— Да нет, уж лучше вы к нам приезжайте. В офис. Можете на Неглинную? Скажем, через пару часов?
— Договорились.
По пути в офис сыщики заскочили в «Макдоналдс» на Пушкинской площади и взяли пару пакетов, набитых снедью. На нервной почве у Дениса нешуточно разыгрался аппетит. Порядочные порции картошки, королевские биг-баки и куриное филе пришлись вовремя. Минеральная вода в офисе всегда имелась в глобальном количестве, ответственным за ее приобретение (как и за основное поглощение) считался Макс. Макс был чем-то вроде части интерьера офиса, так что это было весьма логично, — он всегда был на Неглинной, но при этом же и всегда умудрялся ночевать дома.
Перекусив и отмахнувшись от надоедавшего с расспросами Фили, Денис заперся в своем кабинете и крепко задумался.
Ситуация в самом деле была щекотливая. Денис свято соблюдал конфиденциальность поручений, которые ему доверяли клиенты, и этот случай не должен был стать исключением. Но как, черт возьми, Рябов успел так быстро его вычислить? Хотя, если предположить, что он уже в чем-то подозревал свою молодую жену (а она ведь давала такие основания, ясное дело), то он в свою очередь тоже мог нанять частного детектива, и тот, отследив появление Грязнова и Агеева и идентифицировав их личности, сразу же сообщил своему клиенту, то бишь Рябову.
Сходится? Сходится!
Да нет, ничего не сходится! Самое главное не сходится: при чем тут вообще Турецкий?! (Денис уже несколько раз пытался связаться со следователем Генпрокуратуры, но всякий раз безуспешно.) Абсурд какой-то. Если господин Рябов расколет собственную жену, то он может обвинить Дениса в незаконном проникновении в квартиру. Ну нет, это уж дудки, у них же есть документ, свидетельствующий о том, что они выполняли частный заказ госпожи Рябовой. Мало ли, может, они тараканов ловили. Или обручальное кольцо из унитаза доставали. Заказ — дело частное, интимное и никому не подотчетное, пока, конечно, не нарушает закон, который соприкасается с интересами государства. А какие тут интересы государства — в использованных презервативах?!
Виктору Афанасьевичу Рябову было под пятьдесят. Высокий, худощавый, с большими залысинами, в костюме, явно сшитом на заказ, в общем и целом, он производил впечатление человека состоявшегося в жизни, хотя и очень нервничающего. Рябов вел себя как бы аритмично, его манера разговора свободно плавала между авторитарной и заискивающей.
— Меня направил к вам Александр Борисович Турецкий, — выпалил футбольный тренер буквально с порога.
Денис сделал надлежащий жест рукой: мол, располагайтесь, снимите пальто и давайте спокойно, цивилизованно поговорим.
На всякий случай Денис приказал Филе никуда не отлучаться, да и Демидыча вызвал в офис: кто знает, как события повернутся. Он был уверен в себе, но вдруг Рябов явился бы качать права со взводом телохранителей?
Рябов, однако, был один. Он приехал на джипе «мицубиси», и водитель остался в машине.
— Итак, вы знакомы с Александром Борисовичем Турецким? — вкрадчиво осведомился Денис.
— Да… Нет! Я не знаком с ним. То есть теперь знаком. У вас можно курить? Спасибо. — Он придвинул к себе пепельницу. — Я знаком с ним с сегодняшнего утра. А вообще с Александром Борисовичем знаком Антон Иванович.
— А кто это? — осторожно спросил Денис.
Интересно, про жену пока что ни слова.
— Ну вы даете! Президент, разумеется. Наш президент. — Рябов нервно затушил недокуренную сигарету и тут же вытащил из пачки новую, помял ее в пальцах и засунул назад. Это его более-менее успокоило, и он даже стал говорить медленнее и менее отрывисто.
Он же псих, подумал Денис. Зачем Турецкий ко мне психа отправил? Или это розыгрыш какой-то? Специальный такой, длинный, многоходовый, с использованными презервативами.
— Наш президент — Владимир Владимирович, — на всякий случай сказал Денис.
— Э-э, — удивился тут Рябов. — Да вы ничего не знаете, молодой человек!
— А что я должен знать? Разве у нас случился переворот? Я что-то пропустил?
— Так Турецкий вам ничего не объяснил? Он больше не звонил?
— Нет.
Рябов невесело засмеялся:
— Значит, я, старый дурень, на тарабарском языке с вами разговариваю… В двух словах так. Я футбольный тренер. Рыбак — президент клуба «Буревестник», который я тренирую, — старый знакомый вашего Турецкого. Неужели вы ничего не слышали про него?
Тут у Дениса в голове как будто что-то шевельнулось.
— Рыбак? М-мм… Это несколько лет назад его обвиняли в чем-то, да? И… кажется… он из-под ареста бежал?[1]
— Все было, — покивал головой Рябов. — С тех пор они приятельствуют. Антон Иваныч, кстати, и с дядей вашим неплохо знаком.
Теперь Денис точно вспомнил. Его дядя-то, Вячеслав Иванович Грязнов, как раз и отлавливал сбежавшего Рыбака по подмосковным лесам. Его тогда здорово подставили, кажется, — Рыбака в смысле.
— В общем, Денис Андреевич, у нас в футбольном хозяйстве большие проблемы. Вы, конечно, знаете о деле Комарова…
Денис неопределенно кивнул. Фамилия явно была знакомой. Что-то такое он читал или смотрел по ящику. Какой-то спортсмен, футболист, надо полагать, чего-то натворил.
— Это же удар ниже пояса всему нашему футболу! Он же таких бед по молодости и легкомыслию своему натворить может!
Рябов вскочил и забегал по кабинету.
Только сейчас, глядя на этот импровизированный маятник, Денис сообразил, что визит к нему футбольного тренера никоим образом не связан с легкомысленным поведением его жены, Вероники Рябовой. То есть это просто совпадение. Удивительное совпадение. Грандиозное совпадение. Фантастическое совпадение.
И когда Денис это понял, он захохотал. Он ничего не мог с собой поделать. Просто нервное напряжение вылилось в такую вот разрядку. Он замахал Рябову рукой, чтобы тот не обращал на него внимания, что, мол, это сейчас пройдет, но… ничего не проходило. Денис смеялся и смеялся.
Реакция футбольного тренера была довольно неожиданной.
— Ах вот вы как?! — закричал он. — Значит, так, да?! Значит, вы тоже на их стороне?! Какой отвратительный цинизм!
И, хлопнув дверью, Рябов выбежал из кабинета.
Сразу же появились встревоженные Филя и Демидыч. Демидыч, недолго думая, плеснул хохочущему Денису в лицо стакан воды, и тот успокоился, вытирая слезы.
— Кто это был?
— Рябов.
— Кто?! — вытаращил глаза Филя.
Хладнокровный, но ничего не понимающий Демидыч переводил взгляд с Дениса на Филю и обратно.
— Ты слышал кто.
— И… что ты ему сказал?
Денис не смог отказать себе в удовольствии.
— Сказал, что мы производим утилизацию использованной резины, а об остальном знать ничего не знаем!
Денис вспомнил слова жены Рябова: «Виктор — он такой вспыльчивый, такой эмоциональный, экспрессивный такой…» Да уж, ничего не скажешь.
Вволю потешившись, Денис приказал Филе пуститься в погоню за футбольным тренером, принести всяческие извинения и привести обратно. А сам принялся снова названивать Турецкому. У Турецкого помимо домашнего и рабочего было штук пять мобильных телефонов для разных нужд, в том числе один — для ближайших друзей. Но даже этот номер оказался отключен.
Наконец минут через десять напряженной работы мысли Денис позвонил дяде. Вячеслав Иванович оказался на месте. Поинтересовавшись здоровьем, делами и настроением, Денис как бы невзначай обронил:
— Да, кстати, дядя Слава, как там Сан Борисыч поживает?
— Да что ему сделается, — буркнул Грязнов-старший. — Тарелку крутит.
— Что делает? — опешил Денис. Но тут же и сообразил, что к чему.
Некоторое время назад его дядя установил у себя спутниковые каналы «НТВ+», исключительно «чтобы быть в курсе».
И теперь начальник Московского уголовного розыска генерал-майор милиции Вячеслав Иванович Грязнов в свободное время, которого, конечно, у такого занятого человека почти совсем не бывает, смотрел спортивные каналы.
А старший следователь Управления по расследованию особо важных дел Генеральной прокуратуры государственный советник юстиции 3-го класса Александр Борисович Турецкий, значит, был тут же и налаживал тарелку.
— И что же вы смотрите?
— Обзор итальянского чемпионата и все такое. Короче, чего надо? Турецкого?
— Ага.
— Сейчас.
Через пять минут Денис наконец реконструировал события сегодняшнего дня. Действительно, с Турецким связался Антон Рыбак, футбольный магнат, владелец клуба «Буревестник». Связался потому, что у упомянутого клуба возникли большие проблемы с одним молодым дарованием. Дарование отказалось играть за «Буревестник», потребовало расторгнуть контракт, а когда его нахальные требования, естественно, были отклонены, исчезло в неизвестном направлении. Ситуация сложилась довольно тревожная, чтобы не сказать скандальная.
