от Любека вам ехать некуда. Въедете прямо в залив Фанди.
– Неплохой выход, – буркнул Римо.
– Выполняйте инструкции. Ошибиться вы не можете.
– Раз вы так говорите, – согласился Римо. – Что-нибудь еще, что я должен знать?
– Да. Как выжимать сцепление с двойной перегазовкой.
– Я спрошу у кого-нибудь, – ответил Римо и отправился на поиски мастера Синанджу.
Чиуна дома не оказалось.
– Должно быть, пошел прогуляться, – проворчал Римо и хотел было оставить записку, но в единственной во всем доме авторучке не оказалось чернил. А гусиное перо и чернила, которыми пользовался упрямый Чиун, были крепко заперты, поэтому Римо заскочил в магазин на углу и позвонил в собственный дом из автомата, наговорив сообщение на автоответчик. Это обошлось ему в десять центов, но он решил, что дело того стоит.
Поездка в штат Мэн имела одну хорошую сторону. Часть дороги, пролегавшая по Ныо-Хэмпширу, которую он уже миновал, была очень короткой. Из всех Соединенных Штатов этот нравился ему меньше всего. Он слыхал и раньше о янки из Новой Англии, а одного из них, своего босса Харолда В. Смита, знал как облупленного. Римо думал, что Смит – редкий скупердяй, пока не попал в Нью-Хэмпшир и не понял, что Смит – типичный продукт этого края, равнодушный ко всему, кроме денег Он бы скорее проглотил пятицентовик, чем дал ему проскользнуть в канализационную решетку.
Оказавшись в штате Мэн, Римо с удовлетворением расслабился. Может быть, потому, что в Мэне деревьев было больше, чем людей. Не то чтобы Римо не любил людей. Дело в том, что он должен был быть разборчив в знакомствах. Потому что он был официально утвержденным асассином и работал на сверхсекретное правительственное агентство. Это не значило, что у него есть прикрытие. Когда-то он был Римо Уильямс, полицейский из Ньюарка, пока не был вычеркнут из жизни. Сейчас же он был просто Римо, фамилию брал по выбору. По теперешним водительским правам он был Римо Бертон. Но это только на случай, если кому-то вздумается проверить его документы. Жил он просто, никакой работы не делал, кроме той, что приходилось делать на заданиях, и старался вести в этих узких рамках самую обычную жизнь.
Много лет это было просто. У него не было общественной жизни, о которой стоило бы говорить. Но сейчас он снова стал встречаться с женщинами. По-настоящему встречаться. Как обычно делают обычные люди. Это его кое-чему научило.
Во-первых, Римо пришлось вспомнить, что женщины всегда стремятся узнать как можно больше о том, с кем они встречаются. Иначе встречи прекращались.
Особенно их интересовало, чем зарабатывает их избранник себе на жизнь.
Обычно достаточно было достать фальшивое удостоверение, и тогда он был тем, кто там указан. На заданиях этого было достаточно. А что делать на втором свидании? На третьем? Он привык быть Римо Богартом, спецагентом ФБР. Или Римо Мак-Илрайтом, сотрудником полицейского управления штата Массачусетс.
Еще бывали диетические расхождения. Однажды во время очередного свидания он сидел за ресторанным столиком с одной женщиной, которая спокойно наливала молоко в ледяной чай, объясняя, что молоко рассасывает канцерогенные танины, а потом призналась, что когда-то злоупотребляла некоторым веществом.
– Каким именно? – настороженно спросил Римо.
– Сахаром.
Римо облегченно вздохнул, но облегчение длилось ровно сколько, сколько понадобилось ему, чтобы подумать: а что это за человек, считающий самый обычный сахар веществом, которым можно злоупотребить?
Когда она стала добавлять в ледяной чай соль, Римо решил, что второго свидания не будет.
Еще бывали женщины, притворявшиеся незамужними, а это была неправда. Со временем Римо стал просить Смита проверить наличие мужа по компьютерной сети. Два раза из трех у Смита на мониторе возникал законный супруг. А однажды, благодаря усердию Харолда В. Смита, выяснилось, что он встречается с женщиной, успевшей обзавестись аж двумя мужьями.
И все это сильно огорчало Римо.
– Куда подевались нормальные незамужние женщины? – как-то прокричал в трубку Римо.
– Вышли замуж, – предположил Смит по телефону.
– Избегают тебя, – предложил догадку Чиун из соседней комнаты.
И все они, все без исключения рвались в постель в первый же вечер. Их не надо было побеждать, а Римо это любил. Вместо этого он сам оказывался объектом нападения. И так продолжалось уже много лет Женщины реагировали на него, как кошки на валерьянку. Раз понюхают и тут же падают на спину и мурлычут.
