Сами офицеры расположились в зарослях по обе стороны от дороги. Позиции выбрали с учетом того, что подъехавшее подкрепление остановится, не доезжая места недавнего боя, и спешится. В этом Антон был уверен. Вынудить их так поступить должен Монго.
Они едва успели устроиться, как послышался гул спешащей на выручку машины.
Антон стукнул несколько раз по микрофону:
– Работаем, когда выйдут из машин.
– Полынь понял…
– Дрон понял…
Когда машина достигла места, с которого, по мнению разведчиков, было хорошо видно укрывшегося за колесом камерунца, тот стал отчаянно махать рукой. Другой он заботливо придерживал голову мертвого бандита, словно тот был ранен, а его застали за оказанием помощи. Жесты насторожили сидящих в грузовичке людей. Решив, что таким образом их товарищ пытается предупредить об опасности, они остановились как раз в том месте, где и рассчитывал Антон. Теперь он и Полынцев оказались позади грузовика.
Высыпав из кузова, боевики двинулись вдоль дороги, держа оружие наперевес, при этом постепенно расходясь в стороны.
Сигналом к открытию огня должен был стать выстрел Дрона в водителя. Он в свою очередь, находясь перед машиной, ждал, когда бандиты оставят его за своей спиной. Хлопок «винтореза» и одновременный едва слышный звук врезавшейся в препятствие пули сорвал с деревьев птиц. Антон нажал на спуск. Через мгновение трое бандитов, взмахнув руками, повалились с ног. Краем глаза он видел, что двигающиеся в секторах Полынцева и Исы боевики также, не успев опомниться, летят на землю…
Полынцев уселся за руль машины и осмотрелся. В кабине было тесно. По своим размерам она напоминала полуторку времен Второй мировой войны. Ключа зажигания не было. Разобравшись с управлением и обтерев кровь с руля и спинки сиденья, он нажал на кнопку стартера. Немного подергавшись, двигатель завелся. Подогнав грузовик к расстрелянной колонне, они на пару с Дроном стали сливать из поврежденных машин бензин и воду в найденные ведра. Заправив под самую горловину трофей, остатки воды из радиаторов разлили по снятым с убитых фляжкам. Так же поступили и с бензином. Несмотря на расстояние протяженностью в какую-то сотню километров, Антон не исключал, что из-за перегруженности автомобиля, жары и плохой дороги им может понадобиться еще топливо и вода.
За это время освобожденных пленников загрузили в кузов, предварительно накидав в него для удобства пальмовых листьев.
– Что делать с папуасами? – осторожно поинтересовался Дрон, когда уже все были готовы к отъезду.
– Раненого «чеха» забираем с собой, спутниковый телефон, который при них был, – в кабину. Может, по дороге кто захочет связаться, – пожал плечами Антон. – Остальных убрать.
– Понял, – кивнул головой Дрон и направился выполнять приказ.
– Что вы собираетесь сделать с этими людьми? – неожиданно раздался скрипучий голос из кузова.
Антон поднял взгляд. Перевесившись через борт, на него не мигая и строго, насколько позволяли воспалившиеся глаза, смотрел Ветров.
– Сейчас же отмените свой фашистский приказ!
– Они знают, сколько нас и куда направляемся, – нехотя возразил ему Антон. – К тому же догадались, что мы россияне.
– Тем более! – уже с нотками негодования в голосе продолжал настаивать тот. – Вы что себе позволяете? Я помощник заместителя министра!
– Не их дружки, так правительственные войска могут начать преследование, – едва сдерживаясь, чтобы не забраться в кузов и не набить ему морду, сквозь зубы процедил Антон.
– Можно же просто их связать! – подсказал кто-то невидимый.
– А это уже казнь через пытку, – усмехнулся Антон. – Через полчаса их живых будут жрать муравьи, звери и птицы.
– Я требую…
В это время из леса раздались хлопки выстрелов.
– Звери, – не своим голосом взвыл Ветров. – Я это так не оставлю…
Неожиданно глухой удар и грохот, после которого возмутитель спокойствия исчез, заставил Антона вскочить на подножку и заглянуть внутрь кузова.
Ветров лежал рядом с раненым чеченцем, держась за челюсть. Нависнув над ним, стояла Павлова с невесть откуда появившимся в руках автоматом.
Антон перевел взгляд на Ису, занявшего место у заднего борта:
– Откуда у нее оружие?
– Им оставляли, – пожал тот плечами и безучастно отвернулся в сторону.
– Галина Александровна, прекратите и сядьте! – Антон взял Павлову за локоть и усадил на скамейку. – Оружие отдайте!
– Я в отличие от господина Ветрова в своих из принципа не стреляю, – она демонстративно поставила «АК» между ног и сжала его ободранными и грязными коленями.
– А что, – встрепенулся Антон и перевел удивленный взгляд на Ветрова, который почти пришел в себя после удара прикладом в подбородок, – были прецеденты?
– Так, – ответил за коллегу лежащий на полу Разгуляев, – сволочью человек захотел побыть…
Его раны на ногах воспалились. Поврежденное зубами крокодила бедро распухло и посинело. Было видно, что он держится из последних сил.
«Как бы гангрена не началась», – с тревогой подумал Антон, перебираясь в кабину.
* * *
После суматохи, которую вызвало нападение на колонну с заложниками, деревня словно вымерла. Отправив на выручку Арви Мусаеву, попавшему в засаду вместе с выделенными для сопровождения людьми и заложниками, еще один отряд из десяти лучших бойцов, Массамба Лони метался по лагерю вне себя от злости. Оставшиеся боевики безрезультатно прочесывали окрестности гарнизона. Вдвое были усилены посты. Одновременно он распорядился перевести вертолетчиков в дом, где провели ночь заложники.
Уже смеркалось, а машина, на которой уехали на выручку бандиты, так и не вернулась. Наблюдая за поведением боевиков в щели стен, Гном пришел к выводу, что до сих пор нет никаких известий от тех, кто выехал на помощь, хотя они имели в своем распоряжении целый арсенал станций разного назначения. Следя, как Массамба, несколько раз добежав до выезда из деревни, останавливался, а затем, нервно теребя подбородок, возвращался к единственной оставшейся в лагере машине, Гном понял: он стоит перед вопросом, ехать следом за заложниками или нет. Вывод напрашивался сам. Нападение на лагерь было инсценировано малыми силами. Расчет делался на то, что, испугавшись потерять заложников, их постараются спрятать в другом месте. Зная, что в распоряжении повстанцев есть автотранспорт, а единственная дорога идет от реки через деревню в глубь джунглей, нетрудно просчитать, в каком направлении попытаются увезти пленников.
Скоро таращиться в щели наскучило, и Гном толкнул сидящего на соломе Рома:
– Слышь, по-моему, я нашел выход.
– Пошел ты знаешь куда? – огрызнулся техник и передвинулся дальше.
– Те, кто напал на колонну с заложниками, отбили их, но по неосторожности вывели из строя машины, – уверенный в том, что Ром все равно будет его слушать, зашептал Гном. – Спохватившись, что, если будет организована погоня, им крышка, они, представившись Арви или еще кем-то выжившим, попросили помощи. Эти дурачки и поперлись.
– И что? – Юрий не сменил своего положения, но Гном почувствовал, что тот заинтересовался ходом его мыслей.
– Наверняка, думая, что там постреливают, уехавшие на выручку папуасы машину оставили, не доезжая места засады, и вышли. Дальше дело техники. Их перестреляли, а гроб на колесах забрали.
– Почему гроб? – зачем-то спросил Ром, зная, что технику, которой располагали повстанцы, по-другому из-за ветхости назвать нельзя.
– По кочану! – взбодренный тем, что Ром начал остывать, оживился Гнатенко и вынул из набедренного кармана карту. – Эта дорога выходит к реке Санга. А раз им нужно вернуться в Камерун, оптимальный вариант – спуститься по ней до слияния с Нгоко и уже там выйти на свой берег.
– Зачем спускаться, если можно переплыть – и вот тебе, пожалуйста, другая страна.
– Посмотри, какой район, – разозлился Гном. – На карте одни горы. Как их тот же вертолет заберет?
– Лебедкой, – фыркнул Ром.
От разговора отвлекли окрики у машины. Они прильнули к щелям. Повстанцы, подгоняемые Валонго, забирались в кузов последней оставшейся в их распоряжении машины. Одновременно пешком по дороге выдвинулся небольшой отряд из семи человек. Наконец, двигатель, зачихав, завелся, и через минуту, оставив после себя клубы едкого синего дыма, автомобиль уехал.
Еще немного понаблюдав за погрузившейся в сумерки деревней, они отвернулись от стены.
– Нет, – покачал головой Гнатенко, – чует мое сердце, там их можно перехватить.
– Зачем? – спросил Романенко и удивленно посмотрел на товарища. – Или ты хочешь предложить Массамбе свой план в обмен на наше освобождение?
– Дурак, – вздохнул Гном. – Мы сами можем этих пленников заново отбить.
– Вдвоем? – удивился Гном. – И как? Надо еще отсюда выбраться.
– Не переживай, сбежим. – Гном покосился на дверь, за которой маячил часовой. – Главное – быстро добраться до реки и раздобыть лодку с мотором. А еще лучше – катер. Видел же, сколько их в этом месте ходит. Потом рвануть наперерез.
