Парочка спокойно прошествовала к загаженному подъезду. Здесь Близнец задержался, чтобы посмотреть на окна третьего этажа.
— Он точно дома?
— Пойдем-пойдем, — хлопнул его по плечу Дофин.
У дверей нужной квартиры они остановились. Близнец отошел в сторону, откинул полу плаща, под которой оказался «узи» с глушителем на стволе. Второй автомат висел у Дофина под курткой. Оба почти синхронно передернули затворы, затем «лошадиная морда» нажал на кнопку звонка.
Через двадцать секунд из-за двери послышалось:
— Кто?
— Алексей Дмитриевич, это сосед сверху… — пробубнил Дофин.
— А-а, сейчас. — Заклацали замки, и дверь распахнулась.
На пороге стоял плотненький низкорослый мужчина в спортивных штанах и футболке с цифрой «10» на груди. Увидев незнакомца, он нахмурился, но предпринять ничего не успел. Парочка шагнула в квартиру.
— Кто вы такие? — стараясь придать голосу решимости, спросил Алексей Дмитриевич.
— Собирайтесь, вы поедете с нами, — заявил Дофин.
— С какой стати? — возмутился тот. — Вот я сейчас позвоню в милицию.
— Не стоит. — Близнец приоткрыл полу плаща, демонстрируя оружие. — Не надо делать глупостей. Вы дома не один, нам известно…
Хозяин замер. Он действительно был не один. Кроме него, в квартире находился десятилетний сын.
— Поедемте, — почти миролюбиво повторил Дофин. — Мы не требуем от вас чего-то экстраординарного. Пустяк. Мелочь. Всего один звонок — и вы свободны. Не вынуждайте нас прибегать к крайним мерам.
— Вам все равно придется поехать, — добавил Близнец.
Алексей Дмитриевич оглянулся на дверь, ведущую в комнату, за которой весело и уютно бубнил телевизор, вздохнул тяжело.
— Ладно, я согласен.
— Вот и чудненько, — улыбнулся Дофин. Улыбка была неприятной, неживой. — Накиньте что-нибудь.
Хозяин механически снял с вешалки военный плащ.
— Нет, лучше вот это, — возразил Близнец, подавая обычную гражданскую курточку. — Не так привлекает внимание.
— Хорошо. — Алексей Дмитриевич послушно оделся. — Теперь мы можем ехать?
— Это мне нравится, — мертво оскалясь, бухнул Дофин. — Речь не мальчика, но…
— Много говорим, — жестко оборвал его Близнец. — Поехали…
* * *
В трех километрах от военного городка, в жиденькой березовой рощице, стояла «девятка» цвета «синий металлик». В салоне разместилась еще одна пара — рыхлый квадратный мужчина средних лет с приветливым лицом добряка Карлсона из известной сказки, носящий прозвище Шептун, и мощный, мрачноватого вида подтянутый здоровяк, на круглом лице которого красовалась черная повязка, скрывающая пустую правую глазницу. Одноглазого называли Папашей Сильвером. В данном случае он выполнял функции охранника.
Как только Шептун отложил передатчик, Папаша Сильвер поинтересовался:
— Срывается?
Координатор посмотрел на часы.
— Да нет. У них еще вагон времени — почти полчаса.
— А если наш Младшенький не позвонит?
— Хорь сказал: до восьми. И пять контрольных минут.
— Ясно.
Папаша Сильвер погладил лежащий на коленях под свернутым вдвое байковым одеялом «АКМСУ».
— Как по-твоему, что сделает Хорь, если дело обломится? — повернулся к нему Шептун.
— Кинет нас к едрене матери. На фиг мы ему… — криво ухмыльнулся Папаша Сильвер. — Или убьет.
— Думаешь, сумеет? — помрачнел Шептун.
— Кто его знает, может, и сумеет. Да не паникуй раньше времени. Работай, — кивнул Сильвер.
— М-да… — Шептун вновь повернулся к приборной панели.
* * *
Ровно в семь двадцать диспетчерские службы первой подстанции «Скорой помощи» и пожарной части города Чеховска зарегистрировали два вызова. Первый — об остром сердечном приступе, второй — о пожаре во дворе жилого дома по улице Юных натуралистов. Ввиду относительно спокойного часа оба вызова были приняты сразу же, и через пять минут после звонка машины отправились по адресам. «Скорая» — старенький, видавший виды «уазик» серого цвета с красным крестом на борту — остановилась у подъезда шестиэтажного жилого дома, одного из самых высоких строений в Чеховске. Врач и санитарка вошли во второй подъезд и пешком поднялись на последний этаж. Как только они оказались на площадке, навстречу им шагнули двое — нескладный мосластый тип с серой неприметной внешностью и мускулистый громила двухметрового роста со звероподобной физиономией, на которой отчетливо выделялись крохотные глазки и чугунная подковообразная челюсть. За их спинами маячил круглолицый толстяк с фигурой совкового бульдозера. Через полминуты трупы врача и медицинской сестры уже лежали на чердаке, прикрытые грязными тряпками, промокшими картонными коробками и серыми досками, оставшимися, должно быть, еще от строителей.
Мосластый резво скатился вниз, выбежал из подъезда и торопливо подошел к машине. Дремлющий в кабине шофер не обратил бы на него внимания, но тот настырно постучал в стекло.
— Слышь, командир, — прогундел убийца, — там это… Врач зовет. Сказал: носилки захватить.
Водитель матернулся про себя, символически сплюнул, состроив недовольное лицо, захлопнул дверцу машины, вытащил из салона несуразные брезентовые носилки и кивнул мосластому:
— Схватись за вторые ручки, а то на лестнице не развернуться.
— Ага, — чуть ли не жизнерадостно кивнул тот, расплываясь в идиотической улыбке. — Спасибо, командир. Ты это… Не волнуйся, мы компенсируем.
— Да ладно! — Шофер махнул широкой узловатой ладонью. — Пошли уж, чего там.
Они затопали вверх по лестнице на шестой этаж, где их поджидали спокойный, как слон, двухметровый амбал и нервничающий, мнущий пальцы толстяк.
Пару минут спустя любопытный жилец дома, вышедший на балкон покурить, увидел, как бригада врачей — трое внушительного вида мужчин, двое из которых были одеты в халаты, — забирается в санитарный «уазик». На плече у одного из них висела объемистая брезентовая сумка. Машина тяжело запыхтела двигателем, словно размышляя, развалиться ей прямо тут или все-таки проползти еще пяток-другой километров, а затем неожиданно шустро для своих лет выкатилась со двора.
Примерно то же самое случилось и с пожарными. В нужном дворе бригада не обнаружила абсолютно никаких следов возгорания. Более того, не наблюдалось обычной в таких случаях суеты: ни криков и воплей, ни по-куриному квохчущих околоподъездных старушек. Двор был пуст. Только у подъезда стояла взволнованного вида симпатичная девица в домашнем халатике да спал на лавочке зачуханный алкаш в мятом плаще и грязноватой кепке, закрывавшей лицо.
— Слава богу, наконец-то дождались! — с облегчением проговорила девушка, шагая к красно-белому «ЗиЛу». — Это не здесь. В соседнем дворе.
— Где в соседнем-то? — Молоденький солдат высунулся в открытое окно. — В каком соседнем?
— Да тут рядом. По улице прямо и во двор. Поедемте, я покажу.
— Так места нет, — нерешительно произнес солдат. Вообще-то ему понравилась перспектива прокатиться рядом с такой телочкой. Он посмотрел на старшего наряда. — Чего делать-то?
Тот неопределенно пожал плечом и, наклонившись к окну, спросил:
— А так объяснить не можете?
Девушка сделала шаг вперед и легко встала на подножку автомобиля у задней дверцы. В этот момент забулдыжка проснулся, огляделся туманно и поднялся. Стоял он нетвердо, если не сказать больше. Собравшись с мыслями, мужичонка побрел вдоль дома, едва не налетел на «ЗиЛ», пробормотал что-то невнятно и шарахнулся влево, к кустам.
— Это тут… Значит, если прямо выехать, сразу же направо, — объясняла тем временем девица, размахивая правой рукой, а левой придерживаясь за дверцу. — Вот… А дальше прямо по улице.
Сидящий у окна солдатик, чуть приоткрыв рот, восторженно заглядывал ей за вырез халата. Не переставая говорить, девушка вдруг опустила руку в карман, а через секунду в лицо пожарнику уставился мощный пистолет с навинченным на ствол глушителем. В это же мгновение неожиданно протрезвевший «пьянчужка» запрыгнул на подножку с другой стороны машины. При ближайшем рассмотрении оказался он довольно молодым и рыжим, как подсолнух. Круглое лицо, усеянное конопушками, расплывалось в улыбке. В правой руке «пьянчужка» держал «узи», раньше скрытый под мятым плащом.
Шофер «ЗиЛа» не успел понять, что произошло. Он ни разу не слышал, как стреляет оружие, снабженное ПБС,[1] и даже не сообразил, что звонкий металлический лязг за спиной и есть выстрелы. Хлопки звучали совсем иначе, чем в кино, да и те заглушало жадное клацанье затворов.
Трое пожарников на заднем сиденье умерли почти мгновенно. Шофер повернул голову, чтобы выяснить, почему это вдруг замолчала словоохотливая девица, и в этот момент сидевший рядом лейтенант странно завалился вперед. Девятимиллиметровая пуля прошла сквозь сиденье, пронзив ему сердце, и звонко ударилась о приборную панель. Водитель приоткрыл было рот, и «пьянчужка» выстрелил ему в затылок, точнее, в прорезиненную ткань, скрывающую шею. Труп водителя мягко завалился на бок. Рыжий спокойно открыл переднюю дверцу, сильным рывком сбросил тело шофера на мертвого лейтенанта и уселся за руль. Девушка так же споро забралась на заднее сиденье, потеснив мертвого солдатика. Убийц абсолютно не смущали ни трупы, ни вид крови, заливающей черно-серые пожарные костюмы.
