После того как Речник затих, Берса еще долго сидел, приходя в себя. Потом он встал и начал тереть снегом лицо и руки.
Шатаясь из стороны в сторону, Берса вошел во двор. Там по-прежнему было тихо. На ходу доставая гранату, чеченец подошел к машине и встал, вспомнив про мины, уложенные за перегородкой. На затылке, под шапкой, шевельнулись волосы.
А если произойдет детонация?
В конце концов Берса решил, что с боеприпасами ничего не случится, выдернул кольцо, приоткрыл двери и кинул гранату внутрь. Взрыв прогремел, когда он был уже у ворот.
– Уверен, что поступаешь правильно? – спросил Шамиль, когда они вышли из здания аэропорта.
– Ты стал много говорить, – одернул его Вахид, размышляя над словами Лече.
Берса Алхастов – действительно проблема. Двадцать лет назад, еще будучи оперативным уполномоченным, Вахид вошел в доверие к брату Берсы, одиозному полевому командиру по кличке Слон. После месяца разработки он был ликвидирован, а Берса объявил Вахида кровником.
– Вам куда, парни? – Мужчина, появившийся на их пути, настороженно посмотрел на Шамиля и уставился Вахиду в глаза.
Он безошибочно угадал в нем человека, который будет принимать решение.
– Почему спросил?
– Так, может, нам по пути! – Мужик подкинул на ладони брелок с ключами.
– По пути, говоришь? – Насмешливо глядя на него, Вахид замедлил шаг. – В Днепропетровск нам надо.
Мужчина нисколько не удивился.
– А оттуда в Федоровку.
– Откуда знаешь? – Вахид внимательнее посмотрел на этого дядьку.
Ничего особенного. Обычный водитель. Траурная кайма под ногтями, сбитые пальцы, масляные пятна на рубашке говорили о том, что и ремонтом он занимается сам.
Они дошли до перрона, где останавливаются автобусы на Киев.
– Там находятся люди, к которым вы едете.
– Ты что, мент? – насмешливо спросил Вахид.
– Говорю же, водитель я, – ответил мужчина.
– Не похож ты на таксиста.
– Вон моя машина. – Мужчина показал рукой на новенький микроавтобус с тонированными стеклами.
Вахид напрягся. Что все это значит?
– Так едете или нет? – не унимался таксист.
– Сколько? – Вахид сделал вид, будто его заинтересовало это предложение.
– Договоримся, – заверил его таксист.
– А вдруг у меня нет столько, сколько ты захочешь? – продолжал допытываться Вахид.
– Пошли. – Таксист устало вздохнул и направился к микроавтобусу.
– Что будем делать? – спросил Шамиль.
– Если это служба безопасности или милиция, то убегать бесполезно, – ответил Вахид. – Раз захотели нас потрясти, все равно своего добьются. Поэтому лучше уж сразу.
Вахида нисколько не удивил мужчина в очках, сидящий в салоне спиной к водителю. Друзья устроились напротив, лицом к нему. Машина тронулась.
– Здравствуйте, аль-Валид, – выдал очкарик с едва уловимым акцентом, присущим англоговорящим людям.
– Я так и подумал, что нас с кем-то перепутали. – Вахид сделал вид, будто расстроен.
На самом деле он почувствовал, что им улыбнулась удача.
«Хорошая идея с угрозами руководителю нашей республики, – похвалил про себя Вахид аналитический отдел ГРУ. – Я сразу стал другом всех, кто ненавидит Россию. И резюме никакого не надо».
– Только что я посмотрел ваше послание главе Чечни, – в подтверждение его мыслям продолжал незнакомец. – Впечатляет. В нем видна и боль, пережитая вами, и желание идти до конца в борьбе за свободу своего народа.
– Хорошо. – Вахид сделал вид, что сдался. – Кто ты?
– Меня зовут Томсон Хайкл.
– Американец?
– Угадал.
– Что тебе от нас нужно?
– А вас не интересует, как я узнал о вашем прилете?
– Ничего особенного здесь нет, – сказал Шамиль. – Едут два бородатых чеченца из Турции…
– О вашем прилете мне сообщил Осама, – не дал ему договорить Томсон.
Вахид не был удивлен услышанным. Такое положение дел являлось обыденным. Его отряд принимал грузы, которые сбрасывали с британских самолетов, он лично получал деньги от американского офицера за вывозимый антиквариат, присутствовал при разговоре Осамы по телефону с неизвестным куратором, когда согласовывалось время и место бомбардировок авиацией коалиции мест сосредоточения боевиков. Вахид уже понял, что ИГИЛ – глобальный коммерческий проект Запада, поэтому такая вот новость не произвела на него никакого впечатления.
– Что ты от нас хочешь? – напрямую спросил Вахид.
– Сейчас батальоном, в который вы направляетесь, командует Берса Алхастов, – сказал Томсон и выжидающе уставился на Вахида.
– Повтори, что ты сказал? – Тот сделал вид, что не поверил своим ушам, и подался вперед.
– Ты не ослышался. Берса Алхастов.
– Этот человек в свое время предал Джохара Дудаева, а теперь командует батальоном, который назван его именем? – изумился Вахид.
Томсон молчал.
Вахид понимал, что американец не просто так встретил его и Шамиля. Он ожидал подобной реакции Вахида на такую новость. По крайней мере, она не оказалась для него неожиданностью. Томсон даже бровью не повел.
– Мы возвращаемся! – Вахид сделал вид, что ему с трудом далось такое решение.
– Не торопись! – попросил Томсон. – Берса сейчас в тылу у ополченцев и наверняка не вернется оттуда.
– Как это? – не понял Вахид.
– Все это время он не только занимался батальоном, но и готовил диверсионную группу из украинцев, с которой и ушел.
– Хочешь сказать, что этот трус возглавил какую-то операцию?
– Буду откровенен, мы создали условия, при которых он был вынужден возглавить группу, – признался Томсон.
– Почему вы так сделали?
– Ты уже ответил на этот вопрос, упомянув о своем отношении к этому человеку.
Оказавшись за воротами элеватора, Берса направился в сторону линии фронта, однако неожиданно встал. Что-то было не так. Ему вдруг показалось, что один из бесформенных кустов пришел в движение. Берса зажмурился, тряхнул головой. Черное пятно на заснеженном фоне некоторое время стояло на месте, однако потом снова дернулось и поплыло.
Берса, твердо уверенный в том, что это обман зрения, вызванный хроническим недосыпанием, присел на корточки, зачерпнул пригоршню снега и прижал к лицу. Холод взбодрил и успокоил его. Он утерся рукавом и выпрямился. Мысли его обрели ясность. Он почти сразу понял, что идти с одним пистолетом через район, кишащий секретами и патрулями, по меньшей мере опрометчиво.
Он развернулся и двинулся обратно. Бетонные стены элеватора тревожно пульсировали багровым свечением. Машина горела. Надо было торопиться. Берса нашел автомат, брошенный им у тела Речника, и только после этого отправился на запад.
Вскоре окрестности осветила вспышка, через какое-то время раздался раскатистый грохот разрыва. Берсе даже показалось, что его слегка подтолкнуло в спину воздушной волной. Он ждал, что мины рванут, но даже не обернулся. Не хватило сил. Берса в очередной раз смалодушничал и, спасая себя, загубил еще пятерых человек.
Снег усилился. По всем подсчетам, идти до линии соприкосновения оставалось не больше пяти километров. В темноте стали различимы редкие огоньки. Берса знал, что это село Ольгино. Как раз за ним начинаются позиции ополченцев, а левее лес. Им он и собирался воспользоваться, чтобы выйти к позициям украинской армии.
Постепенно затылок стал наливаться тупой болью, а глаза – слипаться на ходу. Немудрено, все это время ему удавалось поспать лишь пару часов в сутки. Да и сном полубредовое состояние назвать трудно. Иногда он попросту путал реальность с видениями. Остальное время приходилось согреваться или бороться с голодом.
Чтобы хоть как-то отвлечься, Берса стал размышлять над тем, что скажет по поводу гибели группы. Сдались ополченцам? Не пойдет. О таких случаях сразу становится известно. К тому же «ватники» могут всех записать как попавших в плен и требовать обмена.
Соврать, что Гниляк вместе со всеми сбежал? Совсем нелепая история.
Остается подрыв на мине. Да, контузило так, что едва дошел. Кто в голову заглянет? Для достоверности не мешало бы где-то остановиться, развести костер и подпалить хотя бы куртку.
– Стой, кто идет?!
Берса налетел на этот окрик и замер. Он едва не зарычал от досады, разглядев пушки, стоящие в один ряд. Их было отчетливо видно на фоне заснеженного поля. Чуть позади грузовая машина, из которой бойцы выгружали ящики. Выходит, он задумался и вышел аккурат на позиции артиллеристов.
– Чего молчишь?! – раздался все тот же голос, и Берса увидел человека в белом маскхалате, который направлял ему в грудь автомат. – Ты чего такой непонятливый?
– Извини, брат! – воскликнул Берса и прижал правую руку к груди. – Задумался и не туда свернул. Мне чуть дальше надо.
