— Я, женщина бриллиант! — удивилась Марина и весело засмеялась. — А почему бы и нет. Так меня ещё никто не называл.
— Ну, тогда я буду первым, — смущённо вымолвил я.
Мы остановились, и она с любопытством посмотрела мне прямо в глаза, вероятно желая понять, что сказанное мной исходит от души или это лишь пустой комплимент. Видимо поняв что-то, её лицо преобразилось, и мы двинулись дальше, при этом она взяла мою левую руку выше локтя и стала говорить о своём мужчине.
— Клаус Бергер интересный человек, но иногда бывает весьма странным! А поэтому жить с ним трудновато. Никогда не знаешь, что он выкинет. Для него, прежде всего бизнес, а уж потом я.
— Вы сами ездите верхом? — спросил я, переводя разговор в другое русло.
— Ни разу не пробовала.
— Наверное, ваш… — я замялся, — ваш гражданский муж обожает лошадей и он любитель скачек?
— Что вы! Клаус совершенно к ним равнодушен. Он считает, что у него есть много других занятий, чтобы в удовольствии провести время.
Я закурил.
— Вероятно, он любитель играть в тотализатор? — осторожно заметил я. — Можно делать ставки у букмекеров и не надо появляться на ипподроме?
— Вы попали в цель, — вымолвила она и пристально взглянула на меня.
Я просиял. Мне было приятно, что я угадал.
— Бриллианта он купил, для того чтобы делать на нем деньги. Это такой человек, у него повсюду деловые связи. Вот и Сафин его хороший приятель. Он и посодействовал в покупке жеребца. Клаус выложил полмиллиона евро. В воскресенье соберутся знаменитые и богатые vip-персоны они поставят кучу денег на Бриллианта. Вы уж не сомневайтесь, Сафин постарается убедить их в этом.
— В чем же изюминка? — в недоумении, спросил я.
Она пытливо поглядела на меня.
— На предварительном заезде, Бриллиант должен прийти к финишу первым. На нем будут присутствовать представители денежных мешков. СМИ обязательно оповестят о результатах заезда.
Я внимательно следил за ходом ее мысли.
— Вы хотите сказать: они, клюнут на приманку? — спросил я.
— Вот именно. Все эти жирные коты в воскресенье поставят на Бриллианта, а на самом деле выиграет другая лошадь — «х», о которой, знают только Сафин и мой муж. Бриллиант на последних минутах придет вторым. И все деньги у них в кармане. Ловко?
— А почему вы так думаете? — я машинально задал глупый вопрос.
— Да это неважно, а впрочем, вам скажу: я случайно подслушала их разговор, — сообщила она. — Поэтому вам предложат уступить первенство на скачках, то есть придержать гнедого перед финишем. Но сделать это нужно профессионально, чтобы никто не понял.
— А если я откажусь и приду первым? — спросил я, делая наивный вид.
— В таком случае быстрая расправа не минует вас.
Она замолчала, потом тихо выдавила:
— Но у меня есть план, как избежать расправы.
— Говорите, — сказал я уныло. Меня эти махинации совсем не устраивали. Я думал, как мне слинять от назревавшей неприятной ситуации.
— Очень просто, — сказала она. — Вот возьмите ключи от красного внедорожника «хонда». Она передала мне дубликат ключей и назвала номер.
Машина будет стоять на стоянке как раз напротив окон мужского туалета. Там они вас караулить не будут. После того, как закончится забег, вы передадите жеребца конюху, а сами быстро переоденетесь в раздевалке и выйдете в туалет. Вы запрётесь изнутри. Откроете окно и выберетесь наружу, увидите машину. Там мертвая зона: стоит ветвистая ива, и загораживает отрезок участка до машины. Вам останется быстро добежать и спрятаться в багажнике.
— Хорошо задумано, ничего не скажешь, — изрек я равнодушно. Решив для себя отказаться от затеи со скачками. А потом спросил: — Вам-то какой от этого прок. Ведь ваш Клаус потеряет кучу денег.
— Я хочу проучить его. Я просто мечтала о бриллиантовом колье, а он цинично подарил мне жеребца по имени Бриллиант: на, мол, развлекайся! Я прекрасно поняла его и хочу отомстить. Но это не всё. У меня есть сбережения, и я хотела бы поставить на Бриллианта. Думаю, вы мне в этом поможете. И тогда я…
Она многообещающе улыбнулась, выстрелив зелеными глазками.
Хорошо, Марина, я попытаюсь для вас вырвать победу. Ну, а если не получится, то не обессудьте, — вымолвил я, предчувствуя неприятности.
— А вы постарайтесь ради меня, ради нашей будущей дружбы.
— Попробую, сделать все возможное, — заявил я.
— И ещё, мне хотелось бы в субботу вечером уединиться с вами где — нибудь в ресторане. Вы не возражаете? — спросила она.
Я был рад и поспешно согласился, предложив посидеть в «Султане».
Так мы дошли до раздевалки и я, распрощался с ней. В моей голове роились мысли: «Конечно, придержать жеребца можно, существуют разные способы: пропустить старт, встать на стремена, отодвинуться в седле назад, а на последнем препятствии честно скакать к финишу, делая вид, что заставил жеребца делать всё, что он смог, но выиграть уже вряд ли сумеешь. Но такие проделки делаются весьма редко и в случае если засекут, то крайне чреваты для жокея».
У входа меня ждал Улыбин. Его худое лицо искривилось в хитрой усмешке.
— Эдик, хочу тебя предупредить. Я знаю ее мужика, очень богат, и мстителен, а поэтому не советую за ней ухаживать. Не поздоровится.
— Игнат, о чем это вы? — спросил я, намеренно делая удивленное выражение лица. — Беседуя с ней, я не знал, как от нее отделаться. Назойливая женщина.
— Ладно, ладно. Но я вас предупредил.
Мы пошли с ним в здание и в холле я услышал скрипучий голос.
— Мне этот парень нравится! Где ты его откопал, Игнат?
Улыбин вздрогнул, будто прикоснулся к раскалённому железу. У окна стояли четверо мужчин. Говоривший был среднего роста, плотного сложения, в сером костюме, на голове не единого волоска, блестящая лысина, на вид около шестидесяти лет. Лицо скуластое, глаза с прищуром, губы узкие, злые. Его спутники стояли поодаль. Внешность у парней была с явно выраженным бандитским отклонением. Один был низкорослый с глазами навыкате с короткой стрижкой светлых волос. Левая рука его замерла за пазухой. Он озирался по сторонам, поводя дебильной мордой гориллы. Второй улыбался, это был высокий подвижный черноволосый парень с причёской чикагского ганстера шестидесятых годов. Длинные волосы на его голове были зачесаны назад. Правую руку он прятал в кармане кожаной куртки. Третий стоял в стороне на заднем плане и был в синей бейсболке и одет по-спортивному. Лицо его было привлекательным для женщин, с короткой прической русых волос, он был высокий, широк в плечах, в руках он держал нунчаки, изредка подкручивая, выделывая ловкие приемы. Это были «крепкие орешки». Чувствовалось, они привыкли решать вопросы кулаками и пистолетом.
— Добрый день, Виктор Викторович, — испуганно сказал Улыбин.
Сафин оглядел меня и похоже от его цепкого взгляда не ускользнула ни одна деталь во мне.
— Где ты его откопал?
— Так ведь, это тот самый парень, что избил Белова, — ответил Улыбин и лихорадочно вытащил из кармана носовой платок и протёр шею.
— Мне об этом доложили. Ты что, рассчитываешь выставить его вместо Белова?
— Сегодня собирался вам об этом сообщить, Виктор Викторович. Но сначала хотел посмотреть, справится ли он с Бриллиантом.
— Я видел, как жеребец ему покорился. Хорошая работа, — сказал Сафин, и на лице его скривилась усмешка.
— Верно, покорился, но я бы не прочь посмотреть его завтра на предварительном заезде, — начал было Улыбин. Но Сафин прервал его:
— Зайди ко мне в контору, — сказал Сафин и взглянул на часы, — через пару часиков и обговорим детали. Как тебя зовут? — спросил меня Сафин.
— Эдуард Филин, — сухо ответил я.
— Ты вроде тот, кто нам нужен, — сказал Сафин. — Хочу, чтобы ты участвовал на скачках. Контракт с Улыбиным подписал?
— Я ничего не подписывал, — ответил я. — Но у меня нет особого желания участвовать в скачках.
— Хорошо, зайди вместе с Улыбиным через час. Поговорим обо всем.
Я кивнул и пошёл в раздевалку, ощущая на себе несколько пар любопытных глаз.
Через один час мы прибыли в отель «Бристоль». Когда миновали длинный коридор, мы оказались перед дверью с надписью: «Директор». Улыбин постучал и вошёл, я двинулся следом. Комната была небольшая и напоминала обычную приёмную. Смазливая девушка с огненными волосами сидела за компьютером. Она подняла голову, равнодушно посмотрела на меня, и кивнула на дверь.
— Входите, — сказала она, Улыбину. — Генерал вас ждёт.
Я оказался в просторном кабинете. За письменным столом огромного размера, в глубоком кожаном кресле вальяжно развалился Сафин. На столе монитор, телефоны. Сбоку виднелась вторая дверь, за ней вероятно комната для отдыха. Я огляделся, на задней стенке висел огромный экран телевизора. В кабинете два глубоких кресла, диван, журнальный столик. На стенах картины с изображением красивых лошадей. На одной из них я увидел красивую девушку с кудрявыми волосами цвета меди верхом на арабском скакуне.
