— Конечно, поможет, особенно, если дать ему пострелять…
— Это исключено. У тебя будет только двадцать патронов. Каждый патрон при попадании взрывается, как артиллерийский снаряд. Сама винтовка не новая, а вот патроны — новые. Их еще не производят массово. Хотя я позвоню и попрошу, чтобы вместе с винтовкой нам доставили и простые патроны, для тренировки. Надеюсь, Принц не откажет мне в таком пустяке. Тогда сможешь и сам попробовать, и брату дать возможность пострелять. Я понимаю, что на одной теории далеко не уедешь, ее необходимо совмещать с практикой. Но еще успеешь потренироваться. Иди. Я позову тебя, когда будет нужно.
Абдулджабар Гулоханов тут же позвонил Принцу, сообщил о своем благополучном прибытии и выложил просьбу.
— Мы это не обговаривали, но вместе с винтовкой тебе добавят целую «жестянку» патронов, — пообещал Принц. — Не помню, сколько там. По-моему, около полусотни. Когда передадут деньги, пересчитай и напиши мне расписку, чтобы я был уверен, что все дошло. Сумму помнишь?
— Конечно, Принц. Такие суммы не забываются.
— Тогда — удачи тебе. Да хранит тебя Всевышний на твоем богоугодном пути.
Абдулджабар Гулоханов хотел было уже позвонить эмиру Кариму Каримуллаеву, но тот, опередив его, позвонил сам.
— Абдулджабар, ты где сейчас находишься?
— Странный вопрос… У себя в землянке.
— А мне говорили, что ты на время куда-то за границу уехал, дела какие-то улаживать.
— Какие дела я могу улаживать среди зимы! Так, отдохнуть ездил. С семьей повидаться. Всего на неделю отлучился, а уже все знают. Мне это, честно говоря, не нравится.
Навестить живущую в Египте семью Абдулджабару в этот раз не удалось. Но он надеялся в течение зимы, если дела позволят, съездить в Египет. Тем более что старшая дочь весной должна рожать своего первенца и сделать Абдулджабара дедом.
— Давно вернулся?
— Два часа назад.
— Я думал, тебя нет в стране, и звоню, чтобы попросить разрешения использовать твоих людей. Но, раз ты на месте, думаю, договориться о совместной операции будет легче. Ты не возражаешь?
— Не возражаю. За зиму люди всегда раскисают, и потом им бывает трудно прийти в боевой тонус. Лучше зимой тоже что-то проводить, чтобы парни форму не теряли. К тому же нынешняя зима такая теплая, без снега, и погоню по следам нам не устроят. Я готов. Когда ты планируешь?
— Я бы с удовольствием дал тебе хотя бы сутки на отдых. Но завтрашнее утро — крайний срок, потом будет поздно. Если хочешь, можешь своих людей мне доверить, а сам — отдыхай после поездки.
— Я в поездке наотдыхался. Даже устал от этого. Для меня отдых — в движении. Что ты хочешь организовать?
— Это вообще-то не телефонный разговор. Приходи со своими людьми ко мне, у меня и переночуете, места всем хватит.
— Хорошо. Жди. Мы выходим. Через три часа будем у тебя. Накормить мою ораву сможешь?
— Нет проблем. Мне недавно пару баранов подарили. Одного ради такого гостя прикажу зарезать. И еще, не забудь захватить с собой Башира Гудулова с его припасами. Он нам понадобится.
— Какого рода припасы?
— Нам нужны будут фугасы…
Когда джамаат Гулоханова пришел на базу к Кериму, там уже стояли два больших кипящих котла, из которых пряно пахло вареной бараниной. Адама Аллахвердиева эмир уже предупредил, чтобы тот посоветовался с братом относительно новой винтовки. У Абузара, как говорил Адам, есть целые тетради, исписанные во время обучения. Вполне возможно, что там будет что-то и про винтовку «Баррет М90». Снайпер Адам, конечно, был рад не только возможности обучаться, он был рад, что увидится со старшим братом и коллегой по снайперскому цеху, которого уважал не меньше, чем самого эмира. Другие моджахеды тоже были довольны возможностью участвовать в совместной операции с соседним джамаатом. Джамаат эмира Каримуллаева был, по сути дела, единственным в близлежащих районах, поддерживавшим с их джамаатом дружественные отношения. Других эмиров раздражало ментовское прошлое Абдулджабара Гулоханова, которое они не могли ему простить. Но простым моджахедам дела не было до этого прошлого, они своего эмира уважали и любили, считая его человеком честным и всегда проявляющим заботу о них. Уважал Абдулджабара и Карим Каримуллаев, Гулоханов, еще будучи подполковником милиции, оказал ему большую услугу, одним телефонным звонком сумел выручить Карима из сложной ситуации. И Кариму было наплевать на мнения других эмиров.
Перед входом в ущелье, где располагалась база Каримуллаева, из-за камней поднялся часовой, приветственно помахал рукой колонне джамаата и сразу стал звонить, предупреждая, видимо, своего эмира. Гулоханов тоже всегда держал часовых, несмотря на то что его база была более отдалена от обжитых мест. Старая пословица гласит, что Аллах даже тем, кого сам бережет, предлагает о себе беспокоиться самостоятельно. И Абдулджабар беспокоился. Он не только часовых не забывал выставлять, он еще и заминировал все подступы к своим землянкам, и подойти к ним без проводника, знающего систему минирования, было невозможно. Подрывник джамаата Башир Гудулов был, наверное, одним из лучших специалистов своего дела. По крайней мере никто не умел делать такие хитрые мины-ловушки, как Башир. Только его мины-авторучки могли взрываться в руке чужого человека. Помимо этого, он изготовлял и стреляющие авторучки. Правда, только однозарядные, но стреляющие точно с расстояния до пяти метров тонким металлическим стержнем, легко пробивающим самую плотную верхнюю одежду. И еще много чего мог мастерить Башир Гудулов. Не случайно эмир Гулоханов выделил ему под мастерскую отдельную землянку, в которой подрывник проводил все свое свободное время, постоянно «колдуя» то над чертежами, то над изделиями. Помимо простейших слесарных инструментов, в землянке имелись даже три маленьких станка — сверлильный, токарный и фрезерный, — для которых персонально Гудулову был приобретен дизельный генератор. Впрочем, дизельный генератор использовался не только подрывником, но всеми моджахедами и самим эмиром для подзарядки аккумуляторов трубок. Только вот за соляркой для генератора приходилось ходить далеко, за двадцать километров. Но дело того стоило…
— Я не знаю, что там собираются строить, — объяснил Карим Каримуллаев. — Похоже на какой-то объект связи. Но поскольку и строители все только военные, и транспорт используется только армейский, можно предположить, что это объект военный. Мне не слишком хочется иметь у себя под носом воинскую часть, пусть даже такую, которой дела нет до нашего существования. Там все равно будут вооруженные люди, а все вооруженные люди, кроме моих моджахедов в моем районе, представляют для меня опасность. Да и объекты свои армия по нынешним временам не возводит без особой необходимости. А какая может быть необходимость на Кавказе? Сейчас и у армии, и у ментов необходимость одна — уничтожить всех нас и нам подобных. И потому, как я думаю, следует принимать превентивные меры, чтобы обеспечить собственную безопасность.
— Да, кроме нас самих, о нашей безопасности некому позаботиться, — кивнул Абдулджабар.
Карим, склонившись над картой, объяснял эмиру Гулоханову суть завтрашней операции.
— Я могу с уважением отнестись к тому, что военные дали работу для сорока человек из ближайшего села. Тяжело людям существовать, когда у них нет работы. Но если военные захотят поставить на сельской площади атомный реактор — они тоже дадут кому-то работу, только чем это кончится, я не знаю. И никто не знает. Военные даже людям, которых наняли, не говорили, что те строят. Правда, зарплату по нынешним временам заплатили приличную.
— А что делали?
— Экскаватором вырыли ямы под фундамент. Рабочие «вязали» арматуру, заливали бетон, выставляли по уровню анкера по углам. Тяжелая работа. За такую грех было не заплатить хорошо. За людей я не обижен. Но мне все равно не нравится, что они строят так близко от моей базы. Я здесь уже четвертую зиму отлеживаюсь. Думал, и пятую здесь же перекантоваться. Хотя до пятой еще дожить надо. Никто не знает, что Аллах ему уготовил. Но мы все только на милость его надеемся и потому еще живем. Но когда под боком вооруженные солдаты… Одним словом, они будут мне сильно мешать. Особенно весной, когда я начну активную деятельность. Мне придется каждый раз мимо них проходить…
— Значит, мы будем атаковать стройку? — перебил эмира Абдулджабар.
— И стройку тоже. Твой подрывник вместе с моим, думаю, справятся с фундаментом. Но завтра утром строители уезжают. То, что планировалось сделать, уже сделано, теперь требуется завозить другое. Обычная строительная кутерьма. В армии, как по всей России. Я хочу не дать им возможности добраться до другой стройки. Надеюсь, что и сюда они после этого будут соваться с осторожностью. И фундаменты их взорвем. Твой Башир захватил с собой взрывчатку?
