– Да я не против, – сказал Логинов. – Только с начальством надо согласовать. Чтобы мне опять не пришили самодеятельность… – Посмотрев на часы, Виктор сунул сигарету обратно в пачку и вытащил телефон. – Сейчас позвоню генералу…
Взамен заминированного Пилар и взорвавшегося в президентском дворце Мирафлорес Логинову прислали последней диппочтой из Москвы новенький спутниковый телефон кодированной связи. Отыскав в памяти номер замдиректора ФСБ, Виктор ткнул пальцем в кнопку вызова и приложил трубку к уху.
– Здорово, Логинов! Ну как там в Южной Америке, жарко?
– Здравия желаю, товарищ генерал! Никак нет, двадцать шесть градусов за бортом. В Каракасе круглый год такая температура…
– Гляди ты, – удивился генерал, – неплохо они там устроились. Не то что у нас – то жарища такая, что асфальт плавится, то мороз под тридцать градусов. Ты там себе еще невесту не присмотрел, Логинов? А то знаю я вас, молодых, только дивчина какая смуглая юбкой махнет, вы ее сразу того, в загс, в смысле. А мне потом доукомплектовывай личный состав…
– Никак нет, товарищ генерал, невеста пока не подвернулась. Зато я сегодня Пилар в аэропорту случайно встретил…
– Шутишь, что ли?
– Никак нет, товарищ генерал, – сказал Виктор и вкратце доложил о случившемся.
– Здорово… А ты уверен, что это она, Логинов? Может, похожа просто?
– Да нет, товарищ генерал. Она, конечно, замаскировалась и манеру держаться поменяла, но то, что это она, сто процентов.
– Вот это сеньора! И не побоялась же сунуть голову в петлю…
– Да в том-то и дело, товарищ генерал, что она, во всяком случае пока, ничем не рискует. По эпизодам отравления Игнатовича и покушения на Уго Чавеса доказательств против нее фактически нет. Так что если задержать ее сейчас, то единственное, в чем можно попытаться предъявить ей обвинение, это в пересечении границы по подложным документам. Но и из этого ничего не выйдет, поскольку аргентинский паспорт у нее наверняка подлинный…
– Зачем ее сейчас задерживать? Ее нужно в разработку брать и вести до последнего! – быстро сказал замдиректора.
– Так я вам поэтому и звоню, товарищ генерал. DISIP просит, чтобы я в этой разработке поучаствовал…
– В качестве кого? – насторожился генерал.
– Да как получится. Пилар-то только прибыла, товарищ генерал. Так что никаких конкретных планов ее разработки пока нет.
– Понятно… Вообще-то, конечно, эту дамочку надо обезвредить обязательно, только…
– Только – что, товарищ генерал?
– Только тебя ж послали, Логинов, чтобы ты обеспечивал в Венесуэле безопасность наших нефтеразработок, а не за смазливыми агентессами ЦРУ гонялся. Чувствуешь разницу?
– Никак нет, товарищ генерал. Пилар-то наверняка прибыла сюда не на экскурсию, а с целью устранения Уго Чавеса. А устранить его американцы хотят вовсе не потому, что им его красные рубашки и кепки-качучи не нравятся, а потому, что им венесуэльская нефть позарез нужна. Так что если ЦРУ, не дай бог, все-таки удастся до Чавеса добраться и посадить на его место своего протеже, то наши нефтеразработки точно медным тазом накроются, товарищ генерал!
– Ладно, убедил. Только пусть DISIP на имя директора ФСБ официальную бумагу пришлет, чтоб не было потом недоразумений. Понял?
– Так точно, товарищ генерал!
– И смотри, Логинов, эта Пилар тебя один раз вокруг пальца обвела, так что не попадись снова. А то знаю я вас, молодых, чуть какая смуглая дивчина юбку приподымет, вы уже того, другим местом думать начинаете…
– Ну спасибо, товарищ генерал…
– Да ты не обижайся, Логинов, дело-то молодое, я сам когда-то таким был. Помню, в восемьдесят девятом году в Касабланке встретил я одну мулатку. Лейлой ее звали… Да, были времена. А сейчас то ревматизм, то гайморит, то, прости господи, геморрой. И никакой романтики. В общем дело это, Логинов, хорошее. В целом. Но с этой Пилар не вздумай. Ясно?
– Да что я, маленький, товарищ генерал?
– Я тебя просто на всякий случай предупреждаю. Чтоб не было потом мучительно больно. Надеюсь, что до тебя дошло. Дошло, Логинов?
– До меня еще в президентском дворце дошло, товарищ генерал, когда я телефон выбросил.
– Ну и молодец. Ладно. Все. Жду официальной бумаги от DISIP на имя директора.
Виктор отключил связь. Посмотрев на Теофило, он сообщил:
– Начальство не возражает, только требует, чтобы в Москву отправили официальную бумагу насчет моего участия.
– Это мы организуем, – кивнул Теофило и потянулся к зазвонившему телефону. Сказав пару слов по-испански, кубинец выслушал говорившего, после чего поблагодарил и опустил трубку.
Логинов тем временем наконец закурил. Теофило вытащил из кармана пачку кубинских сигарет «Монте-Кристо» и сказал:
– Кое-что проясняется, Виктор. Установили мужчину, который поднялся в номер Пилар.
– И кто он?
Теофило прикурил и выпустил дым в сторону.
– Ремедиос Гонсалес. Собственный корреспондент «Диарио Рио-Негро» в Венесуэле.
– Что за газета такая? – поднял бровь Логинов.
– Сам первый раз слышу, – сказал Теофило, поворачиваясь к компьютеру. – Сейчас гляну в Интернете…
Логинов успел сделать несколько затяжек, пока Теофило стучал по клавишам. Наконец на экране монитора возникла главная страница испаноязычного сайта. Теофило пробежал по ней глазами и сказал:
– Судя по всему, газета весьма крупная, хотя и выходит не в столице, а в Генераль-Рока…
– Генераль – чего? – подался к монитору Логинов.
– Генераль-Рока, – повторил Теофило. – Это город такой в Аргентине. Странно…
– Что странно?
– Да газета-то, судя по всему, солидная. Как ЦРУ умудрилось меньше чем за неделю устроить в нее Пилар?
– Может, она числилась там внештатным корреспондентом или что-то вроде того, – задумчиво проговорил Виктор. – Хотя, конечно, надо проверить. У вас как в Аргентине с агентурными возможностями?
– Практически никак, – покачал головой Теофило.
– Ладно, тогда попробую нашу резидентуру подключить, – сказал Виктор, доставая телефон.
8
Колумбия, Пуэрто-Нариньо
В поисках сигарет Джек Мейер вернулся в комнату. Там он посмотрел на часы – время было начало десятого вечера. В нормальных городах жизнь сейчас била ключом. Занюханный Пуэрто-Нариньо уже затих и готовился ко сну. Однако неподалеку, на берегу Ориноко, был ресторанчик, который работал до половины одиннадцатого. Джек решил, что сходит в него поужинать.
Но для начала он перекурил и сварил кофе. Потом выпил его и отправился в душ, где около пяти минут подержал голову под прохладной водой. Из душа Джек вышел уже посвежевшим. Он вытерся, оделся, причесался и вышел из съемной квартиры, не забыв прихватить с собой пистолет. До ресторанчика было всего полквартала, но в Колумбии следовало быть всегда начеку. Это Мейер усвоил крепко.
Примерно через час он вернулся домой, сытый и расслабленный. С бутылкой виски в бумажном пакете. Виски Джек взял на всякий случай, потому что собирался обдумать ситуацию всесторонне. Для этого существовал особый ритуал. Мейер включил телевизор, уселся перед ним в кресло и уставился невидящим взглядом в экран. На тумбочке возле него стояла бутылка виски и лежали сигареты.
Кадры на экране сменяли друг друга, передача сменяла передачу. А Джек Мейер все сидел и бездумно смотрел на экран. Время от времени он автоматически тянулся рукой к стакану и смачивал губы виски. Иногда так же автоматически он брал сигареты и закуривал.
За время подготовки операции «Ла ходжилла» Джек Мейер обработал огромное количество информации. И сейчас он перебирал ее в голове, пытаясь отыскать зацепку, которая могла стать отправной точкой для разработки нового плана.
Задача была не из легких. DISIP и раньше не дремала, теперь же, после двух подряд покушений на Чавеса, его контрразведка утроила бдительность. Однако Мейер помнил высказывание Эдгара По. Если один человеческий мозг придумал какую-то загадку, то другой человеческий мозг способен ее разгадать. Нет абсолютно совершенных легенд, как нет и абсолютно совершенных систем безопасности. Бреши есть всегда. В самой совершенной системе. Но если даже их нет, их можно создать. Искусственно.
Теоретически все выглядело довольно просто. Практически же Джек ничего так и не смог придумать. В какой-то момент он вздохнул и сконцентрировал внимание на телевизоре. Оказалось, что передачи уже закончились. Джек глянул на часы – половина третьего. Виски в стакане, к которому он прикладывался раз двадцать, было почти столько же, сколько Джек налил. Зато пепельница оказалась почти заполнена окурками.
Джек подхватил ее и сходил выбросил окурки в мусорное ведро. Потом взял телефон. Ему вдруг пришло в голову позвонить Анхель. Если уж он сам не смог ничего придумать, то можно было попытаться разжиться какой-нибудь идеей у нее. Однако Анхель наверняка спала, а если и нет, то находилась не в самом лучшем для подобного разговора состоянии. Поэтому Джек положил телефон и двинулся в туалет. И тут его вдруг осенило…
