Бацунин не стал долго любоваться сделанным. Он поднялся на ноги, подобрал рукавицу и положил в карман комбинезона, после чего направился к лестнице.
Перекуривающие на скамейке во внутреннем дворе новостройки два каких-то явно с утра поддатых мужика настолько увлеченно спорили о чем-то своем, что не обратили на вышедшего никакого внимания. Он подошел к открытому люку и спустился вниз. Не прерывая беседы, спорщики закрыли за ним люк и поставили на него контейнер, набитый строительным мусором, передвинув его легко, как пустую картонную коробку. После этого куда-то не торопясь направились, не прерывая своей увлекательной беседы.
Он спустился по скользкой лестнице вниз, достал фонарик и включил его. Повернул направо и прошел, пригибаясь, сорок семь шагов, после чего повернул налево и прошел еще шестьдесят пять шагов. Поднялся наверх по не менее скользкой лестнице и вытянул вверх правую руку. Кто-то схватил эту руку и помог ему протиснуться через узковатый люк в полу в салон микроавтобуса. Почему-то подумалось, что Котов точно в этом лючке застрял бы, и Гера с трудом сдержался, чтобы не засмеяться.
По дороге Бацунину помогли переодеться. Минут через двадцать неброский фордовский микроавтобус остановился на одной из тихих улочек Юго-Запада столицы.
Из него вышел джентльмен в черном кашемировом пальто, накинутом поверх темно-серого костюма от «Бриони», сел в ожидающий его «Майбах» и уехал.
В свой офис на Белорусской он приехал вовремя, так как начальники его ранга не опаздывают никогда и никуда, а только, бывает, задерживаются. Персональный лифт вознес его на пятый этаж. Приветливо поздоровавшись с личным секретарем, вице-президент концерна «Росмед» прошел к себе в кабинет, снял и повесил в шкаф пальто, скинул пиджак и остался в любимой голубой водолазке в тон нордическим светлым глазам. Нажал кнопку интеркома:
– Анна Ивановна, будьте добры, распорядитесь насчет кофе.
– Сию минуту, Герман Константинович.
Вошедшую с подносом красну девицу Бацунин одарил белозубой улыбкой:
– Мариночка, вы, как всегда, неотразимы.
Девушка зарделась, стрельнула глазками в дорогого начальника и павой выплыла из кабинета.
Почему-то вдруг захотелось выпить. Он подошел к бару, достал бутылку водки и налил в стакан. До краев. Перелил его содержимое в себя и пошел как ни в чем не бывало пить свой утренний кофе с печеньем.
В двенадцать включил телевизор. Полуденные новости начались с сообщения о зверском убийстве на Ленинском проспекте. Герман с интересом выслушал сообщение об объявленном плане «Перехват», полюбовался фотороботом предполагаемого убийцы (похожего на Тома Круза и Бориса Моисеева одновременно), скрывшегося с места преступления на светло-зеленой «шестерке», со вздохом выключил ТВ и приступил к работе.
В эту ночь и все последующие он спал прекрасно, без кошмаров и всякой другой гадости, как будто из сердца вынули долго сидевшую в нем толстую иглу.
Неприятности, обрушившиеся на разнесчастную промышленно-финансовую группу, на этом вовсе даже не закончились. Продолжение последовало...
Поздно вечером двенадцатого числа зимнего месяца декабря, в четверг персонаж, известный читателю под красивым прозвищем Крысомоль, возвращался к себе домой на Варшавку. По дороге пришлось заехать в суточный универсам, так как горячо любимая супруга вторую неделю отдыхала в Турции, холодильник был пуст, а кушать очень хотелось...
Он вышел из лифта на площадке шестого этажа и направился к входной двери в свою квартиру. У распределительного щита возился какой-то тип в спецовке с надписью «Мосэнерго» на спине. Проходя мимо, Крысомоль без особого интереса спросил:
– В чем дело?
– А, – безразлично махнул рукой доблестный труженик, – ерунда, сейчас закончу.
И ведь действительно закончил, паршивец этакий. Как только жилец семьдесят второй квартиры открыл дверь, лжеэнергетик мигом оказался у него за спиной, сковал его движения жестким захватом и воткнул в шею иголку шприца.
Уколотый проснулся от телефонного звонка в мерзком, как когда-то в молодости, с дикого перепою, состоянии. Он валялся в собственной квартире на своем собственном диване раздетый и заботливо укрытый пледом, а телефон на столе надрывался, захлебываясь звонками, и, казалось, даже подпрыгивал. Кое-как поднявшись с дивана, он добрел до стола и, с третьей попытки уцепив трубку, поднес-таки ее к уху.
– Алло.
– Спишь, соня? Гляди, продрыхнешь все на свете. На часы-то глянь.
Он послушно посмотрел на часы. Ничего себе, без пяти минут полдень!
– Ну, – не унимался неизвестный собеседник, – а теперь телик включи, через пять минут по НТВ прикольные новости будут. Посмотри обязательно, тебе будет интересно, чао, засоня! – И повесил трубку, стервец.
Крысомоль послушно включил телевизор и ознакомился с полуденной программой новостей, как ему и посоветовали. Дальнейшие подробности жизни и деятельности этого персонажа неизвестны и неинтересны.
Когда зазвонил в районе полудня телефон, Лев Владимирович Кореньков, звезда юриспруденции и тонкий знаток лазеек в отечественном законодательстве, сидел у себя в кабинете, ломая голову над тем, куда, черт подери, подевалось все руководство фирмы (кроме него самого любимого) и что ему в этой ситуации делать.
Просмотрев и прослушав полуденные новости по совету наглого неизвестного, Лев Владимирович некоторое время оставался сидеть, положив на стол вытянутые руки со сжатыми в кулаки пальцами, как академик Павлов на портрете, глядя в никуда. Потом громко, неизвестно к кому обращаясь, произнес: «Не запугаете!» После чего встал, оделся и покинул кабинет.
Говорят, его видели в Израиле, паспортом которого он заблаговременно обзавелся. Живет себе тихонечко пенсионером в городишке под названием Эйлат у теплого Средиземного моря и сопит в две дырочки и негромко радуется жизни. Да и хрен с ним.
Заступившие на дежурство в захваченном у «Мосгорпродукта» заводоуправлении восемь бойцов частного охранного предприятия «Орлы России» в девять утра в пятницу тринадцатого числа сменены не были, что их изрядно удивило. Удивление усилилось, когда они не смогли связаться по телефону с главным офисом, и достигло невероятных размеров, когда в 11.30 вместо смены к ним на объект приехал наряд милиции, отнял у них оружие и всех к чертовой матери прогнал. Попробовавшего покачать права старшего группы слегка побили по спине и ниже резиновыми демократизаторами и увезли в околоток.
Остальным доходчиво, с легким матерком объяснили, что вооруженные лица из ЧОПа с аннулированной лицензией не являются частными охранниками на задании, а вовсе даже представляют собой группу лиц из состава незаконного вооруженного формирования, подлежащих уголовному преследованию.
Выходящим с территории завода бывшим «орлам», а ныне черт знает кому, набили морду мстительные заводские охранники, а идущие на смену работяги даже и не подумали их пожалеть.
Глава 36. Визит к динозавру
Бывшего партийного вельможу, а ныне выдающегося государственника и советника при правительстве РФ Игоря Владимировича Игнатьева коллеги за глаза уважительно именовали Динозавром, и, уверяю, не только за преклонный возраст. При случае он мог быть не менее страшен и беспощаден, нежели его тезка – ископаемый хищник. Ходили разные слухи о попавших к нему на зубок. Как правило, судьбы этих бедолаг были весьма незавидны, и хорошо, если дело заканчивалось только изгаженной карьерой...
Казалось, Игнатьев был всегда. Он начал мелькать в аппарате ЦК еще в конце пятидесятых, в середине шестидесятых был переведен на Старую площадь в международный отдел, к концу семидесятых дослужился до одного из замов этого отдела. На этом его карьерный взлет и остановился, причем инициатором этого был сам Игорь Владимирович. Его вполне устраивал достигнутый статус – осуществлять общее руководство, иметь большие, почти безграничные возможности и в то же время ни за что конкретно не отвечать и, самое главное, не подписывать никаких финансовых документов.
Умен был товарищ Игнатьев! Его более успешные коллеги получали взыскания, переводились хрен-те куда с понижением или вовсе катапультировались из номенклатурной обоймы, а над Игорем Владимировичем небо всегда было безоблачным.
Когда грянула демократия, эта его осторожность еще раз сослужила своему хозяину добрую службу. Поэтому он не выпал из окна, не застрелился сразу тремя пулями в затылок, не повесился и не оступился в душевой кабине насмерть. Более того, к нему так ни разу и не заглянули гости дорогие с полномочиями от нового царя и паяльниками в портфелях, чтобы строго по-государственному спросить: «Где золото партии?» и «Где у вас тут розетка?»
